Может быть, найдется там десять? - Владимир Михайлов

Число таких миров множится потому, что увеличивается интенсивность обмена информацией между ними. Так не должно было быть, и в каждом из миров люди долгие времена не напрасно удивлялись тому, что хотя логически число обитаемых миров должно быть весьма большим (как оно и есть на самом деле), ни один из них не мог установить связи с другим. По этому поводу выдвигалось немало гипотез, но на самом деле причина заключалась в том, что на такое общение изначально был установлен запрет, который должен был существовать до того времени, когда Тепло в Мироздании количественно не только сравняется с Холодом, но и начнет преобладать над ним. Этот запрет, как и многие другие, не помешал, однако, людям искать и в конце концов найти достаточно эффективные способы сообщения, после чего распространение идей приняло обвальный характер. Ну а из всех идей наибольшим успехом всегда пользовались примитивные, воздействующие на самые грубые, низменные чувства и желания, потому что та частица Бога, которая живет в человеке, подсознательно заставляет каждую особь считать именно себя главной и божественной, а все остальное – созданным лишь на его потребу. И в результате миры начали гаснуть один за другим – то есть все Тепло, вырабатывавшееся ими, расходовалось, так сказать, на внутреннее потребление, на долю же Мироздания оставалось все меньше, а затем и вовсе ничего. Ты сам, капитан, и твои друзья не раз становились свидетелями того, как громадные запасы Тепла расходовались – ну, скажем, зрителями спортивных соревнований, игр, не имеющих никакого значения для развития Мироздания и для совершенствования человеческого духа, или же без всякой пользы выбрасывались в никуда на массовых концертах, когда исполнялось то, что не может быть всерьез названо музыкой, но лишь примитивным и бессмысленным набором звуков – да еще исполняемых не живым голосом, а техническими устройствами, то есть не несущими в себе никакой, даже самой малой дозы подлинной высокой энергии. В результате такие миры становятся энергетически пассивными. А Холод всегда активен, поскольку ему чужды какие-либо чувства и вообще все связанное с духом и он не отвлекается ни на что, кроме сопротивления своей предстоящей гибели.

Опасность эта даже серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Людям еще не свойственно понимание сущности Времени, на это также наложен запрет – пока, к счастью, еще не нарушенный, потому что в ином случае люди непременно принялись бы экспериментировать и с ним – а это куда опаснее, чем когда малые дети забираются в центр управления ядерными ракетами и начинают нажимать на все кнопки подряд. Но сейчас я должен сказать вам, что время жестко связано с соотношением «Тепло – Холод» и увеличение Тепла ведет к убыстрению времени, то есть – к скорейшему переходу в новое качество Мироздания, усиление же Холода, напротив, замедляет течение времени – а может и вообще изменить его вектор, то есть заставить Вселенную возвратиться в прошлое, когда Тепла вообще еще не существовало, то есть уйти из процесса Творения. Вряд ли нужно объяснять, что для человека это означает полную гибель. Несомненно, Предвечный и в таком случае смог бы одержать верх, однако мы не знаем, был бы в ином варианте Творения вообще создан человек или Он решил бы обойтись иными средствами. Вот, капитан, что на самом деле стоит за речами Охранителя. Его слова – не просто заблуждения, то, что я только что сказал тебе, известно ему не хуже, чем мне. Ты можешь спросить: зачем же в таком случае он поступает так, он ведь и сам всего лишь человек, пусть и обладающий возможностями, превышающими обычные, что же – он желает собственного уничтожения? Отвечу тебе: да. Он согласен даже и на это. При одном условии: что в уничтожении этом он сам сыграет если и не самую главную, то, во всяком случае, одну из ведущих ролей. К сожалению, капитан, духу свойственна и такая болезнь – то, что в вашей медицине называется манией величия, когда человек, как уже говорилось, ощущает божественное начало в себе, но не признает его ни в ком другом, даже и существование Самого ставя под сомнение или вовсе отрицая. А кроме того – он, возможно, надеется на то, что какая-то часть его тонких тел уцелеет и при этом, то есть он сохранится как личность даже и тогда, когда все Мироздание вернется в состояние Тьмы и Холода; подобные надежды свойственны существам с таким складом характера…

Он снова опустил глаза, чтобы еще раз взглянуть на тело врага.

– Его судьба исполнилась, – сказал Мастер спокойно, как ни в чем не бывало. – Но это было самым простым. А вот судьба этого мира – проблема куда более сложная. Капитан и все вы, люди экипажа, – что по этому поводу скажете вы? Скажете не мне, потому что не я решаю и не Фермер, но вы сами понимаете – кто. И не станем медлить: хотя все время – у Него, но и все дела тоже у Него, и лишнего времени у Сил не бывает. Итак, ждем ваших слов. Говорить будете от старших к младшим по возрасту – не по личному, но по истинному времени каждого. Так что начнешь ты, Питек.

3

Питек ответил не сразу. Похоже, он колебался, что, в общем, было для него необычным – люди его эпохи не были склонны к размышлениям, куда естественнее для них было прямое действие. Перед тем как высказать свое мнение, он даже вздохнул и слегка покачал головой.

– В нем не так уж мало хорошего, – сказал он наконец, – в этом мире. Человек заботится о себе, это вовсе не плохо. Понимаете, думать, что ты всего лишь инструмент, не так уж приятно. Так что их мотивация достаточно проста и очевидна. И однако (он снова вздохнул) палец, конечно, может вообразить себя головой, но мозгов у него от этого не прибавится. Хорошо бы, конечно, привести их в сознание, но я не вижу, как это можно сделать. Наверное, вы, Мастер, разбираетесь в этом лучше, и если вам известны такие пути, то укажите на них, и мы, я думаю, с радостью поучаствуем в этом деле; если же нет… – и он развел руками. – Но в общем, знаете ли, мне их жаль. Ничего другого сказать не могу.

– Питек, да ты ли это? – удивился капитан.

– Дождись, Ульдемир, своей очереди, – остановил его Мастер. – А ты сам что – совершенно уверен в своем мнении? Никаких сомнений? А я вот его понимаю. Разве ему и его современникам было свойственно рассуждать в масштабе миров? И сопоставлять свою маленькую выгоду с космическими проблемами? Он искренне высказал то, что думает, и большего не может сделать никто. А ты, Георгий, как считаешь?

– Нам следовало найти хотя бы десять человек в этом мире, – ответил спартиот спокойно, – кто был бы как-то полезен Мирозданию. Таким было условие. Мы не нашли десятого. Вот это я могу утверждать: мы не нашли десятого. Его просто нет. Но не дело воина – выносить приговор не в сражении, воин – не судья. Каждый должен знать и делать свое дело. Нет, я не скажу ни «да», ни «нет», свое дело я сделал и вкладываю меч в ножны. Пусть выносят приговор те, кто чувствует себя вправе сделать это, и я соглашусь с ним, каким бы ни оказалось решение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});