Рейтинговые книги
Читем онлайн Посмертные записки Пикквикского клуба - Чарльз Диккенс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 120 121 122 123 124 125 126 127 128 ... 212

Сознавая бесполезность всех своих увещаний, Самуэль надел свою шляпу, перебросил через плечо сюртук своего отца, насильственно схватил его за оба плеча, повернул налево кругом и быстро повел его с лестницы на улицу, продолжая держать его крепко до тех пор, пока, наконец, не повернули они за угол ближайшего переулка. Обернувшись назад, Самуэль увидел, как, при криках раздраженных братцев и сестриц, пьяного Стиджинса потащили куда-то и как расходились в разные стороны достопочтенные члены кирпично-переулочного общества соединенных друзей умеренности, трезвости и воздержания.

Глава XXXIV. Полный и достоверный отчет о достопамятном решении процесса вдовы Бардль против Пикквика

— Любопытно бы знать, что кушает теперь будущий присяжный старшина на этом суде? — сказал мистер Снодграс единственно для того, чтобы завязать как-нибудь не клеившийся разговор в чреватое событиями утро четырнадцатого февраля.

— О, я надеюсь, у него превосходный завтрак! — сказал Перкер. — Мы об этом похлопотали.

— Что, это вас интересует? — спросил мистер Пикквик.

— Помилуйте, почтеннейший, как не интересоваться старшинским завтраком! — возразил мистер Перкер. — Это первая и существенная вещь, которую ответчик должен иметь в виду на специальном суде присяжных.

— Отчего так?

— Да просто оттого, почтеннейший, что если вы хорошо накормили старшину, так дельце ваше обделано почти наполовину. Голодный или недовольный судья, почтеннейший, почти всегда расположен принять сторону истца; но, сытый и довольный, он естественным образом чувствует наклонность к оправданию ответчика.

— Ах, боже мой, я этого решительно не понимаю! — воскликнул мистер Пикквик. — Объясните, сделайте милость.

— Вещь очень простая, почтеннейший, — отвечал мистер Перкер, — и, главное, тут берется в расчет экономия времени. Когда наступает обеденная пора, старшина обыкновенно вынимает из кармана часы и, обращаясь к другим присяжным, говорит: «Вообразите, господа, уж без четверти пять! Я всегда обедаю в пять часов!» — «И я тоже», — подхватывают другие, кроме двух или трех членов, которые заранее успели набить желудок. Старшина улыбается и кладет часы в карман. — «Ну, что ж вы скажете, господа? — продолжает старшина. — Истец или ответчик должен быть оправдан? Что касается меня, господа, я думаю со своей стороны, и даже совершенно уверен, что дело истца правое». Вслед за тем другие мало-помалу начинают говорить то же, и таким образом устраивается с большим комфортом единодушное отбирание голосов15. Затем присяжные расходятся из палаты, кто домой, кто в трактир. Однако ж, пора, господа, — заключил мистер Перкер, вынимая часы: — десять минут десятого. Мы немножко опоздали. В палате, без сомнения, будет множество народа, так как случай этот очень интересен. Прикажите нанять карету, мистер Пикквик, не то мы уж опоздаем чересчур.

Мистер Пикквик позвонил, и когда наконец извозчичья карета остановилась у ворот, четыре пикквикиста и мистер Перкер вышли из гостиницы и поскакали в Гельдголль. Самуэль Уэллер и мистер Лоутон с синим мешком поехали за ними в кабриолете.

— Лоутон, — сказал мистер Перкер, когда они вошли в залу судебной палаты, — отведите друзей мистера Пикквика в студенческие ложи; а сам мистер Пикквик должен сидеть подле меня. Сюда, почтеннейший, сюда.

Говоря это, Перкер взял мистера Пикквика за рукав и подвел его к низенькой скамейке, устроенной для адвокатов подле кафедры президента, для того, чтоб им удобнее было слышать весь ход дела; лица, занимающие эту скамейку, невидимы для большой части посторонних зрителей, так как места зрителей устроены высоко над уровнем пола и адвокаты обращены к ним спиной.

— Это место назначено для свидетелей, я полагаю? — спросил мистер Пикквик, указывая на маленькую ложу с конторкой посредине и медными перилами на левой стороне.

— Да, почтеннейший, это свидетельская ложа, — отвечал Перкер, роясь между бумагами в своем мешке, положенном на полу у его ног.

— A на этом месте, если не ошибаюсь, должны сидеть присяжные? — продолжал расспрашивать мистер Пикквик, указывая на два седалища, отгороженные решеткой на правой стороне. — Не так ли, мистер Перкер?

— Вы угадали, почтеннейший, — отвечал адвокат, открывая свою серебряную табакерку.

Мистер Пикквик находился, по-видимому, в большом волнении и с беспокойством осматривал судебную палату. Зрители уже накоплялись в галерее, и на судейских местах можно было различить значительную коллекцию носов, бакенбард и париков, которыми так славится корпорация британских правоведов. Некоторые из этих джентльменов держали папки с бумагами в руках, с важностью потирая ими свои красные носы для того, чтоб придать себе особый эффект в глазах всякого постороннего профана. Другие расхаживали с огромными фолиантами под мышкой в сафьянных переплетах и с надписью на корешках: «Гражданские Законы». Третьи, не имея ни книг, ни тетрадей, засовывали руки в свои глубокие карманы и старались смотреть на публику с глубокомысленным видом; были, наконец, и такие, которые суетились и бегали взад и вперед единственно для того, чтоб обратить на себя внимание изумленной толпы, не посвященной в юридические тайны. Все эти господа, к великому удивлению мистера Пикквика, разделялись на маленькие группы и весело толковали между собою о таких предметах, которые не имели ни малейшей связи с предстоявшим процессом.

Вошел мистер Функи и, поклонившись мистеру Пикквику, удалился в ложу королевских адвокатов. Затем появился мистер сержант Сноббин в сопровождении мистера Молларда, который почти совершенно заслонил его огромным малиновым мешком. Положив этот мешок на столе перед глазами своего принципала, мистер Моллард разменялся дружеским поклоном с Перкером и удалился. Затем вошло еще несколько сержантов, и один из них, жирный и краснолицый толстяк, раскланялся по-дружески с мистером сержантом Сноббином, заметив при этом, что сегодня прекрасная погода.

— Кто этот красненький джентльмен, сказавший нашему сержанту, что сегодня прекрасная погода? — шепнул мистер Пикквик своему адвокату.

— Это оппонент наш, почтеннейший, сержант Бузфуц, — отвечал мистер Перкер, — он будет защищать вашу противницу. А другой джентльмен, что стоит позади Бузфуца, мистер Скимпин, его помощник. Преумные ребята, почтеннейший.

Мистер Пикквик, проникнутый справедливым негодованием к наглости и бесстыдству юридических крючков, хотел было спросить, каким образом мистер сержант Бузфуц, защитник кляузного дела, осмелился заметить его собственному сержанту, что сегодня прекрасная погода, но в эту минуту все юридические парики с шумом поднялись со своих мест, и палатские смотрители за порядком громко закричали: «Тише! Тише!» Оглянувшись назад, мистер Пикквик увидел, что вся эта суматоха произведена прибытием в палату вице-президента.

Господин вице-президент Стерлейх, явившийся в присутствие за болезнью президента, был джентльмен чрезвычайно низенького роста и жирный до такой степени, что, казалось, весь его организм состоял из жилета и толстой головы. Он поковылял на своих маленьких ножках к президентской ложе и, отвесив на все стороны нижайшие поклоны, уселся на свое место, засунув свои ноги под стол и положив свою треугольную шляпу на стол. Только его и видели. От всей фигуры вице-президента для посторонних наблюдателей остались только миниатюрные рысьи глазки, заплывшие жиром, широкое розовое лицо и около половины огромного, чрезвычайно комического парика.

Лишь только вице-президент занял свое место, смотритель за порядком в партере закричал повелительным тоном: «Тише!» — и вслед за тем смотритель за порядком в галерее забасил во все горло: «Тише!» — и этот же самый крик повторили на разные распевы четверо других блюстителей благочиния в судебной палате. Когда таким образом восстановилась требуемая тишина, джентльмен в черном костюме, заседавший подле вице-президента, начал перекликать громким голосом имена присяжных, и после этой переклички оказалось, что только десять специалов были налицо в судебной палате. Надлежало двух остальных, для дополнения законного числа, выбрать из обыкновенных смертных, которые имели право быть не специальными присяжными, и выбор господина сержанта Бузфуца пал на зеленщика и аптекаря, которых в ту же минуту подвели к президентской кафедре.

— Отвечайте на ваши имена, джентльмены, — сказал джентльмен в черном костюме, — Ричард Опвич.

— Здесь, — откликнулся зеленщик.

— Фома Гроффин.

— Здесь, — откликнулся аптекарь.

— Возьмите книгу, господа. Вы дадите клятву, что будете по чистой совести и…

— Прошу извинить, милорд, — сказал аптекарь, мужчина тонкий и высокий с землистым цветом лица, — я не могу быть присяжным и надеюсь, что вы освободите меня от этой обязанности.

1 ... 120 121 122 123 124 125 126 127 128 ... 212
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Посмертные записки Пикквикского клуба - Чарльз Диккенс бесплатно.

Оставить комментарий