Порочные Фейри - Каролайн Пекхам

нее.

— Ti appenderò dal tetto per le caviglie! (п.п. Я подвешу тебя на крыше за лодыжки) — сказал он в шутку, пытаясь схватить ее.

— Сначала ты должен поймать меня, Dolce Drago, — насмехалась Розали, прыгая за меня и используя как щит.

— Она права, Данте, — сказала я, смеясь, когда он попытался обхватить меня руками и схватить ее. — Ты издаешь странные звуки поцелуев во сне.

Розали разразилась смехом, и Данте присоединился к ней, отказавшись от попытки поймать ее.

— Возможно, ему просто снюсь я, — голос Роари присоединился к нашему разговору, и я повернулась, чтобы посмотреть на него, когда он широко улыбнулся Данте. Его грива темных волос была наполовину стянута в узел, а на нем была черная кожаная куртка, которая обтягивала его мускулистую фигуру.

Данте широко улыбнулся, увидев его, и обнял, измазав одежду грязью своим грязным комплектом. Роари рассмеялся, отпустил его и с помощью магии воды очистил куртку.

— Рад снова видеть тебя, Элис, — сказал он легко, как будто в последний раз, когда мы виделись, он не застал меня за зарождающемся сексом втроем с Данте и его братом. Вообще-то, он даже никогда не упоминал о том, что гнался за мной по улице в форме Льва и угрожал оторвать мне голову за то, что я помогла Леону угнать его машину. — Ты простишь меня за то, что я не обнял тебя? Сегодня я предпочел бы сохранить все свое имущество.

Я ухмыльнулась ему, тихо поражаясь тому, что он может шутить над тем, что его явно разозлило в тот момент.

Розали странно замолчала, и когда я обернулась к ней, то увидела, что она смотрит на Роари с румянцем на щеках, нервно пожевывая нижнюю губу.

Данте проследил за моим взглядом до своей кузины и злобно усмехнулся, взяв ее под руку. — Забавно, но маленькая Роза как раз говорила о тебе, mio amico, — сказал он Роари, пока Розали пыталась вырваться из-под его руки.

— Я не говорила, — запротестовала она, отпихивая его, когда пыталась вырваться, и ее румянец стал еще глубже.

— Разумеется, да, — сказал Данте. — Ты говорила о том, как ты по нему сохнешь.

Роари рассмеялся, бросив презрительный взгляд на Розали. — Не волнуйся, мелкая, все девушки мучаются из-за меня. Это просто моя Харизма.

— Я не мучаюсь из-за тебя! — зашипела Розали, став цвета свеклы.

— Да, Рори, не все девушки втягиваются в твою Харизму, только слабые. И я не думаю, что Розали относится к слабовольным, — заметила я, пытаясь прийти на помощь Розали, когда ее кузен поставил ее в неловкое положение.

Однако Данте, казалось, был вполне доволен тем, что продолжает ее смущать. — Я тоже не думаю, что дело в твоей Харизме, mio amico, — сказал он. — Я думаю, она просто одержима тобой. Однажды я нашел этот маленький дневник в ее комнате, и он был полон…

Розали зарычала от ярости и изо всех сил ударила Данте по почкам. Он взвыл от боли и отпустил ее, пока она ругалась на него.

— Per me sei morto, Dante! Ti odio! — прорычала она, повернулась и убежала от нас так быстро, как только могла.

Данте засмеялся, и я шлепнула его по руке. — Придурок, — укорила я. — Что она вообще тебе только что сказала?

— Что я для нее умер, и что она меня ненавидит, — ответил он со смешком, и Роари тоже рассмеялся.

— Бедный ребенок, — пошутил Роари. — Разве ты не помнишь, каково это, когда у тебя была первая влюбленность, Данте?

— Сейчас я чувствую себя так большую часть времени, — ответил он, бросив на меня горячий взгляд.

— Так вот почему мой брат дуется? — спросил Роари, глядя на меня. — Потому что ты бросила его ради Дракона?

— Элис более чем способна справиться с нами обоими, — заверил его Данте, спасая меня от ответа. — И Леон вполне счастлив разделить ее, его проблема в чем-то более сложном.

— Я надеюсь, ты сможешь образумить его, Данте? — спросила я. — Сейчас он не хочет меня слушать.

— Qualsiasi cosa per te, amore mio (п.п. Все что угодно для тебя, любимая) — ответил он, проводя рукой по моей щеке. — Иди и наслаждайся вечеринкой, а я займусь нашим другом Львом.

— Удачи тебе, — фыркнул Роари. — Когда он в таком настроении, это может продолжаться неделями.

— Никто не упрям так, как Дракон, — пренебрежительно сказал Данте и улыбнулся мне, прежде чем уйти на поиски Леона.

Я неловко улыбнулась Роари, не зная, что сказать ему, когда мы остались одни.

— Ты действительно заботишься о маленьком Леониде, не так ли? — спросил он, уголок его рта дернулся, как будто он был рад этому.

— А что это с вами двумя? — спросила я, не в силах сдержаться. — Вы ведете себя так, будто даже не нравитесь друг другу, но вы же братья, вы должны приложить больше усилий, чтобы поладить друг с другом.

Роари улыбнулся и пожал плечами. — Мы часто дразним друг друга, но это просто соперничество Львов. Это в нашей природе — пытаться возвыситься, претендовать на лучших львиц, утверждать свое положение друг над другом. Это не значит, что я его не люблю.

— Я не уверена, что он видит это именно так, — пробормотала я, зная, как сильно Роари задевает Леона.

Роари нахмурился на мои слова и провел языком по щеке, обдумывая их. — Он знает, как сильно я о нем забочусь. Я не просто так появляюсь на матчах Академии по питболу. И я возвращаюсь домой на ужин всякий раз, когда знаю, что он приедет. Мне не нужно это говорить.

Мое сердце сжалось, когда я прочитала искренность этих слов в его глазах, и я подумала о том, что Леон говорил о нем. Он думал, что Роари приходит только для того, чтобы подкалывать и дразнить его. Он и понятия не имел, что его брат просто наслаждается его обществом.

— Может быть, тебе стоит сказать ему об этом, — сказала я, гадая, помогут ли мои слова преодолеть пропасть между ними.

Рори пожал плечами, давая мне понять, что не скажет, и я поймала его за руку, прежде чем