Дюна: Пол - Брайан Херберт

рада лично приветствовать вас при нашем дворе. Обещаю покровительство вам и вашей дочери.

– Благодарю вас, ваше императорское высочество, – ответила Марго. Она назвала ее неожиданным титулом, но Алия не стала спорить.

После этого она повернулась к девочке.

– Я рада, что ты приехала к нам, Мари. Надеюсь, мы получим массу удовольствия от общения друг с другом. – Она указала рукой на верхнюю ступень помоста, непосредственно перед троном. – Пойдем, ты сядешь возле меня и будешь смотреть, как я отправляю причудливую смесь фрименского и каладанского правосудия.

Арракис: Люди видели его опасность, но их манили большие возможности.

Принцесса Ирулан. Пол – властелин Дюны

Из всех смертей одна — самая трудная. Это смерть имени, его фамильной чести, всего, что было значимым для него, как для человека и вождя. Пустыня заставила его ясно увидеть это.

Откинув с лица маску конденскостюма, Пол сидел один, устремив на море дюн взгляд своих фрименских глаз с синими белками. Ночная свежесть еще цеплялась за тенистые впадины, но скоро она рассеется под беспощадными лучами пробуждающегося дня. Пол провел ночь без сна, сидя на большом плоском камне и вдыхая богатый аромат растворенной в воздухе специи. Аль-Лат, великое золотое светило, только начинало свой небесный путь, выглядывая из-за скал, но Пол пока не чувствовал его тепла. Ночной пустынный холод пробрал его до костей, заморозил мысли.

Пол не шевелился, но мыслями был очень далеко отсюда.

Он выбрал для человечества трудный и тернистый путь. Миллиарды людей уже были убиты его именем – многие из них по справедливости, но многие – нет. Насилие – волна за волной – накрывало иные планеты, а воины Муад’Диба, не зная устали, продолжали улетать к далеким звездам, всюду преследуя его врагов, настоящих и мнимых. То, что он позволил совершиться этому злодеянию, оставило неизгладимую печать на его душе. Но такова была его ужасающая цель.

Он вспомнил радость возвращения на Каладан после грумманской экспедиции, вспомнил запах родного моря и пронзительные крики чаек. Не так уж давно Пол был гордым сыном аристократа, наследником атрейдесовских традиций, будущим герцогом.

«Почему я так легко забыл Каладан? – с болью подумал он. – Почему я пренебрег людьми, которых так любил мой отец? Никто не может считать себя важной персоной, никто». – Дункан Айдахо и Сафир Хават должны были внушить ему смирение. Разве не отдалился от него даже Гарни, который предпочел мир на Каладане необузданному джихаду?

Пол чувствовал себя как человек, упавший со скалы и прихвативший с собой всех своих сторонников, всех своих близких. Он услышал хриплый крик какой-то птицы. Глядя на светлеющее небо, он увидел двух стервятников, с интересом вившихся над его головой. Наконец, взмахнув крыльями, они убрались прочь. Пол был жив, хотя мучительно умирал изнутри.

Издалека послышался чужеродный механический звук. Пол поднял голову и увидел круживший на востоке орнитоптер. Пилот держался перед солнцем, чтобы остаться незамеченным. Несомненно, федайкины Муад’Диба вычислили его местоположение и теперь следили за ним, чтобы быть уверенными в его безопасности.

«Никто не хочет просто оставить меня в покое».

Мотивы Корбы были прозрачны и до тошноты очевидны. Предводитель федайкинов использовал Пола для усиления собственной власти, собственного религиозного влияния… но верно было и обратное. Пол тоже использовал других, тех, кто пытался укрепиться во власти, пользуясь для этого новым порядком. Раздувая пламя священной войны, богоподобный Император надеялся очистить Империю от старой скверны и построить будущее, в котором не будет места войнам. Правда, в истории хватало тиранов, прикрывавшихся таким же фиговым листком…

Взяв этот ужасный, но необходимый курс, Пол с самого начала знал, что ему не удастся остаться чисто героической фигурой. Никогда еще за всю долгую историю человечества ни один человек не имел такой полной и абсолютной власти, как он. Его неизбежно будут ненавидеть, особенно если он начнет делать то, что велит предзнание.

Он уже видел сполохи восстаний по окраинам Империи, эти вспышки будут продолжаться, несмотря на все усилия его верных солдат загасить очаги сопротивления. Следует ожидать усиления оппозиции. Нельзя сказать, что граф Мемнон Торвальд был умелым революционером, но он служил постоянным напоминанием о том, что далеко не все боготворили тот песок, по которому ходил сейчас Пол Муад’Диб. Все время его правления не будут прекращаться попытки покушений и плетение заговоров, и настанет такой момент, когда огонь возмущения поднимется выше пламени священной войны. И это станет погребальным костром для дома Атрейдесов.

В конце концов, историю напишут восставшие из пепла, те, кто уцелеет, и не важно, сколько томов его биографии оставит принцесса Ирулан, потомки все равно проклянут его как чудовище, как дикого монстра и будут проклинать до тех пор, пока не явится кто-то, кто будет еще хуже. Неужели в этом заключается его предназначение? Он смиренно вздохнул. Чани понимает его боль. Пока есть люди, понимающие, зачем Муад’Диб делает то, что делает, не все еще потеряно.

Пол подумал о том, что ему надо встать, уйти в пустыню и навсегда исчезнуть. У него хватит умения скрываться, чтобы уйти из-под бдительного надзора федайкинов. Но невыносима была мысль о том, что придется покинуть Чани, о том, что он никогда больше ее не увидит. Нет, он не может избрать этот путь.

Солнце разогрело пропитанный специей песок, сильный коричный аромат проник в мозг, обострив сознание. Перед внутренним взором Пола сменяли друг друга все новые и новые варианты будущего. Предзнание не покидало его. Иногда это был тихий шепот, иногда громкий крик. Пол видел перед собой множество прихотливых путей. И каждый из них мог оказаться истинным при малейшем усилии с его стороны.

Мысленным взором он видел марширующие армии в мундирах всех мыслимых цветов и фасонов, оружие солдат было обагрено кровью, воины маршировали по самым отдаленным планетам мироздания. Пол едва различал в гуще этих колонн свои собственные легионы. Так мала была его роль в формировании темного и таинственного будущего человечества.

В напоенном специей сознании Пола кружились и сталкивались, переплетались и сливались в единый путь мириады возможностей. Мемнон Торвальд. Пол ясно видел тайно циркулировавшие между планетами лайнеры Гильдии, перевозившие боевые флоты аристократов Ландсраада. Эти флоты доставляли к охваченным графским мятежом мирам. Пол ясно видел сине-желтые цвета Дома Торвальдов, знамена КООАМ и Космической Гильдии и даже гербы с золотым львом и синими грифами. Несмотря на то что Дома Коррино и Харконненов были уничтожены в самом начале джихада, их остатки продолжали упорное сопротивление.

Он видел, как Гильдия предоставляет убежище графу Мемнону Торвальду, как им помогает в этом КООАМ. И та и другая организации считали джихад гибельным для торговли и межгалактических сообщений. Обычно войны способствуют обогащению торговых гигантов, но фанатики Пола не признавали