Кольцо Уракары - Владимир Михайлов

Я последовал совету. Мы потолкались там еще полчаса. Мне хотелось увидеть, кроме брокеров, еще и тех людей, чьи поручения они выполняли. Заказчиков, однако, не было — они наверняка находились далеко, в других мирах, и распоряжения отдавали по ВВ-связи, недаром аппараты вневременного общения я увидел на рабочем месте каждого здешнего деятеля. Во что это обходилось — можно было только догадываться. Я только принялся прикидывать порядок величины, как мой гид, покачав головой, проговорил:

— Нет, сегодня тут ничего интересного.

— А что было бы нужно для интереса?

— Тут нынче — только готовая информация. А брать на бирже нужно сырье. Хороший, солидный полуфабрикат, из которого можно будет приготовить смачное блюдо.

— Например?

Он огляделся — быстро и точно, как профессиональный карманник.

— Примеры из реальной жизни — за особую плату. Но неофициально.

— Беру, — ответил я, не раздумывая. — Сколько?

— Полета.

— Не дорого ли?

— Официально вам этого и за миллион не продали бы. Строго служебное.

Пришлось отдать деньги.

— Значит, так, — сказал он. — Предположим, мы получаем информацию класса Аа — то есть федерального значения. Ну, например: один из миров разработал и уже начал осуществлять операцию, цель которой — вывести из игры другой мир — конкурирующий. Все равно — на политической арене, экономической, мало ли какой еще. Операция закрытая, иными словами — проводится на глубине, так что на поверхности не возникает никаких ее признаков: нет вооруженного вмешательства, незаметно какое-то политическое давление, не обостряется даже экономическая конкуренция, одним словом, внешне — тишь да гладь. Открытые разногласия между оператором и объектом не превышают обычного уровня — естественного, так сказать. А между тем операция идет успешно. То есть, вместо того чтобы наброситься на противника с ножом или дистантом, вы медленно, но отравляете его — нашли способ систематически вводить ему яд, так что противник заболевает и недуг его прогрессирует — но причина остается для него непонятной, поскольку яд этот раньше или вообще не применялся, или применялся достаточно далеко и не был обнаружен. Как я уже сказал — мы получаем эту информацию, включая и характер отравы, и способ ее введения. Возникает возможность хорошо заработать, но при этом необходимо, чтобы Рынок нельзя было обвинить в соучастии: он не может выступать ни на одной стороне, он нейтрален, он над схваткой. Это требование исключает возможность переговоров ни с оператором, ни с объектом, потому что и тот, и другой достаточно сильны, чтобы наделать Рынку множество неприятностей. Однако существует способ участвовать в этой игре совершенно реально и в то же время не вызвать никаких нареканий в свой адрес. Но я вижу, вы уже догадались, что я имею в виду. Я кивнул:

— Естественно. Выставить на продажу. Кто купил — тот и получает информацию, и при этом — никаких пристрастий, никакой политики.

— Мозги у вас на месте, — признал гид. — Но просто так выставить эту информацию на продажу было бы преждевременным. В таком случае у оператора возникнет искушение применить к Рынку достаточно крутые методы, чтобы, мягко выражаясь, заставить его замолчать. Ведь по отношению к оператору поведение Рынка является всего лишь шантажом: заплати мне, и я не стану передавать важные сведения твоему противнику — объекту. А по отношению к шантажисту первой реакцией всегда бывает — уничтожить его и тем самым предотвратить нежелательные осложнения, верно? Дешево и сердито.

Пришлось признать, что так оно и есть.

— С другой стороны — за что заплатит деньги объект? Всего лишь за предупреждение об опасности? Это не те деньги, которые Рынок хочет выручить. Чтобы получить хорошо, нужно, чтобы продавались, кроме предупреждения, еще и указания, как предотвратить нависшую опасность. Практический, точный рецепт. Вот это уже стоит многих нулей, согласны?

— Трудно было бы не согласиться.

— Вот именно. Значит, перед тем как выставить товар на продажу, необходимо провести то, что называется предпродажной подготовкой.

Я позволил себе пожать плечами:

— Не вижу способа… Гид усмехнулся:

— Если бы видели — весь замысел не стоил бы ни гроша. Но представьте себе такую ситуацию: кого-то собираются — ну, хотя бы просто устранить. Скажем, застрелить из засады. Есть исполнитель, есть серия с заложенной информацией, так что промахнуться нет ни малейшей вероятности. Стрелок уже на позиции. Некое третье лицо каким-то образом получает сведения об этом замысле. И хочет на этом заработать. Что оно должно предпринять? Сказать стрелку: немедленно заплати — или я крикну жертве, что ей нужно скрыться, пока еще есть время? Но стрелок выхватит свой дистант — и наш коммерсант будет убит на месте. Перехватить жертву на дороге и сказать: ни шагу дальше — или в тебя всадят длинную серию? Но если жертва тут же кинется бежать — серия догонит: пули летят быстрее. Что остается?

Гид взглянул на меня. Я покачал головой:

— Ничего серьезного не приходит в голову. Извините.

Он победоносно усмехнулся:

— А между тем выход есть, и достаточно простой. В последний миг третье лицо — само или через посредников — выкрадывает у стрелка обойму с подготовленной серией. Пора уже открывать огонь — и вдруг оказывается, что нечем. Суета, время уходит… И тут от третьего лица поступает предложение: ему, мол, случайно стало известно, где именно находятся похищенные боеприпасы. И оно готово дать нужный адрес — но не даром, конечно же, а в обмен на сумму, составляющую, скажем, десять, а то и двадцать процентов той прибыли, которую стрелок (или его хозяева) собираются получить в результате операции. И такое же предложение может быть сделано и жертве: если она перехватит украденные заряды, то получит немалый выигрыш во времени — чтобы принять меры предосторожности или даже провести какую-то контратаку. При таком раскладе нет смысла производить какие-то действия против третьего лица: его, конечно, можно устранить — но вместе с ним исчезнут и сведения о местонахождении подготовленной серии. С ним можно только договориться, других способов нет. Чтобы сохранить нейтралитет и все приличия, третье лицо ведет переговоры с обеими сторонами, а когда принципиальное соглашение достигнуто — выставляет товар на продажу, причем об истинной сути товара не имеет представления никто — кроме всех трех заинтересованных сторон. И кто бы ни купил информацию — продавец остается как бы в стороне: он — в рамках закона. Нужно только, чтобы не было никаких признаков его участия в похищении пуль.

— Браво, — сказал я. — Просто и, я бы сказал, гениально. Но вам не кажется, что и в этом варианте возможны осложнения?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});