Неистребимый. Трилогия - Сергей Зайцев

Понятно теперь, почему маг был так уверен в моей безопасности, если я успею добраться до Нубесара. Понятно также, что дал‑рокты не смирятся с моим присутствием в Хабусе, пока не уложат меня в могилу. От этой мысли мне стало прямо‑таки нехорошо. Нежданно‑негаданно я оказался в гуще местных проблем по самое «не хочу», и мне это совсем не понравилось. Никогда не относил себя к любителям острых ощущений. Но руки, к счастью или к прискорбию (это как посмотреть), уже были развязаны. Мой подопечный был мертв, а я, соответственно, свободен от всяческих обязательств перед нанимателем. Точнее – просителем, в данном деле я участвовал не за деньги, а из личных соображений. Так что можно было уносить ноги. Вернее, нужно было уносить ноги, и как можно скорее. То есть найти хкаси‑телепорт и перенестись домой. А парня, конечно, жаль, что тут говорить… Мои способности на несколько порядков выше способностей обычного человека, но повернуть время вспять и я не в силах.

12. Сиглайзер

К тому времени, когда рассвет бросил робкий взгляд в наши края, голая равнина по обочинам вымощенной каменными брусками дороги проросла мохнатыми кустиками, а глобула Фарргета выдала последние аккорды океанского прибоя, и наступила утренняя тишина. Вернее, наступила бы, если бы мы не неслись на дракхах сломя голову.

Еще через пару километров нас окружил лес, пестревший всеми оттенками зеленого, синего и желтого – хоть какое‑то разнообразие для глаз после унылой серо‑зеленой равнины. Среди растительности преобладали те самые камнелюбы, из которых здесь мостят дороги, – высокие деревья с мощными серыми стволами и широкими разлапистыми кронами с темно‑зелеными стреловидными листьями.

Я пребывал в странном состоянии души и тела. Все окружающее казалось каким‑то нереальным – лес, дорога, небо, весь мир вокруг. И обстоятельства, вовлекшие меня в это странное приключение, виделись какими‑то дутыми, надуманными… А еще меня глодало беспокойство. Отчетливое ощущение сгущающейся над головой опасности покусывало ауру крохотными острыми зубками. Ощущение это не имело отношения ни к предполагаемым преследователям, ни к тому, что ждало меня впереди, здесь было что‑то иное, и пока я не мог понять – что… Может быть, само нахождение в этом мире было нежелательным для меня…

Похоже, мое настроение передалось Злыдню – повернув на бегу лобастую голову с острыми треугольными ушами, он косил на меня антрацитовым глазом, в котором горело явное желание подраться с воображаемым врагом. Чуткий зверь. И умный. А еще кровожадный. В общем – боевой, в самый раз для такого странного путешествия… в неизвестность.

Однако что‑то уж сильно сосет в желудке, пора принять меры.

Я выудил из внутреннего кармана плаща дубликатор и вызвал из банка данных формулу пищевой гранулы – парочки таких хватало, чтобы унять голод на весь день. Покосился на эрсеркершу, но предлагать не стал. Вряд ли она примет что‑либо из рук незнакомца, да и прошло всего несколько часов, как она выехала из города (ее голода я не ощутил), а я проболтался натощак целый день и накручивал ночь. Дубликатор вернулся на свое место, а гранулы отправились в желудок наводить там порядок. На отсутствие какого бы то ни было вкуса я привычно не обратил внимания – выбирать не приходилось, да и человек я неприхотливый.

– Что за штука у тебя на виске? Зачем она?

Неожиданный вопрос «неистребимой», донесшийся сквозь дробный стук четырех пар копыт, заставил меня невольно улыбнуться. Про себя. Не удержалась. Все‑таки сумел расшевелить её любопытство если и не собственной персоной, то сиглайзером. Фактически она впервые заговорила со мной за время нашего путешествия, и я был не против завязать разговор, чтобы хоть словами заглушить некие тревожные предчувствия.

Я повернул голову и приветливо улыбнулся, встретившись с настороженным взглядом ее зеленых глаз.

– Это сиглайзер. В нашем мире мы научились записывать слова и музыку очень сложным способом на такие вот приспособления… Если есть желание, то могу дать послушать.

– Музыка? – Красивое лицо спутницы осталось непроницаемым, но любопытство ее заметно возросло. Как я уже говорил, все ее эмоции были для меня как на открытой ладони, если они вообще возникали в этой равнодушной душе. – Как может столь малый инструмент издавать звуки?

Я немного подумал и не нашел ничего лучшего, чем сказать все как есть. Столь простой ум просто не воспримет чересчур сложных разъяснений.

– Вряд ли я смогу подробно объяснить, как он работает. Я всего лишь использую эту вещь. Надеюсь, ты меня поймешь. Вот простейший пример – когда ты пьешь в трактире свой дронтум, ты, скорее всего, понятия не имеешь, как он изготовлен.

В косом взгляде, которым она меня одарила после этих слов, явно скользнуло пренебрежение.

– Общие представления мне доступны. Только рецепт изготовления какого‑то определенного сорта держится в строжайшем секрете.

Чем‑то я все‑таки ее задел. Может быть, тоном. Мой статус цивилизованного засранца здесь ничего не значил, так что не стоило разговаривать с ней, как учитель со школьницей. Учту на будущее.

– Вот об этом я и говорю. Отсутствие знаний о секрете рецепта не мешает тебе наслаждаться напитком, не так ли? Так и в моем случае. Я знаю, как пользоваться сиглайзером, но понятия не имею, как он был изготовлен, на каких принципах работает. Что не мешает мне наслаждаться музыкой.

– Что ж, я бы рискнула. Люблю музыку. Но сперва я хотела бы узнать то же, что узнал от сиг… от этой штуки Наместник.

Ах вот оно что. Даже сейчас эрсеркершу Верховного мага прежде всего интересовали вопросы безопасности. Она беспокоилась о своем шефе, которому ночной гость подсунул какую‑то неизвестную штуковину. После чего шеф стал весьма нервозным и отправил ее в ночь с чужаком, хотя мог поручить это дело и кому‑нибудь другому, статусом пониже.

– Я показал ему лишь облик человека, которого ищу. Он тоже заложен в сиглайзер.

– Наместник узнал его? – невозмутимо поинтересовалась Онни, словно ожидала чего‑то подобного.

– Да… он сказал, что я смогу найти его в Неурейе, если он жив.

– Я хотела бы взглянуть. Может быть, я тоже его видела?

Я‑то в этом не сомневался, но дружиннице незачем было об этом знать. Четырнадцать лет назад, когда Остин Валигас попал в этот мир, ей было ровно двадцать лет, и тогда она еще не была сотницей и особо доверенным лицом Гилсвери. Но и чужак, по мнению Верховного мага, не представлял особой ценности, поэтому он и дал ему в сопровождающие соплячку, всего два года как поступившую на службу. Онни сумела довезти Остина только до Неурейи, а там, в банальном поединке с каким‑то наемником Гронтом, затеянном из‑за какой‑то ерунды во время ее кратковременного отсутствия (опять же по мнению Наместника – я ведь пользовался его памятью), он был убит. Тут мне пришло в голову, что я могу увидеть эти события своими глазами, если сниму слепок памяти с мозга своей спутницы. Кстати, очень хорошая идея, будет что представить заказчику по возвращению.

– Погоди немного, я подготовлю сиглайзер для работы с тобой.

Честно говоря, отношение к сиглайзеру этих людей меня удивляло. Обычно представители столь неразвитых сообществ боятся всего нового и непонятного. Но здесь, скорее всего, сказывалась привычка ко всяким магическим штучкам. Не исключено, что у них уже имеются магические предметы, способные запоминать мелодии или облик определенного человека…

Я проверил по эмлоту. И в самом деле имелись. Теперь понятно, что особо удивляться им было нечему…

Я подобрал мелодию попроще: неторопливый ритм, мягкий нечастый бой ударников. В трактире Сияющего музыкант работал на небольшом барабане, которому было еще далеко до настоящих басов, а я не хотел пугать спутницу, какой бы бесстрашной она себя ни воображала. Сарона исполняет красивую романтическую песню о любви, такие нравятся женщинам. Затем, не сбавляя бешеной скорости движения, протянул сиглайзер дружиннице. Выронить я его не мог, кроме моих пальцев прибор цепко удерживало и биополе, ну а если его выронит дружинница, то на этот случай оставалось Лешу. Кругом – беспроигрышный вариант.

– Прижми к виску.

Она повертела кружок сиглайзера в пальцах, внимательно разглядывая его с обеих сторон.

– Любой стороной, – подсказал я, угадав ее замешательство. – И можешь отпустить – он не упадет.

Онни кивнула и, припечатав сиглайзер к виску, осторожно убрала руку. Тот, естественно, остался на месте. Прибор был настроен на индивидуальное пользование, лично для меня, поэтому, пока он находился на любом носителе, я тоже слышал музыку. Мне же пришлось и управлять им на расстоянии, так как спутница управления не знала, а объяснять было слишком долго и сложно. Да и межшрифта, на котором были заполнены строчки меню, она не знала. И я развернул стереому Валигаса перед мысленным взором женщины, внимательно наблюдая за ее реакцией.