Методология экономической науки - Марк Блауг

вание порочного круга широко признавалось как среди философов, так и среди историков науки, можно обратиться к следующим работам: Lakatos I. and Musgrave A. (1970, p. 46, 50, 198, 233, 236–238); Achinstein P. (1974); Hesse M. (1973); Laudan L. (1977, ch. 5).

29

Различением агрессивных и защитных методологий я обязан Лацису (Latsis S.J., 1974).

30

Блур, как мы увидим, бьет мимо цели, характеризуя работы Лакатоша как «обширную ревизию, приводящую к отречению от основ попперовского подхода и принятию на вооружение некоторых из наиболее характерных кунианских установок» (Bloor D., 1971, р. 104). Он не единственный, кто не видит большой разницы между Куном и Лакатошем (см., например, Green К, 1У//, р. 6–7) упуская, таким образом, весь смысл аргументации Лакатоша.

31

Во всяком случае, так понимаю Лакатоша я. Следует заметить, что он не относится к тем авторам, словам которых легко найти однозначную интерпретацию. Его склонность выносить важные мысли в сноски, давать все новые и новые ярлыки различным интеллектуальным позициям, придумывать неологизмы и через слово ссылаться на собственные работы, как если бы какую–то их часть невозможно было понять, не поняв всего в целом, существеннозатрудняет осмысление его работ.

32

Если концепция научно–исследовательских программ кажется некоторым читателям туманной, следует напомнить, что и концепция «теорий» не менее туманна. Фактически трудно определить понятие теории, даже когда оно употребляется в узком, техническом смысле (Achinstein P., 1968, ch. 4).

33

«Твердое ядро» Лакатоша выражает идею, практически идентичную той, которую Шумпетер вкладывал в понятие «видения» в истории экономической науки — «предшествующее анализу когнитивное действие, предоставляющее сырой материал для аналитических усилий» (Schumpeter J.A., 1954, р. 41—43), а Гулднер — в понятие «гипотезы о мире», постоянно фигурирующее в его объяснении, почему социологи принимают одни теории и отвергают другие (Gouldner A.W., 1971, ch. 2). Марксистская теория идеологии может быть интерпретирована как частная теория о природе «твердого ядра» Лакатоша; Маркс был прав, веря, что «идеология» играет значительную роль в научном теоретизировании, но ошибался, утверждая, что классовый характер этой идеологии играет решающую роль при принятии научных теорий или отказе от них (см. Seliger M., 1977, особ, р. 26–45, 87–94).

34

Было бы вернее сказать, что данный совет являлся рационализацией его истории теорем Эйлера, впервые опубликованной в 1964 г. Эта блестящая работа написана в форме платоновского диалога, где все обращения к истории математики даны в сносках. Она показывает, что такие давние математические концепции, как «строгость», «элегантность» и «доказательство», долгое время воспринимавшиеся как чисто логические, претерпели такое же историческое развитие, как и соответствующие естественнонаучные концепции — «обоснованность», «простота», «дедуктивная необходимость» и т.п.

35

Версию о поражении подтверждает доблестная, но неубедительная попытка переформулировать МНИП Лакатоша, предпринятая одним из его учеников: см. Worrall J. (1976, р. 161—176). Обоснованную критику Лакатоша можно найти в работах: Berkson W. (1976 ) и Toulmin S. (1976).

36

Вместе с английскими и американскими критиками традиционного взгляда должен быть упомянут Гастон Башляр — французский философ на уки, малоизвестный за пределами Франции. Комментарий к его творчеству можно найти в работе: Bhaskar R. (1975).

37

Экономистам должны быть хорошо знакомы аргументы Хансона: они приводятся в первой главе книги Самуэльсона «Экономика» (Samuelson P.A., 1976, р. 10—12). Некоторые социологи науки (Collins H.M., 1985) продвигают концепцию фактов, нагруженных теорией, еще на шаг дальше. Поскольку экспериментирование требует серьезной квалификации, мы никогда не можем сказать, был ли второй эксперимент проведен достаточно хорошо для того, чтобы считаться повторением первого; для проверки качества второго эксперимента требуются новые эксперименты — и т.д. Таким образом можно показать, что фактически лабораторные эксперименты невоспроизводимы: каждый эксперимент уникален и, следовательно, с вышеописанной точки зрения хваленая воспроизводимость научных результатов — не более, чем миф.

38

Наблюдательную, но логически несвязную, нигилистическую критику Поппера в данном вопросе можно найти у одного из промарксистских авторов: Hindess В. (1977, ch. 6).

39

Впрочем, никакая критика книги Фейерабенда «Против метода» не может лишить ее вызывающего «шарма» в лучшем смысле этого слова: ее автор весело высмеивает традиционные научные занятия, восхищается изгоями, включая марксистов, астрологов и свидетелей Иеговы, и смеется над собой наравне с другими; воистину, трудно понять, не морочат ли вам голову. Работа «Против метода» вызвала широкую волну обсуждения, и в своей новой книге Фейерабенд (Feyerabend P.К., 1978) в присущей ему манере отвечает на замечания критиков вдвое более длинными репликами, обвиняя их в непонимании, неверной интерпретации, прямом искажении смысла, уходе от проблем и, что самое обидное, — в отсутствии чувства юмора. Он уверяет нас, что существуют методы, отличные от тех, которые сейчас предпочитают ученые, и что эти методы также способны обеспечить рациональность научной процедуры, но сам их так и не называет; приводимые им контрпримеры по большей части состоят из анекдотов о собственных успешных опытах с нетрадиционной медициной. В более поздней книге (Feyerabend P.K., 1988) он продолжает защищать астрологию и даже черную магию как примеры радикального плюрализма в интеллектуальных устремлениях людей.

40

См. West J.A. and Toonder J.G. (1973, p. 158, 162–174). Кун, например, утверждал, что астрология рождения (предсказание будущего отдельных людей), в отличие от мунданной астрологии (предсказания будущего народов и рас), в соответствии с критерием демаркации Поппера должна быть признана истинной, хотя и опровергнутой, наукой (Kuhn T.S., 1970b, p. 7—10). См. Так же Eysenck HJ. (1979).

41

Аргументы Великовского были бы правдоподобнее, если бы он отодвинул их в прошлое примерно на миллион лет. Его концепция — великолепный пример того, как теория буквально ощетинивается предсказаниями ad hoc; к тому же он угадывает так же часто, как и промахивается (Goldsmith D., 1977).