Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека - Гордон Диксон

Каллихэн был слишком занят устранением повреждений, и потому с тех пор, как Наследников доставили на борт, не видел их. Он почти забыл об их существовании, они стали просто частью его плана. Они даже не занимали мыслей О’Рурка — думал он только об Амосе Брейте и о том, как с ним увидеться.

Проблема даже не сводится к тому, размышлял Калли, сквозь прозрачное бронированное окошко вакуум-скафандра глядя на бригаду ремонтников, приваривающих последнюю секцию кормового трюма, каким способом добраться до Брейта. Проблема в том, чтобы добраться до него неузнанным. Ибо, будучи членом Трехпланетного Совета, Брейт постоянно был окружен специально подготовленными телохранителями, которые знали любого из реальных или потенциальных недругов советника. Калли не испытывал особого желания расстаться с жизнью еще до того, как Амос Брейт узнает о его прибытии на Землю…

О’Рурк почувствовал, что по локтю его барабанят чьи-то пальцы, повернулся и увидел еще одного человека в вакуум-скафандре. Сквозь прозрачное забрало он различил лицо Вила. Джемисон поманил Калли за собой, первым нырнул во временный воздушный шлюз, откуда перешел в наполненную воздухом секцию. Оказавшись в уюте тепла, света и пригодного для дыхания воздуха, антрополог поднял забрало и сдвинул назад капюшон подшлемника, чтобы удобнее было разговаривать. Калли последовал его примеру.

— Что случилось?

— Юные молдоги желают с тобой переговорить.

О’Рурк кивнул. Вил посмотрел на него с любопытством.

— Кажется, ты не удивлен?

В его взгляде и тоне было нечто, не очень понравившееся Калли. Он улыбнулся.

— Я предполагал, что раньше или позже они все-таки захотят со мной поговорить, — сказал он. — А что, если я приду попозже?

— Конечно, — буркнул Вил. — Если не сейчас, то попозже.

— Отлично. Но я все-таки приду.

Он провел пальцем от шеи вниз, раскрывая шов, потом шагнул из скафандра. Тем временем Джемисон тоже освободился от своих космических доспехов.

— Пошли!

Вил шел первым. Когда они оказались в носовой секции, Вил остановился возле трех дверей, ведущих в бывшие офицерские каюты: одна была отведена самому Джемисону, средняя — трем пленным принцам, третья — Калли. Дверь, ведущая в каюту О’Рурка, оставалась запертой, тогда как каюта Вила была постоянно открыта, чтобы юные молдоги всегда могли в случае необходимости позвать седовласого антрополога.

Молдоги ждали, стоя плечом к плечу, — самый высокий посередине; в такой же церемониальной позиции Калли впервые увидел их во время налета на дворец. Наверное, они подражали взрослым. Все трое стояли и смотрели на Каллихэна.

Только теперь О’Рурк смог как следует, не спеша, рассмотреть юных молдогов. Они были меньше своих сверстников-землян — так же, как взрослые молдоги были меньше и тоньше взрослых людей. Но в поведении Наследников Трона не ощущалось ничего детского — они стояли непоколебимо, прижавшись плечом к плечу, храня гордое, многозначительное молчание. Они и внешне — на глаз землянина, — мало напоминали детей. Безволосые, круглые, словно биллиардные шары черепа; костистые, туго обтянутые кожей лица — все это придавало им сходство со старичками. И все же нельзя было отрицать, что в них имелось и нечто детское. Это были глаза — большие, любопытные, без присущего взгляду взрослых оценивающего выражения. В непривычных чертах инопланетян Калли мог все-таки уловить подсознательную тягу, потребность в защите и опеке, столь свойственную обычным земным детям и так хорошо знакомую О’Рурку.

Потребность эта была инстинктивной, и Калли ощутил такое же инстинктивное желание ответить на этой немой призыв. Но он тут же погасил улыбку, заставив себя думать только о деле.

— Итак? — Он повернулся к Вилу. — Я здесь. Что им нужно?

— Они ждут, чтобы ты спросил об этом их.

Калли посмотрел на маленьких принцев.

— Я (личность) здесь, — с подчеркнутой вежливостью сказал О’Рурк по-молдогски. — Что вы (триада) желали мне сообщить?

Услышав голос Калли, самый маленький из Наследников едва не нарушил строй, но его тут же втянули на место.

— Мы (триада) вызвали тебя, — заговорил самый рослый из братьев, — потому что мы — не просто обычный Достойный индивид. Мы (триада) — это Самые Наидостойнейшие Наследники Самых Наидостойнейших семей. Мы не обязаны ждать твоего предложения достойно возвратить нас в наши семейства. Мы (триада) вызвали тебя, чтобы потребовать такого предложения, и немедленно.

— Достойное предложение, — повторил вслед за ним Калли, и с задумчивым видом кивнул. Потом повернулся к Вилу и проговорил по-английски:

— Они все это всерьез, как ты полагаешь?

— Абсолютно всерьез. И что бы ты ни собирался им ответить, советую делать это не менее серьезно. Они желают, чтобы их тела были возвращены, дабы не прерывалась линяя наследования. И ты сделаешь серьезную ошибку, если воспримешь это требование как нечто меньшее, чем оно есть на самом деле.

— Никак иначе я его воспринимать и не собирался, — заметил Калли, задумчиво разглядывая молдогских принцев, и продолжил уже по-молдогски, обращаясь к ним: — Я (личность) до сего момента не сделал вам (триаде) такого Достойного предложения, — сказал он, тщательно выговаривая слова, — поскольку не собирался делать его вообще. Для него нет причины. Я (личность) продержу вас (триаду) здесь еще некоторое время. Но затем вы (триада) будете невредимыми возвращены в свои семейства.

Когда он кончил свою короткую речь, молдоги несколько секунд молча смотрели на него, ничем не выдавая своей реакции. Потом вновь заговорил старший Брат, который стоял в середине триады:

— Быть может, ты не уверен, что мы (триада) достаточно мудры и взрослы, чтобы самостоятельно совершить Достойное действо. Потому я, Хиркер, Старший Брат, заверяю тебя, что в полной мере на это способен. И скромно прошу оказать моим Младшим Братьям всякую помощь, которая может им понадобиться прежде, чем я завершу Достойное действо. — Он погладил по голове самого маленького из братьев. — Особенно это касается Отги, который, сам видишь, пока еще не слишком хорошо понимает подобные вещи.

Калли бросил взгляд на Вила, но седой антрополог стоял с каменным лицом, подобным маске идола. О’Рурк повернулся к трем юным принцам.

— Если вам (триаде) кое-что известно обо мне (триаде), то вы должны понимать — я (личность) редко требую от пленников Достойного действа. Я (триада) — не обычный похититель. Как вы, быть может, слышали, я (личность) — Демон Тьмы!

Шесть детских глаз несколько долгих секунд безмолвно смотрели на него. Потом тишину неожиданно нарушил тоненький голосок самого маленького Брата:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});