Духи Великой Реки - Грегори Киз

По следам Охотницы они мчались в пять раз быстрее, чем раньше. Потусторонний мир слился в череду меняющихся форм и цветов.

Когда наконец они остановились, они оказались на краю обрыва, а внизу расстилалась бескрайняя равнина.

— Ну вот, — промурлыкала Охотница. — Мы подобрались так близко, как только можем осмелиться.

— Подобрались к чему? — спросила Хизи, удивляясь, что есть вещи, которые могут испугать Охотницу.

— Вон там, — показала Охотница. — Выпусти свою лебедушку сквозь поверхность озера, и пусть она посмотрит — но только издалека.

— Сумею ли я это сделать? — с сомнением пробормотала Хизи.

— Да. Я тебе помогу.

Хизи бросила еще один неуверенный взгляд на равнину, и ее зоркие глаза различили что-то, странное даже для потустороннего мира. Это нечто напоминало паука, а может быть, паука и паутину, каким-то образом слившихся в единое целое: клубок спутанных черных нитей и каких-то бесцветных утолщений, который, дергаясь, полз по земле.

— Что это? — спросила Хизи, показывая на страшилище.

Прежде чем ответить, Охотница издала глухое рычание.

— Это тот, кого Изменчивый послал, чтобы вернуть тебя, — сказала львица Хизи. — Я следила, как он вырос из смертоносного семени в эту насмешку над богами и людьми и пополз туда, где такой твари не место. Мы долго мирились с выходками Изменчивого — ведь его сила огромна, да и большую часть времени он спокойно спит на своем ложе. Теперь же он стал отправлять на сушу подобных посланцев. За такое оскорбление я решила отомстить — помочь Караку убить его.

Хизи повернулась к львице. Припав к земле, та изменила свою внешность — теперь вместо огромной хищной кошки перед Хизи было существо, напоминающее Нгангату или Тзэма, но более грозное и свирепое. Могучие мышцы незаметно приняли форму, более напоминающую человеческую, хотя Хизи с изумлением увидела восемь сосцов на светлой груди и животе.

— Зачем же тебе нужны мы? — спросила девочка. — Я обладаю некоторой силой, это так, но моя сила ничто в сравнении с твоей. Перкар хорошо владеет своим волшебным мечом, но он рассказывал мне, как однажды ты с легкостью с ним разделалась. И тем не менее каждый шаг нашего пути расчислен вами, богами. Вы нас заманиваете и нами командуете. Как я подозреваю, один из вас даже напал на Мха и тех менгов, что преследовали нас.

— То был один из любимчиков Карака, — призналась Охотница. — Что же касается остального… — Она наклонилась ближе, так что Хизи почувствовала запах гниющего мяса у нее изо рта. — Не мне отвечать на твои вопросы. Но ты проявила храбрость, и Хуквоша служит тебе. Кто знает — если все пойдет хорошо, ты можешь стать еще сильнее, и в конце концов мне придется просить тебя о милости. Так слушай же — второй раз я тебе этого не скажу. — Она оглянулась — почти со страхом — на похожую на паука тварь и продолжала: — На горе ты повстречала нас всех: Одноглазого Балати, Владыку Леса, Карака Ворона, Экаму — Мать-Лошадь и меня. Однако мы не отдельные существа, и иногда некоторые из нас просто не существуют. На всей горе есть лишь один бог — Балати. Но он огромный и древний, а потому склонен позволить одной своей части идти туда, другой — сюда. Из всех нас Карак самый свободный, непохожий на остальных, своевольный и хитроумный. Балати, Одноглазый Владыка, находится там, где наш настоящий дом, — вроде того, как твои духи теперь находятся у тебя в груди, — но он неповоротлив, следует сезонам природы, а не тем быстрым переменам и ритму сердца, что свойственны живым существам. Для этого у него есть я.

Существует еще бог, которого вы зовете Рекой, а мы — Изменчивым, а также Братом, потому что все мы — родня. На самом деле, — Охотница свела брови, обдумывая свои слова, — он мог когда-то быть частью нас, как я теперь. Если это и так, то он отделился полностью. Балати же соображает медленно, не понимает, что ему грозит опасность, а потому все еще не хочет выступать против Брата. Он рассержен, да, но не в силах увидеть, откуда исходит угроза. До недавнего времени и я не беспокоилась. Только Карак оказался более предусмотрителен; он уже давно втайне готовит гибель Изменчивого.

— Почему? Почему втайне?

Охотница хищно улыбнулась, показав клыки.

— Если Балати захочет, он может поглотить любого из нас. Карак как таковой может перестать существовать, а из нас он больше всех любит жизнь.

— Я все еще не понимаю.

— На самом деле все просто. Замечательная ирония заключена вот в чем: если бы не Карак, Изменчивого бы вовсе не было. Это и есть тот секрет, который Ворон так долго старался скрыть. И именно поэтому он изо всех сил втайне старается уничтожить Брата.

— Так это сделал Карак? Объясни.

— Сначала это была просто шалость, шутка, которая вдруг перестала быть шуткой. Рассказывать все будет слишком долго. Достаточно сказать, что когда-то Изменчивый был таким же богом, как остальные, довольным своей судьбой и никуда не стремящимся с горы. Карак обманом заставил его развернуться, стать Рекой. Это было много, много веков назад, но для Балати прошло лишь мгновение. Он не позволяет нам избавиться от Изменчивого, хоть тот и стал смертельной опасностью для всех богов. Поэтому-то нам и нужна ваша помощь, помощь смертных. Балати вас не замечает. Когда ваши враги, — Охотница показала похожей на львиную лапу рукой на равнину, — появятся в Балате, великом лесу, Владыка не будет возражать, если я на них нападу; когда вы явитесь на гору и найдете исток Изменчивого, Балати не будет об этом знать, потому что мы с Караком скроем вас. Тогда ты сможешь сделать то, что требуется.

— И что же это? — спросила Хизи.

Охотница подняла руку-лапу и лизнула ее длинным черным языком.

— Это мне неизвестно, — призналась она. — Спроси у Карака — он хитрец, колдун, изобретатель нового. Он знает и скажет тебе — не сомневайся.

— Есть ли у нас выбор? — спросила Хизи; ей очень не хотелось задавать такой вопрос, но она понимала, что это необходимо.

Охотница задумалась лишь на мгновение.

— Конечно. Вы можете выбрать смерть. Малышка, бог-Река создал тебя, чтобы влить в тебя свою силу. Пожиратель жизней там, на равнине, послан, чтобы вернуть тебя Изменчивому. Если ему это удастся, он станет лишь тенью по сравнению с тобой — травинкой по сравнению с лесом. Но ты сделаешься подобна Реке и поглотишь весь мир, всех моих детей, — а этого я тебе не позволю. Я сама убью тебя, если сумею.

— Если опасность так велика, может, мне и лучше умереть. Когда я доберусь до истоков, разве бог-Река не захватит меня?

— Не захватит, если ты будешь сильна. Изменчивый не способен видеть свой исток, как ты не можешь видеть собственный мозг. И тебе уже случалось раньше противиться ему.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});