В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев. - Юрий Чудодеев

Первым вызвали Полынина. Вслед за ним, примерно через равные промежутки времени, — Прокофьева, Багрецова, Сорокина.

Я оказался последним. За столом трое в штатском. На столе мое личное дело, анкеты.

— Садитесь, пожалуйста. Как ваше здоровье?

— Чувствую себя хорошо.

— Так. Скажите, как проходит, служба?

— За последние годы взысканий не имею.

В конце непринужденной беседы один из сидящих за столом сделал паузу, пристально посмотрел на меня добрыми серыми глазами. И вот он, главный, долгожданный вопрос:

— Товарищ Землянский, готовы ли вы поехать в Китай? Там вам придется непосредственно участвовать в войне китайского народа против Японии. Мы вас не торопим. Есть время подумать.

— Я человек военный, и стал им добровольно. Если мне будет оказано доверие, то не пожалею жизни для выполнения задания Родины.

— Ну что ж, будем считать вопрос решенным. Желаем вам доброго пути и счастливого возращения домой!

Ночь перед отъездом была самой длинной в моей жизни. Теснились мысли. Вспомнилось безотрадное детство: голод, тиф, нищета. Вижу труженицу-мать, родившую 12 детей. Слышу ее голос: «Не смотри на небо, это аньчихрист летает». Тогда, в первую мировую войну, я впервые увидел под облаками самолет… Юношеские годы: Ростов-на-Дону, безработица, ночлежки с беспризорными. Вспомнил Баку, где стал коммунистом. Как на экране, промелькнули годы Вольской авиашколы. Там прошла юность.

Утром, едва забрезжил рассвет, написал письмо матери. На последок связал в узел армейские вещи и запер в казенный шкаф.

Уже знакомой дорогой мы прибыли в один из московских переулков. Здесь нас ожидал микроавтобус. Он долго петлял по улицам и наконец остановился у специального универмага. Нас одели по-зимнему, в костюмы и пальто. Девушки-продавщицы долго не могли подобрать одежду для Толи Сорокина. Оно и понятно: богатырского сложения, он не укладывался в обычные стандарта; что ни наденет на себя — или ноги торчат по колени, или руки — по самые локти. Но вот окончилась и эта процедура.

…Казанский вокзал. Ветер гнал по перрону сухие листья, обрывки бумаги, раскачивал фонари, завывал в проводах. Ночной поезд ожидал отправления на Алма-Ату. Одиноко, как часовые на посту, стояли проводники у раскрытых дверей вагонов, изредка подсвечивали фонарями проездные документы пассажиров и, поеживаясь от холода, ждали звонка. Никто нас не провожал: ни родные, ни друзья, ни знакомые. Разместились в купейном вагоне. Выстукивая на стрелках разнобойную дробь и лязгая буферами, поезд устремился в ночь.

На четвертый день ночью прибыли в Алма-Ату. Я оказался в одной из первых групп добровольцев, направляющихся в Китай. Нас разместили в небольшом флигеле, выстроенном на окраине аэродрома.

Потянулись томительные дни ожидания транспорта с самолетами, которые должны прибыть прямо с завода. Чтобы не тратить время даром, прослушали «курс» воздушной стрельбы, который преподал Борис Багрецов мне и Сорокину. Обучал он буквально на пальцах. В правую руку брал огурец и под разными ракурсами подводил его к «перекрестию прицела», изображенному на листе бумаги. Когда цель наползала на прицел под должным углом, он командовал: «Огонь!»- и заставлял «учеников» повторять эту команду, точно согласуясь с «теорией». Позднее нас уже специально обучали основам стрельбы по воздушным целям.

Во второй половине ноября стали поступать эшелоны с упакованными в заводские ящики самолетами СБ и истребителями И-16 («ласточки»). Теперь мы вместе с заводскими рабочими целыми днями были заняты на выгрузке и сборке самолетов. Далее руководство осуществлял представитель ВВС РККА военный инженер 3-го ранга Николай Павлович Селезнев. После сборки положено облетать самолет, но к тому времени экипажи еще не были укомплектованы стрелками. Поэтому вся нагрузка по облету в качестве стрелков легла на Сорокина и меня. В день приходилось пересаживаться из одного самолета в другой 3–4 раза. Здесь, конечно, выручала многолетняя закалка борттехника.

Вскоре подготовленная к перелету группа самолетов СБ вы строилась на стоянке. Вот они, красавицы «катюши»! Такое лас ковое название самолет СБ получил в Испании за боевую мощь, прекрасные аэродинамические качества и красивые формы. Для того времени это был первоклассный скоростной бомбардировщик, равных которому, пожалуй, не было в мире. Его высокие боевые качества были проверены и подтверждены в испанском небе.

С появлением этого самолета произошел качественный скачок в оснащении нашей бомбардировочной авиации. Достаточно сказать, что скорость СБ почти в 2 раза превышала скорость со стоявшего тогда на вооружении самолета ТБ-3 и достигала 445 км в час. Потолок — 10 тыс. м. Дальность — до 1600 км. Самолет имел гладкую обшивку и убирающееся шасси, два мотора М-100 по 860 л.с. с нагнетателем, винтом изменяемого в полете шага (ВИШ) и воздушным компрессором для запуска мо торов и торможения колес. Он имел мощное стрелковое вооружение — переднюю и заднюю спаренные пулеметные установки ШКАС с темпом стрельбы каждого пулемета 1800 выстрелов в минуту плюс нижнюю («кинжальную») пулеметную установку ПВ-1; поднимал до 1000 кг бомб разного калибра. Японские истребители И-95, И-96 значительно уступали СБ в скорости и в лучшем случае могли произвести одну атаку сверху. Недаром слава о нем разлетелась по всему Западу! Посмотреть и полетать на нем, хотя бы в штурманской кабине, прибыл летом 1937 г. на советский аэродром французский министр авиации Пьер Кот, которого добросовестно «откатал» на моем самолете летчик В. С. Лебедев. Но вернемся к событиям.

Еще накануне было известно, что московские добровольцы полетят с группой СБ под командованием Ф. П. Полынина. Но случилось непредвиденное. По особому распоряжению надо бы ло скомплектовать два экипажа СБ для лидирования истребителей к фронту. Командир группы назначил лидерами летчиков А. А. Скворцова и А. Шорохова, а стрелками к ним — меня и Сорокина. Вот так неожиданность! Собирались воевать вместе, а тут приходилось разлучаться.

— Выхода нет, Вася. Андрей Купчинов еще не прибыл — его вызвали из отпуска. На всю группу всего два техника — ты да Сорокин. А приказ выполнять надо. Да ты не волнуйся, перегоните «ястребки» к фронту — и сразу ко мне, — успокаивал меня Полынин.

Перед самым отлетом группы прибыл техник Купчинов, который улетел стрелком в экипаже с Полыниным.

В конце ноября 1937 г. группа из 16 самолетов СБ вырулила на старт. Первым взлетел командир группы. За ним, вздымая снежную пыль, покинули родную землю остальные самолеты. Вот они вытянулись в длинную цепочку, нашли свое место в строю и боевым порядком легли курсом на восток.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});