Моммзен Т. История Рима. - Теодор Моммзен

74

Недавно найденный декрет города Херсонеса в честь Диофанта (Dittenberger, Syll., № 252) полностью подтверждает дошедшие сведения. Из него видно, что Херсонес (гавань Балаклавы, очевидно, находилась тогда в руках тавров, а Симферополь — в руках скифов) теснили тавры с южного побережья Крыма и прежде всего скифы, которые царили во всей внутренней части полуострова и в примыкавших к нему областях на материке. Далее, мы видим из этого документа, как полководец Митридата отогнал врагов, со всех сторон теснивших греческий город, разгромил тавров и воздвиг на их территории укрепленный замок (по всей вероятности, Евпаторию), восстановил связь между эллинами на западе и востоке полуострова, покорил на западе династию Скилуров, а на востоке — скифского князя Савмака, преследовал скифов до самого материка и, наконец, разбил их вместе с ревксиналами — так назывались позднейшие роксоланы в этих местах, где они встречаются впервые, — в большом сражении, о котором упоминают также дошедшие до нас письменные документы. По-видимому, формального подчинения греческого города царю Митридату не произошло. Митридат является только союзником-покровителем, который сражался в защиту греческого города против считавшихся непобедимыми (τοὺς ἀνυποστάτους δοκοῦντας εῖμεν) скифов. Положение Херсонеса по отношению к Митридату, по всей вероятности, было примерно то же, что и положение Массалии и Афин по отношению к Риму. Скифы же в Крыму стали подданными (ὑπάκοοι) Митридата.

75

Хронологию последующих событий можно установить лишь приблизительно. По-видимому, Митридат Эвпатор фактически вступил в управление около 640 г. [114 г.]. Вмешательство Суллы произошло в 662 г. [92 г.] (Livius, Epit. 70); с этим согласуется определение продолжительности войн Митридата в 30 лет (662—691) [92—63 гг.] (Plinius, h. n. 7, 26, 97). На этот промежуток времени приходятся пафлагонские и каппадокийские распри из-за престолонаследия; с ними связаны попытки Митридата (Diod., 631) подкупить римских сенаторов, кажется, во время первого трибуната Сатурнина в 651 г. [103 г.]. Марий, который покинул Рим в 655 г. [99 г.] и недолго пробыл на Востоке, застал Митридата уже в Каппадокии и вел с ним переговоры по поводу его захватов (Cic., ad Brut. 1, 5; Plut., Mar. 31). Итак, это происходило уже после убийства Ариарата VI.

76

Недавно в деревне Аресли, южнее Синнады, было найдено постановление сената от 638 г. [116 г.] (Viereck, «sermo Graecus quo senatus Romanus usus sit», стр. 51), которое подтверждает все изданные царем постановления вплоть до его смерти. Из этого постановления следует, что после смерти Митридата Великая Фригия не только была отнята у его сына, о чем сообщает и Аппиан, но впала также в прямую зависимость от Рима.

77

Виновникам ареста и выдачи Аквилия пришлось поплатиться за это спустя двадцать пять лет, когда сын Митридата Фарнак после смерти отца выдал их римлянам.

78

Вспомним, что со времени союзнической войны количественный состав легионов уменьшился по крайней мере наполовину, так как италийские контингенты уже не входили в легионы.

79

Хронология этих событий и вообще все детали их покрыты мраком неизвестности; исследования историков могут рассеять его лишь в незначительной мере, в лучшем случае превратив мрак в сумерки. Более или менее установлено, что битва при Херонее происходила если не в тот же день, что и штурм Афин (Pausan., 1, 20), то во всяком случае вскоре после этого, приблизительно в марте 668 г. [86 г.]. Возможно, что последовавшая затем кампания в Фессалии и вторая беотийская кампания заняли не только остальную часть 668 г., но и весь 669 г. [85 г.]. Это само по себе правдоподобно и становится еще более вероятным ввиду того, что предприятия Суллы в Азии могут заполнить только один поход. По-видимому, Лициниан тоже указывает, что на зиму 668/669 г. [86/85 г.] Сулла снова вернулся в Афины и занялся здесь судебными следствиями и наказаниями. Поэтому переход Суллы в Азию отнесен не к 669 [85 г.], а к 670 г. [84 г.].

80

Недавно было найдено (Waddington, дополн. к Lebas, Inscr., 3, 136a) постановление граждан г. Эфеса. В нем говорится, что они подпали под власть «царя Каппадокии» Митридата, испуганные массой его войск и внезапностью его нападения; но затем, воспользовавшись представившимся случаем, объявили Митридату войну «за господство (ἡγεμονία) Рима и за свободу».

81

Указание (Memn., 35), что Митридат выговорил в условиях мира безнаказанность для городов, ставших на его сторону, мало правдоподобно, уже в виду характера победителя и побежденного. Этого указания нет ни у Аппиана, ни у Лициниана. Мирные условия не были изложены письменно; впоследствии этим воспользовались для многих искажений.

82

Армянские предания также сохранили рассказ о первой войне с Митридатом. Царь Армении, Ардаш, по сообщению Моисея Хоренского, не довольствовался второстепенным положением, которое принадлежало ему по праву в Персидском (Парфянском) царстве. Он заставил парфянского царя Аршагана уступить ему высшую власть, выстроил себе в Персии дворец и велел чеканить монеты со своим собственным изображением. Аршагана он назначил подвластным себе царем Персии, своего сына Дикрана (Тиграна) подвластным царем Армении, а свою дочь Ардашаму выдал замуж за великого князя иберов Мирдата (Митридата), который происходил от Мирдата, сатрапа Дария и наместника Александра у побежденных иберов, и повелевал в северных горах и на Черном море. Ардаш взял в плен царя Лидии, Креза, завоевал материк между двумя большими морями (Малую Азию) и с бесчисленными кораблями отправился за море, чтобы завоевать Запад. В Риме царила тогда анархия, и поэтому Ардаш нигде не натолкнулся на серьезное сопротивление. Однако его солдаты перебили друг друга и он сам погиб от руки своих приближенных. По смерти Ардаша его преемник Дикран двинулся против армии греков (т. е. римлян), которые в свою очередь вторглись теперь в Армению. Дикран остановил их продвижение, передал своему шурину Митридату управление в Машдаге (Мазака, в Каппадокии) и во внутренней части страны, отдал в его распоряжение значительные военные силы, а сам вернулся в Армению. Спустя много лет в армянских городах показывали еще статуи греческих богов, творения известных мастеров; это были трофеи этого похода.

В этом рассказе легко распознать различные факты из первой войны с Митридатом. Однако весь рассказ явно спутан, снабжен посторонними прибавлениями, извращен в патриотических целях и перенесен в Армению. Точно так же впоследствии победа над Крассом приписывается армянам. К этим восточным преданиям надо относиться с тем большей осторожностью, что они отнюдь не являются народными сказаниями. Они заимствованы отчасти из указаний Иосифа, Евсевия и других источников, хорошо известных христианским писателям V столетия, смешаны с армянскими преданиями, отчасти заимствованы также из греческих исторических романов и, несомненно, также сильно сдобрены собственной патриотической фантазией Моисея. Как ни плохи наши западные предания, привлечение восточных преданий, в этом и в других аналогичных случаях, как это, например, делает Сен-Мартен, не отличающийся критическим чутьем, способно лишь внести еще большую путаницу.

83

Все нижеследующее описание опирается в основном на недавно найденный рассказ Лициниана. Он сообщает ряд прежде неизвестных фактов, а, главное, позволяет понять последовательность и связь между ними лучше, чем это возможно было раньше.

84

Что это постановление сената не было утверждено комициями, видно из слов Цицерона (Cic., Philip., 12, 11, 27). По-видимому, сенат принял эту меру просто в виде продления срока закона Плавтия i  — Папирия (с. 226). Старый обычай (I, 299) давал ему на это право; фактически это сводилось к дарованию права римского гражданства всем италикам.

85

«Adflatus sidere», как говорит Ливий (у Obsequens’а, 56), что значит «пораженный моровой язвой» (Petronius, sat. 2; Plin. n. h. 2, 41, 108; Liv., 8, 9, 12), а не «пораженный молнией», как неправильно понимали позднейшие писатели.

86

Луций Валерий Флакк, который значится в фастах консулом 668 г. [86 г.], не тождественен с консулом 654 г. [100 г.]. Он носил лишь то же самое имя и был еще молодым человеком, возможно, сыном предыдущего. Во-первых, закон 603 г. [151 г.], запрещавший повторное избрание в консулы, сохранял свою силу до 673 г. [81 г.], и нет основания предполагать, что для Флакка было сделано такое же исключение, как для Сципиона Эмилиана и для Мария. Во-вторых, при упоминании о том или другом Флакке нигде не говорится о повторном консульстве, даже там, где это необходимо было бы указать, как например, Cic., pro Flacc., 32, 77. В-третьих, Луций Валерий Флакк, который в 669 г. [85 г.] действовал в Риме как принцепс сената, стало быть, на правах консуляра (Liv., 83), не мог быть консулом 668 г. [86 г.], так как этот последний отправился уже тогда в Азию и, по всей вероятности, уже не находился в живых. Консулом 654 г. [100 г.] и цензором 657 г. [97 г.] является тот, о котором упоминает Цицерон (ad Att., 8, 3, 6), как об одном из консуляров, находившихся в Риме в 667 г. [87 г.]. В 669 г. [85 г.] он был, несомненно, самым старшим среди прежних цензоров и поэтому имел право занимать первое место в списке сенаторов. Он был также интеррекс и предводитель конницы в 672 г. [82 г.]. Погибший же в Никомедии консул 668 г. [86 г.] является отцом того Луция Флакка, которого защищал Цицерон (pro Flacc., 25, 61; ср. 23, 55; 32, 77).