Оккультные миражи - Александр Зарницын

приоткрылась, а в дверном проеме показалась невысокая крашенная брюнетка с взъерошенной шевелюрой и заспанным бледным лицом, лишенным всякой косметики.

– И какую же ты мне новость принес? Что мой бывший муженек загнулся где-то в подворотне от собственной блевотины?

– Может мы, зайдем все-таки в дом? А то скоро все соседи по вываливаются из окон от любопытства.

– Это уж точно, – пробурчала та, глядя исподлобья по сторонам. – Ну, заходи что ли.

– Вы со всеми такая приветливая? – уточнил Захаров, Осматриваясь с любопытством скромную обстановку дома.

– А чего мне с тобой кокетничать? Я на таких, как ты, каждый вечер любуюсь, аж тошно делается. Садись куда-нибудь, за бардак не извиняюсь, я гостей так рано не ждала.

– Ну а я может и не такой, – попытался шутливо оправдаться гость. Усаживаясь в одно из кресел.

– Все вы одинаковые, – презрительно ответила хозяйка дом, – расчесываясь с остервенением перед зеркалом. – Думаете тем, что между ног болтается. Ну, говори чего надо! И как тебя хоть зовут, друг?

– Я – Дэвид Рудник, и хочу помочь вам.

– А я Джина и хочу спать, – прохрипела женщина, закуривая сигарету. – Неужели не понятно, что мне не интересна эта тема?

– Я хочу разобраться, почему ваш муж, будучи хорошим семьянином, вдруг стал пить и, в конце концов, оказался там, где оказался.

– А чего тут разбираться? Бабы до добра не доводят, – отозвалась Джина, наскоро прибирая раскиданные вещи.

– То есть если я правильно понял, то Гэс используя свои ночные дежурства «крутил» романы?

– Да какие к черту романы! Хотя, может, и не без этого, конечно. Я не знаю! Баб он в номера таскал на заказ. Понятно? Баб! Хороший же ты дружок получаешься, если этого не знаешь, – проговорила Джина, подходя к холодильнику. – Пиво будешь? А я выпью бутылочку. Все, или еще есть вопросы?

– Мне просто не понятно, как таскание баб в номера может повлиять так на человека? Я знаю, например, Гэса только с хорошей стороны, поэтому, когда узнал о том, что случилось, то сразу решил помочь.

– Долго же ты узнавал друг, а теперь уже поздно. Уже слишком поздно! – выпалила хозяйка. С остервенением открывая бутылку с пивом, – У меня уже нет мужа, я уже привыкла к такому образу жизни, да и дети тоже. И потом зачем тебе все это? Это мне не нужно, не нужно ворошить прошлое. Тебе это понятно, мать Тереза? Не нужно, – пробормотала она с отчаянием, сделав несколько глотков. – Еще есть вопросы?

– Есть, – ответил Захаров, закуривая.

– Ну что еще не понятно?

– Мне не понятно, почему Гэс за короткий отрезок времени стал другим человеком, думаю, что и дети, когда подрастут, то зададут этот вопрос матери. И я пока не знаю, получат ли они внятный ответ. Мы можем сегодня съездить вдвоем к нему и поговорить?

– Значит не подох еще под забором? Это все?

– Пока все, – отозвался гость, пожав плечами.

– Я тебе уже дала свой ответ. Я уже давала пояснения и полиции и соседям и друзьям, поэтому отстаньте вы все от меня. Мне все это уже надоело, и возвращаться к этому я не хочу.

– Но, ведь это очень важно, – мягко возразил Игорь.

– Это для тебя, что ли важно? А для меня нет!

– В первую очередь это важно для его сыновей. И потом я всего лишь хочу помочь вам, я же не прошу чего-то сверхъестественного. Я хочу разобраться в вещах, которые я не понимаю, из-за которых я и приехал. И которые касаются, в первую очередь, если не вас, то ваших мальчишек.

– И где ты на мою голову взялся? – пробормотала Джина, хриплым голосом, глядя на него исподлобья. – Не поеду я никуда!

– Расскажите мне тогда про историю с девицами, которых он таскал в номера. Может я через это пойму, что к чему, – с этими словами Захаров достал банкнот в сто долларов и небрежно положил его на стол.

– Ну, это у них такой маленький бизнес был на работе. Понятно? – проговорила женщина, сунув деньги в халат.

– У них?

– Ну, конечно, у них. Или ты думаешь, что такой тихоня, как Гэс, способен сам организовать что-то? Он чаевые то через раз брал, – проговорила она, садясь напротив.

– И кто же такие эти организаторы? – спросил Игорь. Рассеяно рассматривая нехитрую обстановку в доме, семьи среднего достатка.

– А мне, откуда знать, он со мной не делился, знаю только, что один из них на пищеблоке работал.

– В самом отеле?

– Ну да, в отеле.

– А его имя или фамилию он не называл?

– Да нет же! А потом я его об этом и не спрашивала. Носит деньги в дом, да и пусть носит, а все остальное это его проблемы.

– Что же было перед тем, как он ушел из дому? – спросил Игорь, жадно глотая дым от сигареты.

– Сбежал из дома! – воскликнула женщина, нервно стряхнув пепел.

– Хорошо, что же произошло перед тем, как он сбежал из дома?

– Их бизнес прихлопнули, вот и все. Я так думаю.

– Прихлопнули? Полиция?

– Да нет. Свой кто-то из охраны. В общем, клиенты девочек заказали непорочных…

– И что?

– Ну, Хомски, как дурак, и потащил их в номер.

– Что же дальше было? – проговорил Захаров. Почувствовав, как внутренне весь напрягся.

– Да я уж и не знаю, что там с девками сотворили, одним словом, был шум, одна кобылка в больницу попала, а другая подохла вроде.

– В какую больницу? Или в какой морг их отвозили? – нахмурившись уточнил Игорь.

– Да откуда я знаю. Они мне, что, сестры родные?

– Ладно, разберусь сам. А шум, значит, замяли?

– Ну да, ночью же и замяли.

– Это, каким же образом?

– Да не знаю я, каким образом! Оно мне надо нос совать? Гэс пришел с того дежурства сам не свой, все твердил, что ему прощения нет.

– Так сильно за девиц переживал?

– И за них, и за охранника какого-то, усопшего безвременно.

– А с охранником, что случилось?

– Да вроде помер, бедолага.

– Помогли, что ли?

– Ну, не без этого, наверное! – криво усмехнувшись, выпалила Джина.

– Ясно. А кто помог, конечно, не знаешь?

– Оно мне надо? Это не мои проблемы и все. Давай прощаться, а то мне выспаться надо. И не знаю я больше ничего.

– Так я заеду вечером? – спросил Игорь, вставая.

– Еще чего! Конечно, нет, Хомски для меня умер в тот вечер, когда убежал, не объяснив ничего. Можешь ему при встрече так и передать!

– Может, он не мог поступить по другому?

– Не смеши меня, – горько усмехнувшись, отозвалась женщина. – Умер он, и для меня, и