Рапсодия: Дитя крови - Элизабет Хэйдон

— Откуда ты это знаешь? — взорвалась Рапсодия. — Как тебе удалось стать обладателем информации, которая доступна лишь самым великим Дающим Имя?

Акмед смотрел в темноту. Между низкими тяжелыми тучами изредка поблескивали звезды. На земле начал собираться туман, словно готовясь к встрече со своими небесными собратьями.

— Мне удалось овладеть некоторыми тайнами ф'доров, пока я состоял у них на службе.

— Демон был твоим хозяином? Ф'дор?

— Да. Он завладел моим именем, благодаря чему смог подчинить меня себе. Его звали Тсолтан; быть может, ты слышала это имя. — Дракианин посмотрел на лиру, продолжавшую свою неблагозвучную песню.

Рапсодия поискала в памяти ответ и довольно быстро нашла его:

— Ллаурон говорил, что вражеского короля во время Великой войны, разгоревшейся после того, как мы покинули Остров, звали Тсолтан. Речь идет о нем?

Акмед кивнул:

— И как раз в тот момент, когда Ллаурон начал рассказывать о нем, ты прервала его каким-то пустячным вопросом. Впрочем, тогда ты ничего не знала.

— Но могла бы и знать, если бы ты рассказал мне обо всем этом раньше, вместо того чтобы ждать неизвестно чего.

— Когда? Неужели ты хотела, чтобы я произнес его имя, пока мы находились под землей? Ты, Дающая Имя, больше, чем кто-либо другой, должна понимать, что могло произойти.

Гнев в глазах Рапсодии постепенно погас, точно догорающий костер.

Голос Акмеда смягчился:

— Есть еще одна причина, по которой я много знаю о ф'дорах. Я — наполовину дракианин. Наша раса ненавидит ф'доров всеми фибрами своей души. Полагаю, часть нашей ненависти определяется тем, что ф'доров невозможно распознать. Поскольку мы чувствуем вибрации мира, для дракиан особенно оскорбителен тот факт, что рядом может находиться демон, присутствие которого ощутить невозможно. Наша история — это история расовых конфликтов и великих походов дракиан против ф'доров. Сейчас не время вспоминать о них, я поведаю тебе лишь один фрагмент. После Начала Времен — эту эру часто называют Днем Богов — Первородные расы, о которых ты говорила, имели собственные противоречия с ф'дорами. В конце концов был заключен союз — хотя он и носил временный характер — между древними сереннами, митлинами и кизами. Драконы остались в стороне. Союзу трех народов удалось загнать ф'доров обратно под землю, где они и находились до тех пор, пока им случайно не удалось выбраться оттуда. Это произошло, когда звезда Спящее Дитя рухнула на Землю — тысячу лет спустя. Удар был таким сильным, что пробил дыру в самой ткани мира, и некоторым ф'дорам удалось покинуть ядро Земли. Полагаю, что дух, который позднее завладел Тсолтаном, был одним из них. Тсолтан, жрец Богини Пустоты, Пожирательницы, стал весьма подходящим вместилищем для ф'дора.

— Я перестаю тебя понимать.

— Извини, я отклонился в сторону… В битве первого века, когда ф'доров удалось заточить в ядро Земли, их нашли наши предки, кизы, и удерживали в подчинении посредством вибраций. Они были убийцами и искали способ лишить жизни не только тело, но и овладевшего им демона. Они подарили эту способность своим потомкам, дракианам. Дракиане являются одной из старших рас, хотя и не Первородной. Они появились раньше, чем люди. И по причинам, которые я сейчас объяснять не стану, дракиане сделали целью своей жизни уничтожение ф'доров. Так что мы обладаем всеми необходимыми для убийства способностями: это дар нашей расы, наследие кизов. Вот почему я особенно страдал, когда Тсолтан сделал меня своим рабом и личным убийцей. — Акмед вздохнул. — А теперь, Рапсодия, посмотрим правде в глаза — наш мир, тот мир, который мы знали, исчез. Мне необходимо знать, исчез ли вместе с ним Тсолтан, пал ли он от руки Маквита, или его погубил катаклизм. Скорее всего, ф'дор погиб во время Великой войны. Маквит — один из немногих воинов, не принадлежащих к дракианам, мог убить демона и человека одновременно, но мы ничего не знаем наверняка. Ясно одно — вирм не выпущен на свободу. В противном случае нас бы здесь не было и мы бы мерзли где-нибудь в ночи. Однако нельзя исключать, что ф'дор не умер. Кто-то определенно стоит за здешними жестокими набегами. Необъяснимый хаос часто оказывается делом рук ф'доров. Конечно, ф'доры — не единственный источник злобы и агрессии. За прошедшие столетия люди и сами успели немало натворить. Очевидно, самый худший вариант заключается в том, что дух ф'дора спасся и пришел сюда. Это вовсе не обязательно тот же самый дух, который намеревался разбудить вирма, — если предположить, что чудовище по-прежнему спит в недрах Земли. Все ф'доры знают о его существовании. Я должен понять, жив ли тот демон, что поработил меня. Но не менее важно выяснить, остался ли в живых хотя бы один ф'дор — ЛЮБОЙ.

— Ну, это легко, — заявила Рапсодия, потирая руки, чтобы согреться. — Их храм находится совсем рядом, в Бетани. Они открыто ему поклоняются.

Акмед рассмеялся:

— Вовсе не обязательно. Если легенды не врут, ф'доры ПРОИГРАЛИ Великую войну в Серендаире. Никто не станет вновь и вновь пересказывать историю проигравших, пока она не превратится в легенду. Несчастные глупцы, потомки ПОБЕДИТЕЛЕЙ войны, владеют лишь крохами правды — еще один пример самообмана намерьенов. Они хотят почитать стихии, пятерых детей своего Создателя. Но вся история ЦЕЛИКОМ им неизвестна.

— Может быть, они исполнены зла и искренне его почитают? — предположила Рапсодия.

— Все возможно, но давай представим себе, что идиоты, которых мы видели в базилике, — невинные простаки. Они кажутся слишком глупыми, чтобы служить злу. Кроме того, ф'доры не склонны сообщать о своем присутствии. Их сила состоит в том, что никто не знает об их существовании. Откуда могли намерьены взять столь лживую и неполную историю? Возможно, нашли картинку с изображением символа. Тсолтан носил амулет — объятая пламенем Земля, а в центре глаз. Может быть, к тому времени, когда в память о прошлом были построены храмы, намерьены забыли о происхождении огненного символа. А может, никогда о нем и не знали. Вот почему я спрашивал у тебя, сколько прошло времени между тем моментом, когда мы покинули Остров, и началом исхода намерьенов. Намерьены — возможно, непреднамеренно — предоставили ф'дору возможность (если он, конечно, здесь) воздействовать на население страны. Собираясь в храмы, чтобы поклониться стихии огня, пылающего в самом сердце Земли, люди становятся особенно беззащитными перед ф'дорами.

Холод сжал сердце Рапсодии. Ей стало по-настоящему страшно.

— И что же нам делать? Как найти то, что невозможно найти, — в чужом месте, да еще через тысячу лет?

— Начнем с Канрифа, — ответил Акмед. — Ф'дор обязательно отправился бы туда вслед за намерьенами. Именно там находится источник могущества. Именно там живут сейчас болги. И даже если выяснится, что никакое зло не последовало за намерьенами, на Канриф и фирболгов, которые там живут, стоит взглянуть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});