Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - Микеле де Сальвиа

37. Наказание исключительно на основании закона. Осуждение за деяния (приказ стрелять в беглецов), совершенные на территории, занятой впоследствии Договаривающейся Стороной, поэтому приговор был вынесен судом последней. Преемственность двух Государств, регулируемых разными правовыми системами. Рассмотрение принципов, применимых в праве исчезнувшего Государства. Вопрос о том, составляли действия заявителей, на момент, когда они были совершены, преступления, определенные с достаточной доступностью и предсказуемостью международным правом, в частности, нормами о защите прав человека (особенно права на жизнь). «Рассматриваемая государственная правоприменительная практика в немалой степени являлась результатом деятельности самих заявителей, которые, будучи политическими лидерами страны, знали или должны были знать, что она нарушила основные права и свободы человека, так как они не могли быть неосведомленными о законодательстве своей страны (…)». (Streletz, Kessler et Krenz, 103).

38. Наказание исключительно на основании закона. Осуждение за деяния (приказ стрелять в беглецов), совершенные на территории, занятой впоследствии Договаривающейся Стороной, поэтому приговор был вынесен судом последней. Преемственность двух Государств, регулируемых разными правовыми системами. Рассмотрение принципов, применимых в праве исчезнувшего Государства. Вопрос о том, составляли действия заявителей, на момент, когда они были совершены, преступления, определенные с достаточной доступностью и предсказуемостью международным правом, в частности, нормами о защите прав человека (особенно права на жизнь). Ответственность исчезнувшего Государства в соответствии с международным правом и индивидуальная ответственность заявителей в уголовном плане. Индивидуальная ответственность, вытекающая из вышеупомянутых, международных документов, относящихся к защите прав человека, рассмотренных в сочетании с Уголовным кодексом вышеупомянутого Государства. «В свете всех вышеприведенных положений Суд считает, что в то время, когда заявители совершали свои действия, последние также представляли собой правонарушения, определенные с достаточной доступностью и предсказуемостью нормами международного права по защите прав человека». (Streletz, Kessler et Krenz, 105).

Статья 8 Право на уважение частной и семейной жизни

1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

Введение

1. Права, гарантированные этой нормой, полностью касаются личной жизни граждан. Очевидно, что права на уважение частной и семейной жизни занимают господствующее место, как это с ясностью вытекает из судебной практики. В действительности, больше, чем любая другая норма, статья 8 подходит для эволюционного толкования, которое в некотором роде делает ее отличающейся от международной нормы, имеющей целью защитить достоинство человека. Достоинство, которое может быть поражено в сферах, где вмешательства могут настичь личность в том, что составляет ее последний оплот против неизбежных вмешательств со стороны общества: «сад» личной жизни и эмоциональные пределы семейной жизни. Также неудивительно и то, что права, предусмотренные этой нормой, составляют объект расширительного толкования в отношении позитивных обязательств, которые Государства должны взять на себя. Обеспечить уважение этих прав значит, прежде всего, устранить препятствия и ограничения, которые мешают свободному развитию личности. Остается только упомянуть в этой связи судебную практику, которая помещает в рамки уважения личной жизни право на благоприятную окружающую среду. Что касается уважения семейной жизни, со всей очевидностью можно предположить, что власти воздерживаются от вмешательства в семейные отношения, которые могут поддерживать родители и дети между собой, кроме случаев, когда подобные вмешательства окажутся оправданными в результате неотложной общественной потребности, и если они окажутся необходимыми, в частности, в интересах психического и физического развития детей.

I. Общие положения

— Толкование —

2. Статья 8 по существу имеет в качестве цели защиту личности от произвольного вмешательства со стороны Государственных органов в частную и семейную жизнь. Она не просто обязывает Государство воздержаться от такого вмешательства. Как уточнил Суд, помимо этого негативного предписания из нее могут следовать и позитивные обязательства, неотъемлемые от реального соблюдения прав, гарантированных этой нормой.

Однако понятие «уважение» является нечетким. Судебная практика подчеркнула, что для того чтобы определить, существует ли подобное положительное обязательство, Суд примет во внимание справедливый баланс, который следует установить между интересами общества в целом и интересами личности, учитывая свободу усмотрения, которую имеют Государства.

3. Цель нормы. Норма, содержащаяся в статье 8 п. 1 Конвенции, «имеет в качестве цели защиту личности от произвольного вмешательства со стороны государственных органов в личную и семейную жизнь». (Aff. Linguistique beige, (по существу), р. 33, п. 7; Marckx, 31).

4. Содержание гарантии. Статья 8 означает, прежде всего, что Государство не может вмешиваться в осуществление права на уважение семейной жизни; она имеет целью оградить личность от произвольного вмешательства со стороны государственных органов. «Она не просто обязывает Государство воздержаться от такого вмешательства: помимо этого негативного предписания из нее могут следовать и позитивные обязательства, неотъемлемые от реального уважения личной или семейной жизни». (Marckx, 31; тот же принцип Airey ,32; X. и Y. с. Pays—Bas, 23).

5. Значение гарантии статьи 8; положительные обязательства. «Основная цель статьи 8 состоит в защите отдельного лица от своевольного вмешательства государственных властей; она устанавливает определенные позитивные обязанности, призванные обеспечить "уважение" семейной жизни. Однако границы между позитивными и негативными обязательствами, вытекающие из этой статьи, трудно точно определить. В обоих случаях — и в этом они схожи — необходим справедливый баланс между конкурирующими интересами отдельного лица, с одной стороны, и общества — с другой, и в обоих контекстах Государство пользуется определенной свободой усмотрения». (Gul, 38).

6. Уважение личной и семейной жизни. Положительные обязательства Государства, «Хотя целью статьи 8 является главным образом защита личности от произвольного вмешательства государственных властей, она не просто обязывает Государство воздерживаться от такого вмешательства: в дополнение к этому основному негативному обязательству она может означать и положительные обязательства, неотъемлемые от подлинного уважения личной и семейной жизни». (Guerra et al, 58).

7. Уважение личной и семейной жизни и положительные обязательства. «Хотя целью статьи 8 является главным образом защита личности от произвольного вмешательства государственных властей, она не просто обязывает Государство воздерживаться от такого вмешательства: в дополнение к этому основному негативному обязательству она может означать и положительные обязательства, неотъемлемые от подлинного уважения личной и семейной жизни. Для того чтобы определить, существует ли подобное положительное обязательство, Суд примет во внимание справедливый баланс, который следует установить между интересами общества в целом и противостоящими им интересами соответствующей личности или личностей». (McGinley et Egan, 98).

8. Семейная жизнь. Положительные обязательства. «Суд напоминает, что основная цель статьи 8 состоит в защите отдельного лица от своевольного вмешательства государственных властей; она устанавливает определенные позитивные обязанности, призванные обеспечить "уважение" семейной жизни. Однако границы между позитивными и негативными обязательствами, вытекающие из этой статьи, трудно точно определить. В обоих случаях — ив этом они схожи — необходим справедливый баланс между конкурирующими интересами отдельного лица, с одной стороны, и общества — с другой, и в обоих контекстах Государство пользуется определенной свободой усмотрения». (Ciliz, 61).