Настольная книга атеиста - С. Сказкин

Рядом с суеверным отношением к снам, галлюцинациями и самовнушениями, которые рассматривались как пророчества, есть в Библии и пророчества реалистического порядка. Это пророчества о завоеваниях, нашествиях, оккупациях, военных бедах. «Отцом» этих пророчеств являлся, конечно, не бог, а здравый смысл человеческий и реалистическая оценка складывавшейся политической ситуации.

В древнем мире Палестина была поистине «пупом земли», великим мировым перекрестком.

Любая из великих держав, воюя с другой, прокладывала свои военные дороги через этот палестинский перекресток. Здесь всегда или воевали, или ожидали войны, с тревогой поглядывая, кто из соседей наливается силой, возносится на гребне очередного исторического «девятого вала».

Удивительно ли, что, когда в VIII в. до н. э. весь Восток трепетал в ожидании ассирийского нашествия, эти предчувствия–пророчества пронизывали книги пророка Исайи, а когда в VII — VI вв. до н. э. гегемония перешла к Нововавилонскому царству Навуходоносора, современник его — пророк Иеремия стал подготовлять население и правительство к надвигающимся событиям (см. книгу Иеремии) . Предваряя Иеремию, начало усиления Вавилонии отметил томительными тревогами за будущее своей родины Аввакум, а закат насильников–ассирийцев с мстительной поспешностью возвестил Наум.

Эти предчувствия: кто будет следующим завоевателем, какая новая гроза обрушится на обитателей Палестины? — пронизывают добрую треть Ветхого завета.

Здесь всегда из века в век ждали войн и нашествий.

Вот почему библейские предчувствия войны бывает легко при некоторой доле фантазии, легковерия и доверчивости к Библии как «к откровению свыше» пристегнуть к любой военной грозе любого века… И люди, доверяя Библии как «вечному» «слову божию», делали это.

Можно составить целые списки, с какими только событиями мировой истории не связывались одни и те же события Библии!

Если такие пророчества реальны сами по себе, а протестовать приходится только против переноса их на другие времена и эпохи, то другой вид пророчеств Библии базируется на заведомом искажении истины в самой Библии.

Это когда тот или иной из авторов Библии описывал события, происходившие у него на глазах, или как историк — бывшие до него, а позднейшие редакторы библейских книг представляли их так, будто речь идет о грядущем.

Еврейский священник Иезекииль, историческая личность, описал (Иез., 38–39) нашествие скифов (Гога из страны Магога), бывшее в его годы на Ближнем Востоке (VI в. до н. э.). Он был его очевидцем. Позднейшие редакторы подали его правдивый рассказ как пророчество. А шестью веками позже невежественный автор Апокалипсиса еще и ввел Гога и Магога в свою книгу как персонажей, которые явятся в мир в «последние времена». Причем перепутал Магога — название страны, понятие географическое, и Гога — князя, человека, с названиями племен и сделал их двумя народами (Откр., 20: 7).

Верующие трепещут перед Гогом и Магогом, несмотря на то, что данное пророчество, как было показано, не имеет разумных оснований.

В книге Даниила описывается смена четырех держав — вавилонской, персидской, греческой (Александра Македонского) и Римской (гл. II), борьба греков и персов, судьбы греко–сирийской и греко–египетской держав (гл. VII и VIII), последовательность событий в зоне Палестины в IV — II вв. до н. э. (гл. XI). Все это подается редакторами Библии как повесть писателя, жившего в VI в. до н. э. Значит, это дивные пророчества, абсолютное провидение грядущего. А на деле? Серьезнейшие исследования книги Даниила привели ученых к убеждению, к знанию о том, что она была написана во II в. до н. э., т. е. после описанных событий.

Третий вид пророчеств, это когда желаемое принимали за сущее. Таковы апокалипсисы. В них в прикрытой форме люди выражают свои чаяния, надежды.

История первой по времени написания христианской книги Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова дает нам блестящий пример этого. Сосредоточим же наше внимание именно на Апокалипсисе Иоанна, поскольку он у христиан среди других пророчеств является буквально пугалом для легковерных и доверчивых.

Апокалипсис — завершающая книга Библии. Это сравнительно небольшое произведение, состоящее из 404 стихов. По убеждениям христиан, это последнее и по времени написания произведение Библии, относящееся к первой половине II в. н. э. Автором его является якобы апостол Иоанн, наиболее молодой ученик Иисуса Христа, переживший всех остальных и умерший в возрасте свыше 100 лет. Таковы данные церковных легенд и преданий.

На самом деле все не так. Филологический анализ языка, словарного состава, стиля и слова показывает, что книга никак не может быть признана написанной автором Евангелия от Иоанна и трех Соборных посланий святого апостола Иоанна Богослова. Нет никаких оснований считать, что эти произведения написаны апостолом Иоанном. Уже сам этот красноречивый факт свидетельствует о несостоятельности церковной традиции. Судя по тексту книги, ее писал человек, пользовавшийся большим авторитетом в раннехристианских общинах, которого, по всей вероятности, и звали Иоанном. Но большего о нем мы сказать пока не можем.

Если так обстоит дело с автором книги, то еще любопытнее вопрос о времени ее написания.

В 17–й главе Апокалипсиса рассказывается о видении «вавилонской блудницы», сидящей на звере с семью головами. И тут же дается расшифровка описанного:

«И сказал мне ангел: что ты дивишься? Я скажу тебе тайну жены сей и зверя, носящего ее, имеющего семь голов и десять рогов» (7).

«Здесь ум, имеющий мудрость. Семь голов суть семь гор, на которых сидит жена…» (9).

Для древних это была подлинная расшифровка: ведь только один город древности «сидел на семи горах» — Рим, столица Римской империи. Вот кто в глазах писателя — окаянная «вавилонская блудница». Но почему она тогда «вавилонская», а не римская? Рим был очень силен, и критиковать его явно было небезопасно. А Вавилон уже века лежал в развалинах. И лишь посадив «вавилонскую блудницу» на семь гор, автор тем самым дал полную расшифровку истинного адреса, против кого направлено его писание.

Когда это было сделано? Читаем: «И семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть» (10).

Рим долго был республикой. Цари (кесари) появились в нем на рубеже нашей эры. Их легко сосчитать: «пять пали» — это Август, Тиберий, Калигула, Клавдий и Нерон. «Один есть» — это шестой кесарь Гальба. Он правил с 9 июня 68 г. по 15 января 69 г. В это время уже шло восстание легионов, из которых одни прочили на престол Вителлия, другие Отгона (взошел на трон именно Оттон). Один из них и есть тот, который «еще не пришел».

«И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи, и пойдет в погибель» (11).

На Востоке прогремело в это время восстание Лже–Нерона. Вот кто «зверь», «антихрист». Не что–то далекое, будущее, грядущее. Нет, писатель болел болью своего времени и мечтал о наказании богом сегодняшних врагов, своих и своего народа, всех обиженных и угнетенных.

Всякая игра на Апокалипсисе, как на книге, предсказывающей грядущие судьбы мира, — это спекуляция темных, а порой и недобросовестных людей, с целью запугивания верующих.

Особого внимания заслуживают пророчества Ветхого завета, трактуемые в Новом завете как сбывшиеся. Это производит немалое впечатление на верующих, читающих евангелие, и способствует укреплению их в вере.

Учеными давно установлено, что между книгами Ветхого и Нового заветов существует не прямая, а обратная преемственность. Не Ветхий завет предсказывал события Нового и не Новый завет является исполнением Ветхого, а писатели и редакторы новозаветных книг, а главным образом составители наиболее поздних книг Нового завета, евангелий, — выискивали тексты Ветхого завета, которые, по их мнению, могли относиться к мессии, и по ним сочиняли и формировали легенды об Иисусе.

Так что здесь перед нами не «исполнение пророчества», а подделка под пророчества.

Библейские притчи

В проповеднической деятельности сегодняшних церковников и сектантов большой популярностью пользуются евангельские притчи Христа. Притча — это очень популярная на Востоке форма иносказательного рассказа, наводящего читателя или слушателя на те или иные мысли и соображения. Говоря современным языком, это басня.

Притчи знал весь Древний Восток. Множество их дошло до нас в литературе восточных народов.

Знал их и Ветхий завет — литература древних евреев.

Особенно много там притчей политических и морально–обличительных.

Так, в книге Судей (9: 7–20) Иофам, уцелевший от бойни, учиненной его сводным, но незаконнорожденным (от наложницы) братом, обращается с притчей–басней (о деревьях, выбиравших себе царя) к жителям принявшего узурпатора города Сихема.

В книге Иезекииля (16 и 22) в притчах–баснях о подброшенной девочке, выращенной богом и затем предавшейся разврату и обманувшей бога, и о двух сестрах, блудивших со встречными и поперечными, Иезекииль иносказательно рисует измену еврейского народа царств Иудейского и Израильского их богу Иегове.