Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2 - Алим Тыналин

меня, как я уже говорил, преследовали бродячие псы. Самого разного калибра, от маленьких дворняжек до великанских лохматых бандитов.

Они совершенно не реагировали на мои пристальные взгляды, хотя я и пытался глядеть на них так и эдак. Наоборот, лаяли все злее и свирепее. Пришлось, как в первые дни обучения у Егора Дмитриевича, схватить камни и вырвать дрын из забора. Только так мне удалось отогнать их от себя.

Впрочем, мерзкие животные все равно шли за мной до самой калитки. Рассеялись только, когда я перегнулся через преграду, откинул засов и вошел внутрь. Лай тут же мгновенно утих и собаки разбежались в разные стороны. Я поглядел им вслед, бросил камень и дрын, а еще пробормотал проклятия:

— Чтоб вы все провалились под землю, твари — потом сплюнул и добавил: — Егор Дмитриевич, я же знаю, что это вы их насылаете на меня. Хватит уже, я пришел просить прощения.

Потом поглядел на свою руку и заметил, что левая ладонь в крови. Оказывается, я поцарапал руку о торчащий гвоздь, когда искал засов на калитке. Вот дьявольщина. Егор Дмитриевич, это уже слишком. Довольно уже меня наказывать.

Подойдя к двери, я постучал. Сильно и громко. Я уже по горло сыт этими мистификациями. Если хочет мириться, пусть старик уже заканчивает со своими мерзкими шуточками.

После пяти минут непрерывного стука по двери я обнаружил, что она открыта. Тьфу, чтоб тебя, я даже не догадался проверить. Был уверен, что дверь тоже заперта. Вошел внутрь, прошел по знакомому узкому коридору.

Заглянул в кухню. Никого, только толстый кот под столом. Касдаманов, наверное, в своей комнате. Я двинулся было дальше, а сзади грозный окрик:

— Ты куда собрался, щенок?

Я обернулся. Как это я не заметил. Егор Дмитриевич сидел в уголке кухни, за печью. Почти скрыт за спинкой стула. Мрачно глядел на меня, нахмурив кустистые брови.

— Куда, говорю, собрался?

Войдя на кухню, я подошел ближе.

— Не серчай, Егор Дмитрич. Сам знаешь, почему тогда опоздал. Извини, если что не так. И спасибо, что помог с теми проблемами.

Старик помолчал. Хмурился уже поменьше, глаза только сощурил. Потом кивнул на стул.

— Давай, рассказывай, как все прошло.

Вышел я от него только поздним вечером. Мы выпили самовар чаю, бедная Маша только и успевала, что разогревать угольки. Я принес несколько раз ведра с ледяной водой.

Тренер уже знал результаты моих боев. Да и других тоже. Всюду у него были свои люди. За все это время я поведал старику, как дрался с противниками и что мне помогло, а что, наоборот, мешало. Егор Дмитриевич нещадно ругался, когда слышал о моих промахах. И довольно бурчал: «Молодец!», когда слышал о моих достижениях.

— Завтра в пять утра, как обычно. Будем готовиться к чемпионату, — сказал он напоследок. — И чтобы без опозданий! Гляди у меня!

Я безропотно согласился. Когда проходил по коридору, навстречу торопилась Маша. Пришлось посторониться, пропуская ее мимо себя. Когда девушка проходила мимо, скромно опустив глазки, я заметил, что у нее довольно высокая и упругая грудь под кофтой. Какая, однако, симпатичная у Касдаманова внучка.

Домой вернулся под вечер. Причем, соблюдая меры предосторожности. Хотя я и был задумчив, но еще издали подходя к дому, заметил, что возле моего подъезда опять трется какая-то подозрительная компания. Спасибо яркому фонарю, помог увидеть загодя.

Я остановился, потом вернулся назад и забрался в подъезд через задний ход, отломав приколоченную фанеру. Порвал пальто и штаны, но зато прошел домой незамеченным. В том, что это молодчики Петрика, ждут моего возвращения, я нисколько не сомневался.

Дома, слава богу, все было тихо. Родители спали. Тетя Галя смотрела на кухне телевизор, правда, сделала звук совсем тихо. Я думал спросить у нее, когда они уедут вместе с дядей Сашей, но она спросила:

— Ну, как твой поединок?

Я оттаял.

— Выиграл. Нокаутом.

Тетя Галя улыбнулась.

— Молодец. Поздравляю. Кушать будешь?

Я кивнул. У ж от чего, так от жратвы мой молодой организм никогда не откажется. Усевшись за стол, я заметил на буфете поднос с препаратами.

— А вам не кажется, что вы даете слишком много лекарств бабушке? — спросил я.

Тетя Галя налила мне тарелку супа и дала ломоть хлеба. Рядом на тарелке порезала помидоры и огурчики, колбасу и сыр. Вздохнула.

— Я и сама так думаю. Но твоя бабушка настаивает.

Ладно, решил я. Потом разберемся. После чемпионата.

Том 2. Глава 23. Казань. Первое столкновение

Весна в Казани — распрекраснейшее время года. Вот о чем я думал, глядя на усыпанные зеленью улицы города, когда ехал от вокзала к Дворцу спорта имени Ленина на улице Московской, 1.

Через час в этом месте должен начаться чемпионат СССР по боксу. И да, я наконец-то получил возможность в нем участвовать. Можно сказать, выгрыз себе это право. Как до этого в первенстве Москвы.

Пришлось оказать максимальное давление на Федерацию бокса СССР и главу отдела бокса спорткомитета Советского Союза. И если Козловский действовал в отношении спорткомитета, то Юрий Борисович Лебедь, директор «Орленка», работал по федерации.

Ну, и конечно, не обошлось без Егора Дмитриевича. Тренер подключил все свои связи, чтобы отправить меня на чемпионат. Сколько интриг и хитросплетений пришлось построить, бог весть. Не меньше, чем в поединке с самым игровым боксером, какого только можно представить.

Если честно, я до последнего момента не верил, что мне удастся участвовать в чемпионате. Думал, все сорвется и меня перенесут на следующий год. Все-таки, как ни крути, я во многом еще темная лошадка.

Взялся, откуда ни возьмись, начал вдруг побеждать всех и вся. Недоброжелатели в спорткомитете даже поговаривали о том, что я употребляю стимулирующие препараты. Но тщательный анализ состояния моего организма показал, что у меня все чисто. Никаких посторонних примесей, как говорится.

Но критики еще указывали на мою молодость и говорили, что чемпионат от меня никуда не убежит. Короче говоря, после нескольких таких разгромных совещаний, на которых мне довелось участвовать, я был стопудово уверен, что чемпионат этого года уплыл из моих рук и затерялся в туманной дали.

Не скрою, это был чертовски трудный период. Родителям было все также плевать, буду я участвовать или нет. В семье меня поддерживала только бабушка и тетя Галя. Ну, и малая Светка, хотя она не особо понимала всю важность происходящего.

Лена была рада нашим встречам, и в какой-то момент мне даже показалось, что она будет довольна, если мое участие в чемпионате сорвется. В итоге мы дико разругались, а на следующий день после этого мне пришло сообщение о том, что я все-таки принят для участия в чемпионате СССР. В этом году он проходил в Казани.

Егор Дмитриевич не показывал своих