Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Война и мир — их соотношение и противоречивое взаимопроникновение становится предметом художественного осмысления в эпопее Толстого.
Обычно название "Война и мир" понимается просто: как антитеза "война и невойна". Но слово мир в русском языке многозначно. Прежде различение смыслов облегчалось орфографией: в написании ясно противопоставлялись мiръ и миръ. Значение первого Даль определяет так: "вселенная, вещество в пространстве и сила во времени, одна из земель вселенной, наша земля, земной шар, свет, все люди, весь свет, род человеческий, община, общество крестьян"; второго: "отсутствие ссоры, вражды, войны, лад, согласие, единодушие, приязнь, дружба, доброжелательство, тишина, покой, спокойствие". Известно, что Толстой изначально мыслил название эпопеи как "Война и мiръ", но затем не стал исправлять банальную типографскую опечатку и оставил более поверхностное "Война и миръ". Однако наше осмысление мipocлoвiя Толстого не может обойтись без включения в название всех значений того и другого слова; и более того, признать, что в этом названии подразумеваются скорее сопряжения "Война и мiръ" и "Война и миръ", нежели антитеза "Война и миръ".
Космологическая модель мipa дана автором в сонном видении Пьера Безухова:
"И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», — сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали её, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
— Вот жизнь, — сказал старичок учитель.
"Как это просто и ясно, — подумал Пьер. — Как я мог не знать этого прежде".
— В середине Бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать Его. И растёт, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. — Vous avez compris, mon enfant (ты понял, дитя моё), — сказал учитель".
Эта модель устройства вселенной, мipa, раскрывает всю многосложность толстовского мiрословiя. Ибо мip для него — и космос, и народ, и совокупность отдельных индивидуальных мiров-человеков. На протяжении всего повествования Толстой подчёркивает, что и существование каждого отдельного человека есть обширный мip, углублённо неповторимый, и что вообще весь мip как вселенная состоит из этих отдельных мipoв.
Толстой, углубляясь в эти внутренние мiры своих героев сделал одно сущностное для себя открытие. Он сознал единство того духа, какой пребывает во внутренних мipax разных людей.
Да, люди едины в чём-то сущностно важном, и поэтому он может понять и описать из глубины самого себя то, что переживает молоденькая девушка на первом для себя бале, что чувствует необстрелянный офицерик под вражескими пулями, что думает седовласый старик-полководец в день великого сражения. Толстой вряд ли догадывался о том значении, какое обретёт для него это, пока ещё эстетическое, открытие. Но уверенность в истинности его была в нём жива.
Это обнаруженное писателем единство внутреннего существования между людьми определяется онтологическим единством их души, которая по природе христианка. Это внутреннее единство определено тем, что каждый несёт в глубине своей образ Божий, пусть и помутнённый. Толстой воспринял основу этого единства иначе, но само наличие единства ощутил и осознал верно. И сопрягал внутреннее и внешнее на эстетическом уровне весьма убедительно.
В период выработки нового толстовского мировоззрения (в первой половине 80-х годов) эта сопряжённость внутреннего мира и мipa внешнего, мipa отдельного человека и мира всеобщего — даст свой парадоксальный результат.
Следует поэтому особо остановиться на богословском осмыслении этих слов, ибо помимо общезначимых мipcкux значений их необходимо отметить и церковное понимание прежде всего тех смыслов, какие выявляются в Писании, у Святых Отцов.
"…Следует иметь в виду, — отмечает профессор М.С. Иванов, — что слово «мир» в христианской терминологии имеет четыре различных значения: 1) сотворённая Богом вселенная, 2) благодатный покой в душе человека, 3) отсутствие вражды между людьми, между народами или государствами, 4) царство греха на земле, человеческая греховность. Четвёртое значение рассматриваемого нами слова, не употребляющееся ни в какой другой терминологии, мы довольно часто находим в святоотеческой, аскетической и других видах церковной литературы. Например, преподобный Марк Подвижник пишет: "Нам не положено любить мира и всего, что в мире. Не в том смысле получили мы такую заповедь, чтобы безрассудно ненавидели творения Божии, но чтобы отсекли поводы к страстям". А преподобный Исаак Сирин замечает: "Мир есть имя собирательное, обнимающее собою то, что называется страстями. Когда хотим назвать страсти в совокупности, называем их «миром». Сказать короче: мир есть плотское житие и мудрование плоти". Святитель Иоанн Златоуст указывает, что «миром» в Священном Писании часто называются злые дела. О мире как о неестественных, болезненных проявлениях человеческой души говорит и святитель Василий Великий.
В новозаветной заповеди в выражениях "не любите мира, ни того, что в мире" (1Ин. 2,15) рассматриваемый нами термин также употребляется в четвёртом значении, ибо в ней речь идёт совсем не о том мире, который Бог так возлюбил, что отдал за его спасение Своего Единородного Сына (Ин. 3,16).
Эта терминологическая справка приводится здесь потому, что до сих пор встречается смешение первого и четвёртого значений слова «мир», причём оно настолько сильно укоренилось, что даже проникло, как ни странно, в сознание некоторых христиан. В результате евангельские призывы отвергнуть мир (т. е. мир зла, греха) нередко стали восприниматься как призывы изолировать себя от окружающего мира, а уход из мира в уединенные места христианских подвижников — как их отрешённость от мира, сотворенного Богом, как забвение ими этого мира и безразличие к нему. Да, Церковь Христова действительно "не от мира, но она в мире и для мира так же, как Христос не от мира, но пришел в мир ради мира" (Вл. Лосский). Христос для того и создал Церковь, на которую возложил особую миссию в этом мире, чтобы посредством её мир был исторгнут из тьмы заблуждений и зла, озарился светом божественной истины и встал на путь спасения. То, что мир, как сказал Апостол Иоанн, "лежит во зле" (1Ин. 5,19) — не повод к изоляции от него. Как раз наоборот, именно греховность мира стала причиной Боговоплощения, и именно Церковь и её члены призваны быть светом мира и солью земли (см. Мф. 5,13–14)".
Обобщая сказанное, можно вывести, что одно из значений слова «мiръ» допустимо отождествлять с понятием "сокровища на земле" (Мф. 6,19), и именно в таком, только в церковном языке встречающемся значении употребляет это слово апостол Иаков: "…дружба с мiром есть вражда против Бога! Итак, кто хочет быть другом мiру, тот становится врагом Богу" (Иак. 4,4). Но отвержение мipa как творения Божия — не принадлежность ли мipa злого? (Вспомним бунт Ивана Карамазова, богоборческий бунт, — выразился именно в неприятии мipa Божьего.)
Эта тонкость должна быть учитываема при осмыслении содержания "Войны и мира". Толстой также рассматривает некоторую часть мipa как мip неистинный. Важно лишь выяснить, насколько совпадает такое его понимание мipa недолжного существования с пониманием церковным. Иначе сказать: насколько он христианин в отрицании зла? И насколько он христианин в самом понимании зла?
По некотором размышлении, нужно признать, что построения Толстого часто имеют более общефилософское, нежели богомысленное, христианское содержание. Да, в самой космологической модели, явленной во сне Пьеру Безухову, средоточием вселенной признаётся Бог. Но каково понимание Бога в данном случае? "Бог есть движение". Преподобный Иоанн Дамаскин в "Точном изложении православной веры" пишет: "Кто же — движущий это? Ибо всё движимое приводится в движение другим. Кто движет и то? И поэтому я буду продолжать идти в бесконечность, пока мы не придём к чему-либо неподвижному. Ибо перводвижущее неподвижно, что именно и есть Божество. Как же — неограниченно местом то, что движется? Итак, одно только Божество неподвижно. Своей неподвижностью приводящее всё в движение". Однако преподобный Иоанн указывает также, что Бог есть деятельность. В этом смысле мы можем признать, что Бог есть движение как причина всякого движения во вселенной. Если Бог есть Всесовершенство и обладает всею полнотою качеств вселенной, которые Он, как учит преподобный Иоанн, передаёт ей из Себя, то и движение есть Его свойство. Но движение мы можем рассматривать как функциональное свойство Бога, тогда как неподвижность есть Его онтологическая сущность. Толстой же рассматривает движение в своей космологической модели скорее как онтологическое свойство Бога. Он мыслит движение при этом как постоянную изменчивость, но (учит Святой Отец): "…будучи несозданным, Творец, во всяком случае, неизменен".
- Поэтические воззрения славян на природу - том 1 - Александр Афанасьев - Культурология
- Судьбы русской духовной традиции в отечественной литературе и искусстве ХХ века – начала ХХI века: 1917–2017. Том 1. 1917–1934 - Коллектив авторов - Культурология
- Литературы лукавое лицо, или Образы обольщающего обмана - Александр Миронов - Культурология
- Родная речь. Уроки изящной словесности - Александр Генис - Культурология
- Русская литература для всех. Классное чтение! От «Слова о полку Игореве» до Лермонтова - Игорь Сухих - Культурология
- Культура как стратегический ресурс. Предпринимательство в культуре. Том 2 - Сборник статей - Культурология
- Б. М. Кустодиев - Андрей Михайлович Турков - Биографии и Мемуары / Культурология
- Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков - Расселл Э. Мартин - История / Культурология
- Сквозь слезы. Русская эмоциональная культура - Константин Анатольевич Богданов - Культурология / Публицистика
- О виртуальной словесности - Михаил Эпштейн - Культурология