Кто такая Мод Диксон? - Александра Эндрюс

чем писать? Надеюсь, творческий кризис у нас считается обстоятельством, исключающим ответственность за убийство?

Хелен рассмеялась:

– Вот видишь, ты даже не можешь придумать собственную идею, приходится красть мою. А как насчет такого варианта: я переведу сто тысяч твоей матери как пострадавшей стороне, если ты сейчас выйдешь и не будешь сопротивляться. Подумай об этом.

Флоренс не могла не рассмеяться в ответ:

– Хелен, мне плевать на мою мать, и я не позволю вколоть себе героин.

– Ну как знаешь. – Хелен вздохнула.

Обе замолчали. Затем по ванной эхом прокатился звон металлического кольца. Флоренс пригнулась. Когда эхо стихло, она выглянула из ванны. Хелен выстрелила в замок. Он слегка покосился, но все еще был на месте. Интересно, сколько у нее патронов?

Раздался еще один выстрел, и Хелен начала колотить по двери. Флоренс вскочила. Замок почти вылетел – еще один удар, и она сюда ворвется.

– Стой! – крикнула Флоренс, хотя в этом не было никакого смысла. – Подожди!

Хелен выбила дверь.

45

Флоренс прижалась к стене рядом с дверным проемом и вцепилась в медную вешалку для полотенец, которую ухитрилась выдрать из стены. Едва Хелен шагнула в ванную, Флоренс изо всех сил ударила ее по голове своим импровизированным оружием и услышала хруст.

А потом бросилась бежать.

На полпути к лестнице, все еще держа в руках вешалку, она услышала, как в ванной что-то грохнуло о кафельный пол.

Пистолет.

Она приняла решение за долю секунды, остановилась и обернулась.

Хелен стояла на коленях, обхватив голову обеими руками. Между пальцев текла кровь. Флоренс вернулась, схватила с пола пистолет и направила на нее.

Хелен подняла глаза, но не двинулась с места.

На мгновение они застыли в немой сцене. Затем Флоренс подняла упавшее полотенце и бросила его Хелен. Та подложила его под голову и прислонилась к дверному косяку.

Флоренс перешагнула через нее и прошла к окну в спальне, не сводя с Хелен глаз и не отводя от нее пистолета. Быстро глянула наружу. Идрисси по-прежнему не появился.

Флоренс снова повернулась к Хелен:

– Я думала, это такой спектакль. Акт бессердечия. Выступление из серии «я никому ничего не должна».

– Я не должна притворяться кем-то, кем я не являюсь, – хрипло сказала Хелен. – В отличие от тебя.

– Я не притворяюсь. – Флоренс словно оправдывалась.

– Еще как притворяешься, – фыркнула Хелен. – Ты начала копировать меня в тот же день, как приехала. Думаешь, я не заметила? Этот твой внезапно возникший интерес к опере, вину и кулинарии. Мои словечки… Флоренс, ну ты ведь в буквальном смысле носишь мою одежду.

Флоренс посмотрела на свое платье.

– Ну и что? – воскликнула она. – Я ненавидела свою жизнь! Я хотела чего-то лучшего, это так ужасно?!

– Тогда надо делать лучше собственную жизнь, – сказала Хелен. – А не красть чужую.

Флоренс ничего не ответила, но почувствовала, как вспыхнула. Это была полная чушь. Воруют все, включая саму Хелен. Она обокрала Дженни. Обокрала того, кто познакомил ее с музыкой Верди и вином Шатонёф-дю-Пап.

Нет, Флоренс не собиралась извиняться. С извинениями она покончила. Она может быть кем угодно и добиваться своих целей какими угодно средствами. Она опустила было пистолет, но теперь