Виконт де Бражелон или десять лет спустя. Том 3 - Александр Дюма

Как бы в подтверждение слов Арамиса лай разъяренной своры, с невероятною быстротой преследовавшей зверя, стремительно приблизился. В то же мгновение на маленькой полянке перед входом в пещеру появилось свора разгоряченных собак; они наполнили ее неистовым лаем, напоминавшим победные звуки фанфар.

– Вот и собаки, – сказал Арамис, смотревший сквозь небольшое отверстие, пробитое между двумя смыкавшимися вплотную скалами. – Сейчас мы узнаем, кто же охотники.

– Если это сеньор Локмарии, – заметил хозяин баркаса, – то он пустит своих собак внутрь пещеры, но сам сюда не войдет, так как знает по опыту, что лисица выйдет с другой стороны. Туда-то он и отправился, чтобы подстеречь ее появление.

– Это сеньор Локмарии, – ответил, невольно бледнея, епископ.

– Кто же?

– Смотрите!

Портос прильнул глазом к отверстию и увидел на холме дюжину всадников, гнавших лошадей по следу собак и кричавших: «Ату, ату!»

– Гвардейцы! – воскликнул Портос.

– Да, друг мой, гвардейцы.

– Гвардейцы, вы говорите – гвардейцы! – всполошились, в свою очередь, побледнев, бретонцы.

– И во главе их Бикара на моем сером коне, – продолжал Арамис.

В этот момент собаки, точно лавина стремились в пещеру и огласили ее оглушительным лаем.

– Ах, черт! – вскричал Арамис, овладевший собою и возвративший себе при виде этой несомненной и неизбежной опасности все свое хладнокровие.

– Я знаю, что мы погибли, но у нас остаются все же кое-какие возможности. Если гвардейцы, последовав за собаками, увидят, что у пещеры есть выход, рассчитывать больше не на что, так как, ворвавшись сюда, они обнаружат и лодку, и нас самих. Нельзя, следовательно, допустить, чтобы собаки вышли отсюда, и нужно, чтобы их хозяева сюда но вошли.

– Это верно, – согласился Портос.

– Вы понимаете, – отвечал епископ резко и точно, будто отдавал приказ на поле боя, – здесь шесть собак, они задержатся возле большого камня, под которым проскользнула лисица; и там, в слишком узком для них проходе, они будут остановлены и убиты.

Бретонцы с ножами в руках устремились вперед. Через несколько минут послышались визг и предсмертные хрипы; потом все смолкло.

– Хорошо, – холодно заметил Арамис. – Теперь очередь за хозяевами.

– Что делать? – спросил Портос.

– Подождать их появления, спрятаться и убить.

– Убить? – повторил Портос.

– Их шестнадцать… пока их только шестнадцать.

– И хорошо вооруженных, – добавил Портос с улыбкой, свидетельствовавшей о том, что хоть в этом он находит для себя известное утешение.

– Это займет десять минут, – сказал Арамис.

И он с решительным видом взялся за мушкет, зажав зубами охотничий нож.

– Ив, Генек и его сын, – продолжал Арамис, – будут подавать нам мушкеты. Мы будем стрелять в упор. Мы сможем уложить восьмерых прежде, чем остальные узнают об этом; затем все вместе – а нас все-таки пятеро – мы ножами прикончим и остальных.

– А как же с беднягой Бикара? – поинтересовался Портос.

Арамис на секунду задумался, затем холодно произнес:

– Бикара первого; он знает нас, друг Портос.

Глава 29.

ПЕЩЕРА

Несмотря на своего рода пророческий дар, который был замечательной чертой в характере Арамиса, события, как и все, что подвержено превратностям случая, развернулись иначе, чем предполагал ваннский епископ.

Бикара, конь которого был много лучше, чем кони его товарищей, доскакав раньше других до входа в пещеру, понял с первого взгляда, что и лиса и собаки – все исчезло в этой дыре. Но, пораженный тем суеверным страхом, который охватывает человека перед всяким подземным ходом, как, впрочем, и перед всякой тьмой, он остановился, решив подождать, пока соберутся все остальные.

– В чем дело? – закричали, не понимая причины его бездействия, запыхавшиеся от скачки охотники.

– Ничего особенного, только собак больше не слышно; надо думать, что и лисицу, и всю нашу свору поглотил этот подземный ход.

– Собаки идут по слишком хорошему следу, чтобы сбиться с него, – сказал один из гвардейцев. – К тому же мы бы слышали, как они тычутся то в одну, то в другую сторону. Надо думать, как говорит Бикара, что они и в самом деле проникли в эту пещеру.

– Но в таком случае, – спросил рослый молодой человек, – почему они не подают голоса?

– Это странно, – заметил другой.

– Ну что ж, – предложил третий, – давайте войдем в пещеру. Или, быть может, вход в нее воспрещен?

– Нет, – возразил Бикара, – но там темно, как в печной трубе, и к тому же в ней нетрудно свернуть себе шею.

– И подтверждение этому наши собаки, – добавил все тот же гвардеец. По-видимому, с ними это самое и случилось.

– Что за черт? Куда ж они делись? – воскликнули хором гвардейцы.

И хозяева пропавших собак принялись звать их по имени или свистать особым, известным им образом, но ни одна не откликнулась ни на зов, ни на свист.

– А что, если это заколдованная пещера! – вскричал Бикара. – Ну что ж! Посмотрим.

И, соскочив с коня, он вошел в нее.

– Погоди, погоди! Я пойду с тобой! – крикнул одни из гвардейцев, видя, что Бикара готов уже исчезнуть в ее полумраке.

– Нет, не надо, – отвечал Бикара, – тут и в самом деле что-то загадочное. Незачем рисковать всем сразу. Если через десять минут я не вернусь, входите, но в этом случае входите уже все вместе.

– Пусть так, – согласились с ним молодые люди, не видевшие в предприятии Бикара опасности для него. – Хорошо, мы подождем.

И, не сходя с лошадей, они собрались в круг возле входа в пещеру.

Между тем Бикара один, в полном мраке, ощупью пробирался по подземному ходу, пока не наткнулся на мушкет Портоса. Препятствие, с которым встретилась его грудь, удивило его, и, протянув руку, он ухватился за холодное как лед дуло мушкета.

Нож Ива был уже занесен над молодым человеком, и тот неминуемо пал бы от страшного удара бретонской руки, но в последний момент ее остановила железная рука Портоса. В непроглядной тьме послышался голос, похожий на глухое рычание:

– Не хочу, чтоб его убивали.

Бикара оказался между неведомым ему покровителем и тем, кто покушался на его жизнь; и тот и другой внушали ему одинаковый ужас. Несмотря на всю свою храбрость, он дико вскрикнул. Платок Арамиса, которым тот зажал ему рот, заставил его замолчать.

– Господин де Бикара, – зашептал ваннский епископ, – мы не хотим вашей смерти, и вы должны верить этому, если узнали нас, но при первом же слове, сорвавшемся с ваших уст, при первом стоне, при первом вздохе мы будем вынуждены убить вас, как убили ваших собак.

– Да, господа, я вас узнаю, – так же шепотом ответил молодой человек.

– Но каким образом вы тут оказались? Что вы тут делаете? Несчастные!

Несчастные! Я считал, что вы в крепости.

– А вы, сударь, вы, сколько помнится, должны были добиться для нас известных условий?

– Я сделал, что мог, господа, но… но существует определенный приказ…

– Расправиться с нами?

Бикара ничего не ответил. Ему было тягостно говорить с дворянами о веревке.

Арамис понял молчание своего пленника.

– Господин Бикара, вы были бы уже трупом, если б мы но приняли во внимание вашу молодость и наши давние связи с вашим отцом; вы и теперь можете выйти отсюда, поклявшись, что не станете рассказывать вашим товарищам о том, что видели здесь.

– Не только клянусь, что ничего не стану рассказывать, – проговорил Бикара, – но клянусь также и в том, что сделаю все, лишь бы помешать им проникнуть сюда.

– Бикара! Бикара! – донеслось снаружи несколько голосов.

– Отвечайте! – приказал Арамис.

– Я здесь! – прокричал Бикара.

– Идите! Мы полагаемся на ваше честное слово.

Бикара двинулся по направлению к свету. В пещере показались силуэты нескольких человек. Бикара бросился навстречу друзьям, чтобы вернуть их назад. Он столкнулся с ними в начале подземного коридора, и который они уже успели войти.

Арамис и Портос насторожились, как люди, жизнь которых повисла на волоске.

Бикара, сопровождаемый своими друзьями, дошел до выхода из пещеры.

– О, о! – заметил один из них, когда они вышли на свет. – Какой же ты бледный!

– Бледный? – вскричал другой. – Ты хочешь сказать – зеленый!

– Что вы! – проговорил Бикара, стараясь взять себя в руки.

– Что, ради бога, скажи, что с тобой приключилось? – раздалось сразу несколько голосов.

– В твоих жилах, мой бедный друг, не осталось ни капли крови, – предположил кто-то.

– Господа, не шутите, ему сейчас станет дурно, и он грохнется в обморок. У кого есть нюхательная соль?

Все разразились хохотом. Все эти словечки, эти остроты носились вокруг бедного Бикара, как пули в гуще сражения. Пока продолжался этот ливень вопросов, Бикара успел немного прийти в себя.

– Что я, по-вашему, мог там увидеть? Мне было жарко, когда я спускался в эту пещеру, там меня сразу охватил ледяной холод, вот и все.