Ад уже здесь - Сурен Цормудян

Все бело и ровный белый свет льется отовсюду. Рана стоит перед ним и ждет ответа. А за ее спиной… Тысячи людей. Вон Андрей. С ним Ульяна-Пчелка и еще какая-то женщина. Он все-таки нашел дочь, и жена признала его? Вон Гусляков. Вон… Кто это? Да это же Джуниор… Он в человеческом облике. Туранчокс со своей девицей. Молоденькая канибалка из кантины олигарха. Вон Юра… Участковый Дыбецкий со своей семьей. Убитые Варягом мародеры из гадовника. Турпо и Вейнард. Тысячи… Тысячи людей… Вандалы, бандиты, черновики, конфедераты, гвардейцы, вавилонцы, Томас и Си Джэй… Тиббетс и Даладье… Они тут все вместе. Все, чьими жизнями был устлан их путь к ХАРПу. А может там, где-то в этой толпе его мать и Илья Крест? Они стоят и смотрят на него. И ждут. Ждут его решения. А значит, и ждут живые. Просто живые еще не знают, какая опасность нависла над ними. Не все еще знают. А мертвые уже давно все поняли. Они извлекли урок, потому что мертвые. Так неужели лишь смерть должна стать уроком для жизни? Смерть… Всего одна. Самопожертвование…

И Николай улыбнулся.

— Очень скоро, Рана, я, наконец, смогу обнять тебя и быть с тобой. И никуда я уже тебя не отпущу.

Была ли девица на соседнем сидении явлением самого ХАРПа, или просто разыгравшимся воображением блаженного, уже не важно.

Он развернулся и побежал навстречу бегущему в его сторону огромному черному на белом фоне кремниевому псу-стражу. Они неслись на встречу друг другу. Пес, чтобы добить жизнь. А Николай… Он ведь морлок. А морлок бросился в пасть вожаку люпусов, чтобы сжать ему челюсти руками и дать своим соплеменникам покончить с тварью. Он пожертвовал собой ради остальных…

***

Самолет завалился на правое крыло и стал резко разворачиваться. Только когда перед ним возникло красное сияние ХАРПа, он снова выровнялся и устремился вперед. Он принял решение. И все теперь решали минуты. Только бы хватило топлива и, только бы не подвела любимая девочка Людоеда…

Атомная бомба.

Реквием

Ночь надежно держала в своих объятиях долину, и только всполохи энергии установки часто разрывали ночную мглу, поднимаясь вверх и, окрашивая облака в красный светящийся цвет. Год за годом день сменял ночь, и ночь приходила вовремя на смену унылому сумрачному дню. Но сегодня все было по-другому. Сегодня в долине вспыхнуло солнце. Ярчайшая вспышка белого раскаленного света мгновенно обрела размеры огромного шара и, грохочущий кипящий невероятной температурой удар обрушился на пятнадцать гектаров антенн-излучателей, плавя их за доли секунды и испаряя прямо в ненасытную пасть освобожденной ядерной энергии. Страшный удар обрушился на землю, и всесокрушающая волна вздыбила свинцовые тучи, разгоняя их от себя ровным кругом. Врезавшаяся в землю ударная волна забурлила и со сверхзвуковой скоростью устремилась в разные стороны, взламывая корку иссушенного излучением ХАРПа грунта, огромные массы снега, погибшие в этой адской долине деревья. Нестерпимый жар ударил по окутавшему все холоду и погнал его прочь гигантской стеной клубящейся пыли и водяного пара от испаренного снега. За предварительной ударной волной следовала не менее мощная, вторая, подгоняющая клубящийся ад и срывающая деревья с давно ими узаконенных мест. Но как только волна стала давать слабину, то в образованную ей пустоту тут же хлынул окружающий воздух, увлекая за собой обратно к эпицентру камни, пар, пыль, обломки деревьев и пепел. И в центре всего этого клекотал и переливался яркими огнями адского пламени гриб, вздымающий в очищенное от туч ночное небо исполинскую огненную шапку.

Сегодня в долине ХАРПа, через двадцать лет после атомной войны грянул запоздавший на долгие годы ядерный взрыв…

***

Люди были в растерянности. Они стояли на улице и в недоумении смотрели на небо, еще не до конца осознавая, что произошло. Тучи были где-то там, на горизонте. И это было непривычно. Утреннее небо был синим, похожим на разлитую, на белом листе ватмана жидко разведенную водой гуашь. И подобно возникающим на мокрой бумаге волдырям, отбрасывающим тени, небо местами было покрыто мазками небольших и с неясными очертаниями облаков. Серых и черных от свежего пепла.

Ветер дул на север и можно было не опасаться, что радиоактивные осадки от ночного взрыва выпадут в этом крохотном уголке сохранившегося человеческого общества. Горная гряда загораживала восходящее солнце, но вот-вот оно поднимется выше и засияет всем своим позабытым людьми великолепием. И настанет долгожданный настоящий день…

А люди были в растерянности… Они стояли на улице и в недоумении смотрели на небо… Все кроме двоих…

Вячеслав Сквернослов стоял на коленях в снегу и прижимал ко лбу сжатые кулаки. Он плакал. Он никогда раньше так не плакал. Но сегодня он потерял своего младшего брата. Самого близкого и родного человека.

Варяг стоял рядом и, положив руку на плечо Вячеслава, опустошенным взглядом смотрел в снег. Он не мог понять, как могло так выйти, что не он, единственный оставшийся летчик повел самолет в бездну, а сделал это несмышленый юнец, который даже велосипед водить не умел. Он не понимал, почему ему, стареющему одинокому мужчине придется теперь жить, а молодой, начинающий жизнь Колька Васнецов испарился вместе с ХАРПом…

Рэймен вздохнул и с сочувствием посмотрел на своих убитых горем гостей. Сегодня ведь праздник избавления для всех людей. Но у этих двоих страшное горе и это самое обидное. Обидно, что людям так и не довелось найти другого решения.

— Stupid idiots! — орал направляющийся к ним решительным шагом Хорнет. — Vi dobilis svoego! Fucking assholes!

Рэймен перегородил ему путь и остановил его.

— Зачем ты кричишь, Дональд. Теперь ничего не изменить. Но ты пойми, что они спасли нас всех. Точнее он спас. Тот парень. Николай.

— Ты хоть понимаешь, что будет теперь? Нам нужен был ХАРП!

— Это ты так думаешь, или это внушил тебе сам ХАРП? — Морган усмехнулся.

— Да иди ты…

Варяг растер ладонью по своему лицу скупые слезы.

— Пошел ты на хрен, Дональд. Пошел-ка ты на хрен…

— Мистер Хорнет, сэр, — к Дональду подбежал один из его ополченцев.

— Да, — рявкнул тот в ответ.

— Можно вас на минутку?

Они отошли в сторону.

— В чем дело? — Хорнет продолжал хмуриться.

— В этой суматохе мы взяли Линча и Раковски. Что делать с ними теперь?

Дональд хмыкнул.

— Линча я судить хотел. Но после того как русские уничтожили ХАРП, у Линча прибавится сочувствующих, считающих, что мы позволили русским нанести по Америке очередной ядерный удар и лишить нас электричества. Сделай так, чтоб он был застрелен при попытке к бегству. И по-тихому. Без него его фракция распадется.

— А Мадлен Раковски?

— Живая она бесполезна, но при этом ее надо кормить. Ты будешь делиться с ней своей едой?

— Сэр, но я…

— Вот и делай выбор, — Перебил его Дональд.

— Я понял, сэр. А русские? Что с ними будет?

— Рэймен их опекает. — Хорнет задумался. — Вообще дайте им оружие и самый передовой рубеж. Стражи будут скоро здесь. Если русские погибнут как герои, защищая Хоуп Сити, это будет не плохо. Русские герои в Америке… Это символично и удобно для торга с Россией.

— А если они выживут?

— Если выживут… Что ж, живые русские герои облегчат нам контакт с Россией. Тоже не плохо.

Дональд стал уходить обратно в город, но ополченец снова окликнул его.

— Сэр, а зачем нам вообще контакт с этой Россией?

Хорнет остановился и, обернувшись, взглянул на своего бойца.

— Знаешь, Майкл, почему мы с тобой все еще имеем возможность ходить по этой планет и вот так разговаривать?

— Почему, сэр?

— Потому что ни Америка, ни Россия не израсходовали в ту войну и половины своего ядерного арсенала. Они нам нужны. Во всяком случае, на данном этапе.

Эпилога не будет

Берингов пролив трещал по швам. Огромные блины льдин толкались и рычали недовольно, расплескивая вокруг холодные темные волны. Впервые за столько лет шумело море. Оно проснулось. Прошло всего полтора месяца после уничтожения ХАРПа но планета уже просыпалась после долгой спячки в плену у льда и смертельно опасной установки. Планета зевала и потягивалась, ощущая свободу и строя планы на будущее. От ее зевоты дули пронзительные порывы ветра, подгоняющие ворчащий и взламывающийся лед. По небу плыли тучи, но они теперь не были связаны в свое многолетнее мрачное единство. То и дело в них виднелись большие просветы, через которые проглядывалась синева неба, и подмигивало планете яркое солнце.

— И что нам теперь, по льдинам перепрыгивать до самой Чукотки? — недовольно проворчал Сквернослов.

— Дурной? Искать будем другой путь. — Ответил Варяг, поправляя на плече автомат.

— Какой другой? Это самое короткое расстояние до России.