Доблестная шпага, или Против всех, вопреки всему - Амеде Ашар

Громкими криками собравшиеся приветствовали прибывших г-на де ла Герша и Рено.

— Когда мы снова тронемся в путь? — спрашивали одни.

— Останемся ли мы с королем или последуем в другую сторону? — подхватывали другие.

— И если мы вдруг отправимся в поход, сделайте так, чтобы мы шли в авангарде, — просили третьи.

Когда воцарилась тишина, Арман-Луи взобрался на ствол поваленного дерева:

— Сеньоры, — обратился он к присутствующим, — мне нужно сто человек добровольцев; прежде, чем обратиться к другим солдатам шведской армии, я обращаюсь к вам. Сегодня я говорю с вами не как полководец, а как армейский друг. Итак, не бойтесь, речь в данном случае идет не о военном долге.

— Эти сто человек, которые вам нужны, они пойдут в бой? — поинтересовался один из них, по имени Бегье.

— Я их поведу в самое сердце Германии, в австрийские провинции, в стан врага!

Радостные улыбки пробежали по лицам драгун.

— Быть может у нас останутся силы на отступление, смотря как будут разворачиваться события, — добавил Эгрофой.

— Мой друг, — уточнил Рено, — господин де ла Герш посвятил меня в свой проект; он таков, что добрая половина тех, кто согласится на это путешествие, могут не вернуться назад.

— Вот прекрасная возможность найти применения своему мечу, — вскричал молодой корнет.

— Не только мечу, но и пистолету тоже, — прибавил Рено.

— Господин де Шофонтен, вы так гладко рассказываете: если судьба будет благосклонна ко мне, мы обсудим это небольшое путешествие в кругу друзей, за хорошим столом. Запишите меня первым.

— И меня тоже! Думаете, что я хочу оставаться здесь? — вскричал Эгрофой. Если я не подвергну себя риску быть убитым двадцать раз, я буду считать себя непорядочным человеком, так что я готов рисковать.

— Успокойтесь, — отвечал Рено, вынув из кармана записную книжку, где уже значились имена Бегье и Эгрофоя, — самое страшное, что сможет с вами случиться, это то, что вы можете потерять ногу или руку.

— И я тоже с вами! — закричал корнет.

— Думаете ли вы, что я могу пропустить это удовольствие? — подхватил солдат, горящий желанием скорее вступить в бой.

— Запишите: господин Сан-Паер.

— И господин Арранд.

— И господин Вольрас.

— И господин Коллонж.

Перо Рено не успевало записывать, крики уже доносились со всех сторон.

— Подождите, подождите, — закричал г-н де Шофонтен, у меня уже устала рука. — Нам нужно сто человек добровольцев: сейчас те, кто желает следовать за мной и господином де ла Гершем, станут справа от меня, я вас посчитаю!

Все драгуны поспешили встать справа от Рено и образовали толпу; слева не оказалось никого.

— Хорошо, — промолвил Рено, закрывая свою записную книжку, — считать не будем!

— Я займу свое место по старшинству, — провозгласил г-н Бегье, — остальные пусть тянут жребий!

— Что ж, будем тянуть жребий, — печально ответил Эгрофой.

Корнет положил свою шапку на каменную глыбу и каждый подошел к ней, чтобы бросить туда бумажку со своим именем. Шапка уже была наполовину заполнена, когда мосье де Коллонж перевернул её ударом ноги.

— Какие же мы глупые! — воскликнул он, — зачем испытывать судьбу? Отправимся все вместе, в дороге нам будет веселей, и, если нас убьют, не о чем будет сожалеть.

— Иногда устами младенца глаголет истина! — заключил Рено. — Что вы об этом думаете, капитан?

— Я полностью с вами согласен, — отвечал Арман-Луи.

— Я тоже! Чем больше нас будет — тем меньше мы будем привлекать к себе внимание, — продолжал Рено.

— Вот загадка, которую я не берусь разгадать, — произнес Сан-Паер, обращаясь к г-ну де ла Гершу, — согласны ли вы со мной?

— Согласен! — воскликнул г-н де ла Герш.

Шапка взлетела в воздух, раздались крики: «Да здравствует господин де ла Герш! Да здравствует господин де Шофонтен!» Их окружили, обнимали, это был взрыв радости.

— И, когда благодаря мне, наконец мы пришли к согласию, — продолжил г-н Коллонж, — можем ли мы узнать, куда лежит наш путь?

— Мы пойдем в Богемию, — отвечал Арман-Луи, — и, когда мы её достигнем, армия Валленштейна будет располагаться между нами и шведами.

— Похоже, что мы будем там, как когда-то Даниил в яме со львами, — заметил Бегье.

— С той лишь разницей, что Даниил был пророком, а мы лишь бедные рыбаки, и имеем шансы быть уничтоженными, как стадо ягнят.

— А если серьезно, — продолжил г-н де Коллонж, — достигнув Богемии, что за миссия нам там предстоит?

— Там мы должны найти замок, окрестные жители называют его Дрошенфельд.

— Предположим, что мы его обнаружили, что потом?

— Сеньоры, — пояснил Арман-Луи, — в этом замке томятся две женщины, имена которых известных многим из вас: это мадемуазель де Парделан и мадемуазель де Сувини. Их содержат в заточении, им угрожают. Господин де Шофонтен и я решили их освободить или погибнуть. Но даже шпаги двух мужчин, сколь угодно храбрых и преданных, не смогут преодолеть всех препятствий. Вот почему я обратился к вам: мы вместе победим или погибнем. Что касается меня, я вернусь с ними или не вернусь вообще.

Три сотни мечей сверкнули одновременно в лучах солнца, и воинственная молодежь в едином благородном порыве дала клятву биться до последней капли крови за общее дело.

— Когда вы нам дадите знак выступать, мы пойдем за вами без промедления! — провозгласил Бегье, на что Арман-Луи мягко улыбнулся:

— Ваши лошади должны быть готовы к утру. Вам остается одна ночь для прощания с близкими.

Рено не был единственным кого г-н де ла Герш посвятил в свой план. Старый отшельник Магнус, не доверяя безрассудству друга и его старый слуга Рудигер, получив сведения о предстоящем походе, как два муравья, отправились на поиски. К концу дня они вернулись в сопровождении трех или четырех тележек, прогнувшихся под тяжестью имперского обмундирования, собранного на окрестных полях и которого, благодаря ежедневным перестрелкам, было вокруг вдоволь. У Каркефу, присутствующего при разгрузке, разбежались глаза при виде австрийских касок, пиджаков, пальто, камзолов, портупей.

— Будет, чем одеть полк!

— О, Господи! Для кого это все? — воскликнул Каркефу.

— Для нас, — отвечал Магнус. — Арман-Луи пришел в восторг от этой идеи, равно как и Рудигер.

— Пора начать переодевание, скоро в дорогу, — скомандовал Магнус.

— Скоро, очень скоро! — согласился Рудигер, для которого эта одиссея во вражеский лагерь была сродни вызову Люциферу.

Предложенная Магнусом маскировка была единственным способом пересечь линию армии Валленштейна без осложнений, или по крайней мере с наименьшими потерями.