После майдана 2005-2006. Записки президента - Леонид Кучма

Смысл этого курса - в переходе к жесткому давлению на всех направлениях и к проведению крупных операций экспансионистского характера. Получится взять Тузлу - настанет очередь Крыма.

Не думаю, что команду давал непосредственно Путин. Вряд ли он был посвящен в замысел и его детали. Он мог, немного послушав инициаторов, махнуть рукой, каковой жест можно было расценить двояко: и как «отстаньте от меня с этим мелким вопросом», и как «согласен, действуйте». Так или иначе, работы по строительству дамбы были прекращены. В разговорах с Путиным я не возвращался к этой теме. Мне было понятно щекотливое положение, в которое его поставили или в котором он оказался. Правдоподобного объяснения в этом случае просто не могло быть. Ни с того ни с сего, без предварительного обсуждения и даже оповещения, на пятачке морского берега, в непосредственной близости от государственной границы, сосредотачивается огромное количество техники, разворачивается явно провокационное строительство, поднимается шовинистическая антиукраинская истерия в СМИ…

Ну как это все, не краснея, объяснять решением защитить свою, российскую, часть берега от разрушительного воздействия морской волны или течения?! Между тем как раз на этой позиции и стояла российская сторона во всех разговорах и переговорах с нами. Я, повторяю, их понимал. Ничего другого придумать было невозможно. Даже я на их месте ничего другого не придумал бы, хотя и являюсь в глазах некоторых своих российских «биографов» большим хитрецом. На них большое впечатление произвело то место в моей книге «Украина - не Россия», где я рассказываю о казацком ватажке Головатом и его петербургской миссии, по итогам которой запорожцы получили разрешение поселиться на Кубани. После этого мне не раз приходилось читать, что Головатый - мой любимый герой украинской истории, потому что я сам такой.

В связи с Тузлой остался нерешенным только один российско-украинский вопрос в том районе - о Керченском проливе. Если исходить из того, что остров Тузла принадлежит Украине, то ей же должен безраздельно принадлежать и Керченский пролив. Но мне всегда было совершенно ясно, что Россия с таким статусом не согласится ни при каких условиях.

Большой ли я хитрец - это вопрос дискуссионный. А то, что я реалист до мозга костей, обсуждению не подлежит. И как реалист стою на той точке зрения, что пролив должен оставаться в совместной эксплуатации. Тем более что нам это не так уж невыгодно: совместная эксплуатация означает и совместные расходы на поддержание пролива в надлежащем состоянии, а работы там очень много.

Меня даже мои заклятые враги из числа журналистов и политологов изображали победителем в «стоянии на Тузле». Это очень важный пример того, как превратно могут понимать сокровенную суть событий люди, не входящие во власть, не стоящие на верхней ступени государственной лестницы. «Украина показала зубы». «Украина смогла защитить свои национальные интересы». «Нападение России на Тузлу способствовало консолидации украинской политической нации». «Отныне Украина будет разговаривать с Россией на равных». «Украина показала России, что имперский проект пора бесповоротно выбросить из головы»…

Это я цитирую газетные заголовки и высказывания разных политических наблюдателей. Да и политиков, но таких, которые мало интересуются, как в действительности делаются государственные дела, как и на чем строятся реальные межгосударственные отношения.

Из тысяч слов, сказанных в связи с Тузлой, кое-какое отношение к «правде жизни» имели только слова о консолидации украинской нации. Почти все остальное - это в основном спекуляции и желаемое вместо действительного. Мой личный вывод из той эпопеи был прямо противоположный тому, который мне приписывался. Когда Ядерный клуб на наше обращение промямлил что-то невразумительное, вот тогда я в очередной раз - и очень глубоко! - зарубил себе на носу следующее. Никому в мире Украина не нужна. Рассчитывать мы должны только на себя. Миттеран был прав в своем будапештском наставлении мне. А с Россией надо садиться и договариваться. Договариваться как сегодня, так и впредь. С Россией! Не надеяться ни на США, ни, тем более, на Европу, для которой Украина может представлять интерес лишь в том случае, если она дружна с Россией.

Я никогда не прятал свои личные эмоции так глубоко, как тогда, в дни «стояния на Тузле» (если не считать интервью «Известиям»). Поэтому мне было вдвойне странно наблюдать за тем, какую волю своим эмоциям дали «оранжевые» политики сразу после победы Ющенко на президентских выборах. Имею в виду прежде всего антироссийские эмоции. «Мальчишки, дети, ничего вы в жизни не понимаете! Молю Бога, чтобы вы поскорее повзрослели и чтобы это не обошлось Украине слишком дорого», - вот что хотелось им сказать.

19 февраля

В «дни Тузлы» у меня состоялся любопытный разговор с одним из моих внештатных советников. Время от времени мы встречались с ним для непринужденного обмена мнениями. И вот он читает мне маленькую, но очень насыщенную лекцию о своем видении наиболее эффективной стратегии украинского руководства на ближайшее десятилетие.

- Первое: тонко управляемая демократия. Второе: решительные рыночные, западнические реформы. Третье: мощное противодействие великодержавным и русификаторским амбициям Москвы. Без третьего Запад не будет терпеть первого и не обратит внимания на второе. Только третье может побудить Запад смириться с первым и содействовать второму. Мне кажется, Леонид Данилович, как раз на эту стратегию-доктрину и тянет то, что, при всех колебаниях, вы делаете уже два срока подряд. Остается только усилить третью позицию.

Я не мог сразу включиться в это «если первое, то третье, а если третье, то второе». Пришлось взять карандаш и перенести это все на бумагу. Итак, первого, то есть «управляемой демократии», Запад не будет терпеть, если мы будем поддерживать с Россией нынешнюю температуру отношений. Нормальную температуру. Чтобы он «простил» нам «завинчивание гаек» внутри страны, мы должны будем серьезно испортить отношения с Россией. Понятно. Кроме того, без третьего, то есть без ухудшения отношений Украины с Россией, Запад не оценит наших усилий по углублению рыночных преобразований. Получается, что ухудшение отношений с Россией - условие экономического и всяческого прогресса в Украине! Мол, только наши плохие отношения с Россией могут обеспечить нам всестороннее сочувствие Запада!!

Что же я ответил своему советнику, человеку неглупому и образованному, но слишком упертому в украинство? Я не привык, говорю, теоретизировать. Смотрю на вещи практически. Нечего лукавить: в России есть силы, которые хотели бы подчинить Украину. Но на государственном уровне такой политики нет. Затевать не какое-нибудь, а «мощное противодействие» этим силам - значит, испортить межгосударственные отношения на том основании, что в России есть эти силы, эти настроения. Я все десять лет поступал иначе. Четко разделял официальную политическую линию Москвы и великодержавную возню определенных сил. Эти силы, конечно, получали с нашей стороны должный отпор, но - не в ущерб межгосударственным отношениям. Если это называть моими «колебаниями», то могу согласиться, что они допускались мною сознательно и в соответствии с моей «доктриной». Но переходить от «колебаний» к «мощному противодействию» было бы просто невыгодно. Глупо досаждать соседу в ущерб себе. Это глупо на бытовом уровне, а на государственном - опасно, безответственно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});