Социализм. История благих намерений - Александр Монович Станкевичюс

нацизмом одержал социализм. В наше время социалисты также считают Третий рейх капиталистическим режимом, а Гитлера – капиталистом. Это представление как нельзя кстати отлично ложится в общую канву марксистского пророчества о монополизации капитала и последующей «национализации» капиталистов капиталистическим монополистическим государством.

Однако это никак не отменяет того факта, что такая классификация не имеет отношения к объективной реальности. Во многом эта риторика даже оскорбительна для миллионов людей, сражавшихся против нацизма ради мира, своих близких и освобождения своей родины, а не ради идеологий. И для сторонников экономической свободы и рыночной экономики отнесение к ним Гитлера и его режима глубоко оскорбительно, под каким бы мотивационным соусом это не подавалось. В самом деле, ничего из того, что имеет ценность для рыночников и сторонников ограниченного государства (минархистов), не было в Третьем рейхе. Как государство, которое видело в рыночном либерализме своего врага, «еврейский заговор», угрозу самой немецкой нации, могло вести прорыночную политику? Как государство, которое изъяло собственность у 500 тыс. граждан Германии еврейского происхождения, не считая оппозиционно настроенных к Гитлеру немцев, может считаться защитником частной собственности? Любой более-менее образованный человек знаком с основными столпами рыночной экономики: это и справедливые суды, и консервативная фискальная и денежная политика государства, и развитое местное самоуправление, и многое другое. К безумию нацистов, мечтавших о новом язычестве, жизненном пространстве и уничтожении других народов, это не имеет никакого отношения.

Есть и другие важные детали. Гитлеровский режим существовал всего 12 лет. Из них 6 он готовился к большой войне и 6 – воевал. После поражения в Первой мировой войне Германия была сильно ограничена в вооружениях, что привело к ее серьезному отставанию в сравнении с соседями к 1930 г. Нацисты построили все социально-экономические отношения в обществе таким образом, чтобы преодолеть это отставание в вооружениях как можно быстрее. Для этого они собрали ключевые отрасли под власть специализированных ведомств, управляемых чиновниками, дав промышленникам гарантированную прибыль при ограничении их возможностей как собственников. Упор был сделан на вермахт[27], люфтваффе и кригсмарине, а ресурсы и валюта для производства и военных, и потребительских товаров были очень ограничены. Следовательно, гражданские отрасли были сильно урезаны в пользу военных. Например, текстильная отрасль и кожевенное производство на потребительский рынок не имели полноценного доступа к коже и тканям, потому что это сырье было необходимо армии. Благодаря централизованной государственной политике безработица снизилась до рекордного минимума, но население во многом себе отказывало. Экономика Третьего рейха была мобилизационной, милитаризованной, подготовительной. И пусть в будущем, уже в конце войны, Гитлер обещал немцам совершенно другую жизнь, где не придется затягивать пояс потуже каждый день и где будет частная собственность, факт остается фактом: все 12 лет своего существования Третий рейх не был рыночным государством и легко шел на нарушение прав собственности без всяких компенсаций пострадавшим.

Это легко доказать. Основополагающим свойством рыночной экономики является рыночное ценообразование, основанное на субъективных предпочтениях миллионов потребителей и реагирующих на эти предпочтения производителей. Ничего подобного в Третьем рейхе не было. На всем протяжении своего кратковременного существования нацисты все больше и глубже влезали в вопросы ценообразования. Уже в мае 1934 г. «Предписание против регулирования цен» запрещало повышение цен на потребительские товары. Вводился запрет для ремесленных корпораций договариваться о минимальных ценах самостоятельно, без разрешения государства. В августе этого же года предписание было распространено вообще на все промышленные и ремесленные услуги и товары. К концу 1935 г. государство контролировало цены через специально созданного рейхскомиссара по контролю за ценами в рамках Министерства экономики. В 1936 г. цены вообще были заморожены на уровне 18 октября 1935 г., а в декабре было опубликовано «Второе предписание о запрете на повышение цен», запрещавшее, как видно из самого названия, повышение цен на все товары и услуги. Нарушителям грозили штраф, тюрьма и/или конфискация прибыли и закрытие предприятия. Неудивительно, что к началу мировой войны в стране ощущался дефицит потребительских товаров, а многие мелкие предприятия просто разорились. В июле 1939 г. это же министерство уже обладало властью создавать принудительные картели, надзирать за этими картелями, издавать регулирующие деятельность членов картелей правила. Сами картели контролировали инвестиции в своих секторах и преследовали независимых игроков, удерживавших конкурентные цены на свою продукцию (которые, разумеется, именовались «несправедливыми», «вредными для благосостояния нации»). За соблюдением справедливости зорко наблюдал и Германский трудовой фронт (DAF), чьей целью было объявлено вести «борьбу за права рабочих, против капитализма, либерализма, революции и поддерживать национал-социалистическое государство».

Еще более серьезно за ценообразование взялись в сельском хозяйстве. Почему-то многие забывают, что этот важный сектор экономики был фактически национализирован в Третьем рейхе и функционировал на плановых началах. В 1933 г. был создан Reichsnahrstand (Имперское земельное сословие), под руководством Рихарда Вальтера Дарре и Герберта Бакке. «Не будет большим преувеличением сказать, что создание этой организации и связанной с ней системы контроля над ценами и над производством положило конец свободному рынку сельскохозяйственной продукции в Германии. Сельское хозяйство и производство продовольствия, вплоть до середины XIX в. представлявшее собой важнейший сектор немецкой экономики и еще в 1930-е гг. обеспечивавшее весьма значительную часть национального продукта, были ограждены от влияния со стороны сил рынка. Как четко указывал Бакке еще до 1933 г., ключевую роль играл механизм установления цен. ИЗС использовало цены для того, чтобы контролировать объемы производства. Высокие цены стимулировали производителей. Относительное снижение цен способствовало направлению производственной активности в другие секторы. Но сами цены уже не определялись соотношением между спросом и предложением. Они устанавливались служащими ИЗС в централизованном порядке. Более того, с целью обеспечить максимальную эффективность производства ИЗС распространило свой контроль и надзор на все поля, амбары и коровники в стране. В противоположность закону об Erbhofe, под действие которого подпадало меньшинство ферм, ИЗС не оставляло без своего внимания ни одного звена в продовольственной цепочке. Во всех 55 тыс. немецких деревнях ответственность за надзор над повседневной работой нес “местный крестьянский фюрер” (Ortsbauernfuhrer). Они подчинялись 500 “окружным крестьянским фюрерам” (Kreisbauernfuhrer), над которыми, в свою очередь, стояли 19 “земельных крестьянских фюреров” (Landesbauernfuhrer). Начиная от верхушки Рейха и заканчивая окружным уровнем, эта организация была разделена на три функциональных сектора, ответственных за общую идеологию, за сферу полевых работ и за рыночные вопросы. ИЗС, объединившее под своим крылом сельское хозяйство и пищевую промышленность, представляло собой поистине грандиозную организацию. Как похвалялся Дарре, ИЗС, осуществляя более-менее непосредственный контроль более чем над 25 % германского ВВП, являлось крупнейшей экономической единицей в мире, объем продаж которой превышал 30 млрд рейхсмарок. ИЗС контролировало не только 6 млн независимых производителей, но и более 40 % всей германской рабочей силы. Оно оказывало