Вторжение - Джулиан Мэй

– Так это ты убил Дона?

Он рывком застегнул молнию на чемодане, достал из шкафа мою куртку и швырнул ее мне.

– Papa сам наложил на себя руки – никто в этом не сомневается. Он совсем опустился и уже не хотел жить. С тобой, дядя Роги, происходит нечто подобное, но ты намного умнее. К тому же ты бесхребетная тварь, и думаю, у тебя никогда не хватит духу. – Он открыл дверь. – Пошли.

У меня не было выбора. Принуждение словно гвоздодером сорвало с кровати. Я семенил за ним, содрогаясь от страшных догадок.

– А за что ты убил девочек? – спросил я, когда мы остановились у лифта.

Он пожал плечами.

– Ces garces, elles йtaient chaux lapins note 104. Их дерзость переходила всякие границы. Противно даже. Я хотел их выдать замуж за своих сотрудников. Знаешь, это лучшее средство укреплять деловые связи. А сестренки принимали мои подарки, обещали слушаться, но в решительный момент заартачились. Как известно, всякое принуждение имеет границы. Возможно, в детстве я с ними переусердствовал, и от страха они стали безрассудными. Вели себя просто вызывающе, позорили всю семью. Этого я не допущу.

– Mon zob! note 105 – усмехнулся я и едва не завизжал от боли: он провел ослепляющий апперкот мне в мозг.

Выбирай выражения, дядя Роги… По-твоему, заботиться о своем добром имени смешно? Боюсь, ты не отдаешь себе отчета, насколько высоко я поднялся в деловом мире. Впрочем, неудивительно, ведь мы с тобой видимся только на похоронах. Но теперь все изменится.

Подошел лифт. Я находился под таким жестким контролем, что моргнуть не мог без ведома этого мерзавца. Однако же он сам сказал, что не в силах вечно принуждать меня…

Ты прав, подтвердил он, в том-то и дело. Вся семья против меня – и ты, и Maman, и мой знаменитый братец. А я, в отличие от тебя, озабочен своей карьерой и нуждаюсь в некоторой поддержке. Одна Ивонн мне не перечит. Правда, она далеко не так привлекательна, как ее покойные сестры, но молодость – ходовой товар, и надеюсь, мне удастся выдать ее за моего помощника Робера Фортье. Полин, к сожалению, еще мала, но как только она созреет…

Ах ты, ублюдок, династию решил создать…

Tu l'as dit bouffi note 106.

Лифт остановился на первом этаже. Виктор велел мне взять багаж, сдал в рецепцию кодовую карточку, расплатился за парковку машины, оставив клерку не слишком щедрые чаевые. Затем потащил меня в подземный гараж. Я лишь теперь начал понимать, что мое положение почти безвыходно, хотя никак не мог взять толк, зачем я ему понадобился. Так или иначе, он может принудить меня к чему угодно, а Дени даже ничего не узнает. Он теперь занят глобальными проблемами и давно махнул рукой на своего взбалмошного дядюшку.

Мы спустились в чрево огромного отеля. Виктору пришлось оставить свой «порше» на самом нижнем уровне, поскольку гараж был забит машинами участников симпозиума. Там было тихо и безлюдно. Шагая к своей спортивной машине, он буквально тянул меня за собой.

Поедем по окружной, минуя Хановер. Завтра же начнем необходимые приготовления. Когда новости дойдут до моего братца, ты уже обоснуешься в Берлине и будет сделано оглашение в церкви Святой Анны.

Оглашение?..

Ну да, ты что, до сих пор не понял? Ты женишься на Maman и тем самым успокоишь Дени. Будешь жить с нами., поможешь мне держать в узде братьев и сестер. А со временем я найду тебе и другое применение.

– Не-ет! – взвыл я и откуда-то из глубин сознания вызвал силу, чтобы оборвать связующую нас нить; после чего запустил ему в голову чемоданом.

Он пригнулся, и чемодан врезался в белый, до блеска отполированный кузов. Виктор нанес ответный удар: мне в мозг впились ледяные осколки. Я споткнулся, но чудом устоял на ногах и бросился бежать. Мощный разряд ударил меня промеж лопаток; я решил, что он сломал мне позвоночник, но все еще полз вперед, не переставая вопить.

– Ferme зa, vieux dindon! Arrкte de deconner! note 107

Он в три прыжка настиг меня, опрокинул на спину, уперся коленом в грудь. Глаза его сверкали как два электрода дуговой сварки, и при желании он мог превратить меня в полного идиота, спалив дотла мое серое вещество. Но, судя по всему, это не входило в его планы. Значит, я действительно ему нужен, раз он колеблется. Быть может, у меня еще есть шанс. Внутри моей грудной клетки скопился огненный сгусток, и я, твердя заклинания, стал выводить его на внешнюю спираль, виток за витком. Глаза Виктора затуманило сперва удивление, потом тревога. Он отшатнулся, поэтому снаряд не поразил его в лицо, а лишь пропахал неглубокую борозду на черепе.

Он взревел и опрокинулся навзничь. В страхе я забился под ближайшую машину. После психокреативного всплеска нервы были накалены, а мышцы размякли до студенистой массы. Я услышал, как Виктор, кряхтя, поднимается на ноги, поливая меня по-французски и по-английски. Ну все, теперь мне конец!

Но вдруг он опять шмякнулся оземь, точно кто-то ударил его сзади кувалдой.

Я лежал в полутьме, вдыхая вонь бензина и машинного масла. Виктор почти не подавал признаков жизни, только грудь едва заметно вздымалась.

Послышался размеренный перестук шагов, эхом отдающийся от бетонных стен подземного гаража – оплота городской жизни. Волосы стали дыбом у меня на голове, кишки связались в тугой узел. Я не видел ауры приближающегося операнта, потому что она была намеренно притушена, но ощущал ее каждой клеткой.

Ряды машин заслоняли его от меня, пока он не вышел на площадку, где лежал Виктор. Тогда я разглядел тяжелые ботинки, красные шерстяные гетры и заправленные в них брюки. Из рукавов макинтоша высунулись две лапищи, одна схватила Виктора за пояс, другая – за шиворот. Тело моего племянника подскочило вверх и скрылось из поля зрения. Башмаки протопали к «порше». Я услышал, как открылась и вновь с щелчком захлопнулась дверца.

Ноги незнакомца приблизились к моему убежищу; он поставил на асфальт мой чемодан и дорожную сумку. Напряжение воздуха рассеялось, и на меня накатили волны благостного облегчения.

Твое психическое усилие выше всяких, похвал. Во всяком случае, ты обеспечил надежное прикрытие моему необходимому вмешательству.

Это ты?..

А кто же?.. Теперь несколько лет можешь не беспокоиться о Викторе. Впредь он поостережется связываться с тобой и постарается найти иные способы решения своих семейных проблем.

Значит, Солнышко…

Да, по-видимому, ты спас ей жизнь. Не говоря уже о своей собственной. Если б вы поженились, Виктор в конце концов реализовал бы свой подсознательный Эдипов комплекс и устранил бы исходящую от матери угрозу своим амбициям.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});