AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ) - Соколов Сергей Александрович

– Да, братишка адепт чистоты, не знаю как тебя по батюшке, мне больно.

– Верёвки жмут?

– Не‑а! Мне больно от вашей узколобости и отсутствия фантазии. – Честно признался я. – Ну почему нельзя, к примеру, вывести похищенного в особняк или на дачу куда‑нибудь? Да хоть на болото! Нет! Нужен обязательно подвал или завод! Других мест что ли нет!?

– Это не завод, а ткацкая фабрика. – Даже не выйдя из себя просветил меня южанин.

– Да те же шары, только в другой руке. – Недовольно буркнул я, оценив, что руки были связаны очень крепко. – Ладно… Зачем я вам? Если вы хотели чтобы я похвалил ваше пение, то разочарую, оно паршивое. Можно домой, а?

– Боюсь, что нет, мятежник. Я должен выполнить своё предназначение, отправить твою душу в поток жизни.

– Зачем, мне и тут неплохо… – Сказано было витиевато, но вполне конкретно, прикончить меня собираются или в жертву принести, что одно и тоже. – Может ты меня отпустишь? Я же вижу, что ты не злой. Мы ведь коллеги! Я адепт Бога, которому вы поклоняетесь.

– Может и так, но ты не принадлежишь этому миру. Твоё присутствие здесь, нарушает естественный ход вещей. Весь мир в опасности пока ты здесь.

– Ты что‑то путаешь, приятель. – Замотал я головой, следом выругавшись от боли в затылке. – Я девятнадцатилетний пацан… Какое разрушение мира? О чём ты? Разрушить мир! Да у меня физически силёнок на такое не хватит. Вот ты, умный человек, русским языком скажи мне, каким образом?

– Я не знаю, но причиной, почему реки этого мира наполнятся кровью, будут твои знания, которые ты принёс с собой оттуда, откуда пришёл. – Южанин пожал плечами, вновь садясь на корточки, сделав несколько петель на прочерченной им ранее прямой.

– Неразумно меня убивать… – Решил провести я слабый аргумент. – От меня может быть польза. Пряжа вашего облачения, она примитивна и несовершенна. Вдобавок, вы используете для подпитки вязанок оргон низкого….

– Верховный Гуру предупреждал, что речи твои будут сладки, чтобы сбить меня с истинного пути служения Богу…

– Какому Богу? Иисусу? Дьяволу? Сатане? Одину? Ктулху? Макаронному монстру? Богу анального угнетения? Ты даже имени своего Бога не знаешь!

– Оно ему не нужно, мой Бог един, он сама жизнь. Он во всём сущем…

– Не заводись, блаженный… Я уже жалею, что тебя спросил. – Про себя сделав окончательный вывод, что этот тип наглухо отбит. – Когда вспарывать меня ритуальным кинжалом планируешь?

– Зачем мне это делать? Я использую на тебе Брахмастру, которая проникнув…

– А можно не тыкать в меня этой самой «брахма чего‑то там»? Я против подобных извращений. Можно ритуальный кинжал или серп?

– Нет. – Покачал головой южанин, рисуя на бетонном полу своей преспособой новый, знакомый мне символ графического изображения петли " Корд». – Ты не понимаешь, мятежник. Я стану сосудом и призову Бога, чтобы он коснулся тебя своей дланью, стирая из этого мира. Ты станешь частью потока жизни, обретя вечную нирвану и благодать. Это огромная честь….

– А можно без этого «божественного фистинга» с дланью и «Брахмаштукой»?

– Я не знаю значения этого слова.

– Проехали… Когда планируется визит твоего Бога? – Решил подбить я сроки до моей казни.

– Завтра в полночь, когда луна будет в фазе «Мудреца». Это самое благоприятное время для проведения Брахмастры. – Не стал скрывать своих намерении этот блаженный.

– Ну, ладно. А как ты собираешься просить своего Бога, чтобы он меня коснулся? Просто позовёшь?

– Да, с помощью мантры, которая достигнет его ушей.

– Ну, да. Кто бы сомневался. – Заключил я, решая забить на дела божественные, и перейти к делам более насущным. – Кормить будете? И вдруг мне приспичит по большому? Если в штаны наделаю, то твой Бог тебя не похвалит. Да и мне не хотелось бы в срамном виде представать, перед твоим начальником.

– Когда братья закончат молитву, тебя покормят. – Сообщил мне южанин, после чего немного смутился. – Последнюю трапезу ещё нужно будет обсудить… Туалет мы тебе тоже организуем.

– Ты слишком любезный для похитителя. – Заключил я, удивляясь про себя, как этот блаженный вообще дожил до своих лет. – Зовут тебя как, добрый самаритянин?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Сингх. – Ответил южанин, заканчивая чертить своей погремушкой ещё одно графическое изображение, теперь петли «Сол».

– Просто, Сингх?

– Да, но это не моё настоящее имя. У меня нет имени в привычном понимание. Я богоизбранный, с ранних лет меня готовили, чтобы свершить предназначение.

– Постой, коллега… А эта твой «Брахма чего‑то там», он тебя не убьёт? Ну, мантра твоя.

– Нет, но её можно использовать один раз в жизни. Я останусь жив, став проводником Бога, но потеряю его присутствие.

– ДруК, может ты одумаешься? Не работает это так. Даже сейчас, ты царапаешь на полу полную хрень. – Решил предпринять я последнюю попытку. – Признаю, что у вас есть пара интересных решений, но на этом всё. Вы не провинитесь дальше в своей технике, а так и будете веками топтаться на одном месте.

– Меня, и об этом предупреждал Великий Гуру. Мою волю не сломить. – Опять завёл пластинку религиозного бреда южанин.

– Иногда хребет ломается раньше, чем воля. Что делать будешь, Сингх?

– Использую на тебе Брахмастру, чтобы стереть из этого мира. – Пожал плечами южанин, а мне стало окончательно понятно, что он непробиваем.

– Ты совершаешь большую глупость, Сингх. Ты и твой Великий Гуру….

Я замолчал, наблюдая, как тот бородатый мужик в синей шапке, который выволок меня из машины прекратил завывать и медленно поднявшись направился ко мне с налитыми кровью глазами.

С его намерениями я угадал. Размашистый удар рассёк мне левую скулу, опрокидывая стул вместе со мной на пол. Двухметровая цепь, идущая от забетонированной в пол скобы натянулась, сдавив щиколотку. В глазах помутилось, а пятерня этого типа сомкнулась на моей шее. Дыхание тут же перехватило, а я ощутил резкую нехватку воздуха.

– Абхай, оставь его. – Спокойно сказал Сингх, и подойдя к бородатому мужику с оспинами на щеках положил ему руку на плечо.

Что‑то сказав на неизвестном мне языке, мужик в синей шапке почтительно кивнув, одарив злым взглядом, отпустил моё горло, после чего перевёл в сидячее положение.

– Что он сказал? – Спросил я, морщась от неприятного ощущения бегущей по щеке крови.

– Сказал, что не выдержал того, как ты неуважительно общаешься со мной и упоминаешь Великого Гуру. – Будто ничего не произошло сообщил мне Сингх, садясь на корточки, продолжая портить пол своей «погремушкой», которая, пропуская через себя оргон южанина, работала будто резак.

– А твой друг понимает русский? – Решил я уточнить на всякий случай.

– Да, понимает, только говорит плохо. – Не поднимая головы подтвердил мои наблюдения Сингх.

– Очень хорошо. – Моя голова наклонилась набок.

Чувствуя, как свежая кровь побежала по моим губам, я слизал её языком, улыбнувшись и слегка прищурившись, посмотрел на бородатого здоровяка.

– Абхай, обещаю, что ты не переживёшь сегодняшнюю ночь.

Судя по вновь наливающимся кровью глазам, индус меня понял. Возможно он бы бросился на меня, если бы Синг, так же не поднимая головы, что‑то ему не сказал.

– В тебе слишком много зла. Не нужно угрожать моим братьям, мятежник. – Через несколько секунд заговорил южанин, дорисовав изображение ещё одной петли.

– Я злой, потому что голодный. – Сообщил я своему собеседнику. – И пить хочется.

Ничего не ответив, Сингх обратился к Абхаю. Обменявшись несколькими фразами, бородач лишь сверкнул глазами, посмотрев на меня, зашагав в конец длинного цеха и исчез за одним из станков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Около пяти минут, под заунывные песнопения, я разглядывал вязанки Сингха, пока бородач не вернулся с большим зелёным пищевым термосом и пластиковой бутылкой чего‑то белого, похожего на молоко, только гуще.

Без лишних слов, Абхай, выражая всем своим видом неприязнь ко мне, открутил пробку и поднёс бутылку к моим губам.