Новая Модель Вселенной - П Успенский

Но даже тех, кто специально готовился к этим трудным ролям, не может устроить перевоплощение, преобладающая тенденция которого противоречит эзотерической работе.

Нет ни одной эзотерической традиции, которая допускала бы внутреннее противоречие между внешней жизненной ролью и внутренней работой. Это значит, что человек, тайно принадлежащий к школам, не может открыто действовать против них. Еще менее возможно, чтобы человек, который принадлежит к эзотерической школе, носил маску псевдо-оккультизма или своим поведением унижал саму идею школы. Иногда приходится встречаться с подобными утверждениями со стороны лиц, некогда имевших связь с эзотерическим учителем, но затем утративших ее; то же самое касается тех, для кого идеи эзотеризма становятся средством для достижения своих личных целей.

Иначе и быть не может; величайшая ошибка – считать, что «добро» может скрываться под маской «зла», а истина – под маской «лжи». Это так же невозможно, как невозможно сознательное зло. Зло по самой своей природе должно быть бессознательным и слепым. Поэтому жизнь, которая служит лжи и основана на лжи, не может быть сознательной ролью.

Жизненная роль человека, принадлежащего к эзотерической школе, всегда выражает его внутреннюю суть; именно по этой причине его жизнь иногда оказывается исторической загадкой.

Такие роли принадлежат, например, отдельным лицам евангельской драмы. Я уже упоминал о драме Христа. Но в ней участвовал не один только Христос; это была драма с большим числом драматических актеров, которые играли определенные роли, прочно утвердившиеся в их умах. Драма Христа, вся евангельская история представляет огромный интерес с точки зрения механизма вечного возвращения и перевоплощения в прошлое.

Первый вопрос, который возникает с точки зрения вечного возвращения, таков: возможно ли, чтобы все драматические актеры были обречены вечно играть свои роли, произносить одни и те же слова, совершать одни и те же поступки?

Для ответа на этот вопрос необходимо уяснить, что в евангельской драме существует два типа ролей и два типа актеров. Перед зрителями и историей играются те же самые сцены; должны быть сказаны те же самые слова, совершены те же самые поступки. Но в одном случае актеры остаются одними и теми же, а в другом – могут быть другими. Актер, однажды сыгравший Иуду, всегда будет играть Иуду; но актер, однажды сыгравший Иисуса, может в следующий раз играть какую-нибудь другую сознательную личность, например, Иоанна Крестителя. Могут поменяться ролями и апостолы. Среди них могут оказаться и такие люди, которые не знают своей роли достаточно глубоко или которые хотят внести в нее изменения, что-то свое, какое-то «улучшение». Им придется вновь и вновь играть одну и ту же роль, пока они не выучат ее в совершенстве и не запомнят слово в слово. Мы не знаем их ошибок, потому что в Евангелиях они были исправлены, а Евангелия написали люди, понимавшие смысл и цель драмы Христа. Однако подлинная историческая действительность могла отличаться в деталях от истории, сообщенной в Евангелиях. Апостолы могут в следующий раз не только поменяться ролями, но и перейти к более важным ролям драмы; каждый из них может надеяться однажды сыграть роль Христа.

Так обстоит дело с сознательными ролями. Роли бессознательные меняться не могут. Священники, допрашивавшие Иисуса и возбуждавшие против него народ; толпа, требовавшая его смерти; солдаты, делившие его одежду, и т.д. – все они будут исполнять свои роли без малейших изменений. Бессознательные роли евангельской драмы жестко закреплены в своих неизменных повторениях. Что другое может кричать человек, который вопил: «Распни его!»? Он не способен крикнуть что-то другое, не способен даже подумать о чем-то другом. И он будет продолжать кричать «Распни его!» на протяжении всех циклов вечности. Что другое может сказать или сделать Пилат? Он не в состоянии ничего изменить; он может только в очередной раз «умыть руки». Все эти люди распяли самих себя, навечно пригвоздили себя к кресту Иисуса, и никакая сила не может оторвать их от этого креста.

Глубокий смысл заключен в мифе о «Вечном Страннике», или «Вечном Жиде»,* который вечно будет повторять свое: «Иди дальше!».

* Легенда о «Вечном Страннике» (или «Вечном Жиде») повествует о человеке, возле которого хотел отдохнуть несший крест Иисус; он крикнул Иисусу: «Иди дальше!». Иисус проклял его, и тому пришлось вечно бродить по свету, не имея возможности ни отдохнуть, ни умереть. Легенда известна в литературе с начала XVII века, но другой её вариант существовал уже в XIII веке.

В бессознательных ролях не могло быть ошибок: каждый человек играл свою бессознательную роль в соответствии со своим типом, воспитанием, окружением и эпохой; он повиновался стадному инстинкту, действовал в силу подражания и т.п. Его роль механически повторялась и в следующей раз; чем чаще он ее играл, тем лучше выучивал и тем меньше оставалось возможности для ошибки или непонимания. «Вечное повторение» следило за его ролью, так что ошибка стала невозможной; постановщик драмы Христа мог положиться на бессознательные роли так же твердо, как на ландшафт Иудеи, ее обычаи, праздники и тому подобное.

Но сознательные роли требуют подготовки.

В последующем развитии христианства эзотерическое христианство стало школой подготовки актеров для этой драмы. Сама драма была, так сказать, экзаменационным представлением; все вместе представляло собой довольно интересное зрелище. Будучи началом, источником, драма создала религию; а религия, как результат, как «река», своим обратным течением питала «источник». В умственном образе этого явления отражается космический процесс.

Превращение христианства в церковь, договор между церковью и государством, искажение и извращение первоначальных идей религии любви, докатившихся до проповеди христианства с мечом в руках, избиения еретиков и инквизиции – все это было последствием евангельской драмы. Таков неизбежный результат работы по подбору из человеческой массы людей, способных к эзотерической работе. Люди, неспособные к такой работе, также слушали поучения Евангелия; им, естественно, пришлось усвоить его догматы и принципы и приспособить их к своему пониманию, к своей жизни, к борьбе друг с другом, к своим преступлениям и т.д.

Однако в работе эзотеризма ничто не теряется зря. Искаженные формы христианства также имеют свое значение, поскольку многие люди способны постигать идеи высшего порядка лишь в искаженном виде. Вместе с тем, некоторые из них, получив эти идеи в искаженном виде, могут почувствовать искажение и начать поиски истины; в отдельных случаях они способны достичь первоначального источника.

Распятие Христа продолжается непрестанно. Вместо самого Христа распинаются его учение, его идеи; и толпа, которая верит своим вождям, продолжает кричать: «Распни его!».

* * *

Две великие религии, появившиеся одна за другой, а именно, буддизм и христианство, никогда не изучались совместно, как дополняющие друг друга. Обычно считалось, что в своих ключевых моментах они противоречат друг другу.

Жизнь принца Гаутамы, ставшего Буддой, то есть Просветленным, не является драмой в том смысле, в каком ею является жизнь Христа; во всяком случае, она не так драматична, как последние три года жизни Христа. Но в буддизме жизнь Будды превратилась в миф, из которого нельзя выбросить ни одной черты, ни одного слова.

Будда прожил долгую жизнь и создал крупный монашеский орден, который после его смерти распространил свое влияние в мире. Этот орден никогда не искажал учение Будды в такой степени, в какой учение Христа было искажено его последователями. Конечно, жизнь Будды тоже представляет собой сознательную роль, исполнить которую могут многие актеры, хотя это, конечно, нелегко, но она относится к естественным ролям, тогда как роль Христа была создана специально.

Внутренний круг позднейшего буддизма также является школой, которая готовит актеров для ролей принца Гаутамы, его ближайших учеников и последователей. Но, как и христианство, он не является школой во всей своей целостности; как и в христианстве, лишь немногие скрытые его течения можно связать с идеей школы.

* * *

В связи с вопросом об отношениях идеи вечного возвращения и «перевоплощения в прошлое» к идеям эволюции интересно понять, существуют ли в эзотеризме социальные теории? Иными словами: допускает ли эзотерическое учение какую-то организацию человеческого общества или отдельных его групп, которая помогла бы данной культуре достичь наивысших результатов и способствовала бы общей эволюции человечества?

Это особенно интересно в наше время, когда различным социальным теориям придается такое большое значение, когда самые фантастические измышления в этой области подняты до ранга науки или догматизированы в виде рационалистической религии.