Мир клятв и королей (СИ) - "Mikki Host"

— Притормози! — Пайпер хлопнула ладонями по столу, и Марселин притихла. Впрочем, её спокойствие было исключительно внешним: глаза, продолжавшие гореть магией, изучающее перебегали с Пайпер на Эйса, как будто и он нуждался в небольшом преображении.

К счастью, Лука появился очень вовремя. Пайпер не дала ему, аккуратно несущему серебристый поднос, даже приблизиться, когда выпалила:

— Пожалуйста, скажи, что тебе нужна помощь. Марселин хочет сделать из меня принцессу!

— Я справляюсь, — сконфуженно отозвался Лука, резко остановившись. — Да и вас тут всего четверо, а Соня уже…

— Да чего ты так боишься? — Марселин возмущённо вздохнула, перебив эльфа, и это его, кажется, вполне устраивало. Он расставлял принесённые тарелки перед ними, не обращая на полные мольбы взгляды Пайпер и не замечая мешавшей своими активными жестами Марселин, уже продолжившей оглашать планы на Пайпер: — Если ты произведёшь впечатление на королеву… Боги, да феи сразу станут тебе друзьями! К тому же, так ты сможешь немного побесить Данталиона.

— Вряд ли для сальватора это главное, — подперев подбородок кулаком, проговорила Соня.

— Она права, — согласилась Пайпер. — Ни бесить Данталиона, ни производить впечатления на королеву я не хочу. Я хочу…

Здесь ей пришлось остановиться и бросить на Эйса опустошённый взгляд. Он, сегодня нацепивший тёмные джинсы и такую же тёмную футболку, вперивший взгляд в огромные окна напротив, выглядел до смешного нелепо. Пятнадцатилетний мальчишка, ещё недавно бывший двенадцатилетним, в окружении искательницы, мага и самого настоящего эльфа. В качестве вишенки на торте — сальватор без нормальной связи с сакрификиумом и магии, не желавшей пробуждаться. Кит наверняка бы сказал, что «это похоже на начало плохого анекдота».

Пайпер сделала вид, что поставленный перед ней салат нуждается в изучении. Неловкость, всегда появляющаяся, когда Лука просто выполнял свою работу, даже отступила на второй план. Незаконченное предложение повисло в воздухе, став началом минутной тишины, которую никто не решался прерывать.

Соня вновь приняла скучающе-недовольный вид и уткнулась в свою тарелку. Она слегка съехала на стуле, затем откинула голову и карими глазами вперилась в потолок. У Пайпер в голове не укладывалось, что девушка перед ней — такая же искательница, как и Кит. Она выглядела совсем юной, может, на год или два младше Пайпер, но держалась поразительно хорошо. Когда Соня собрала руки на груди, сальватор заметила бинты на правом запястье девушки и то, как напряглись мышцы её рук, проглядывающие сквозь чёрный лонгслив. Несмотря на открытость, с которой Соня начала говорить с Пайпер, она всё же оказалась в списке людей, который следовало изучить. Так, на всякий случай.

Пайпер не отреагировала, когда Эйс украл с её тарелки небольшой лист латука, и промолчала, когда он и вовсе поменял их тарелки местами. Аппетит, до этого всё же присутствовавший где-то неподалёку, и вовсе пропал. Присутствие Марселин, как и нити её магии, ощущалось лучше всего, но Пайпер старалась не обращать на это внимания, равно как и на Луку, уже покинувшего столовую. Предложение, начатое девушкой, призраком повисло у самого уха и заставило её слегка вздрогнуть.

«А сейчас ты не хочешь появиться? Скажи мне, чего я должна хотеть. Пожалуйста».

Разумеется, Лерайе ей не ответила. Пайпер и не рассчитывала, но это, но всё же ощутила обиду. Пальцы сжались вокруг вилки, и лишь спустя мгновения и «вау» от Сони Пайпер поняла, что согнула вилку пополам. Совсем как Гилберт несколько дней назад, когда говорил ей о своей силе. Отложив вилку, Пайпер пробормотала извинения и встала из-за стола.

«Ответь мне».

Эйс поймал её взгляд, но ничего не сказал. Раньше, когда он был ещё двенадцатилетним, его взгляды казались наивными и добрыми, но до того прелестными, что Пайпер сразу же могла сказать, в чём дело, не чувствуя при этом раздражения. Сейчас что-то поменялось: карие глаза Эйса остались теми же, но создалось впечатление, будто в них присутствует нечто, чего там не должно быть. Неуместная жалость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Ты слышишь меня, Лерайе?»

Пайпер подавила раздражение. Если кто и виноват в том, что её всё бесит, то только она. Уж никак не Эйс. Он вообще оказался втянут в этот мир из-за неё, а она — из-за Лерайе.

«Ты так и будешь молчать?»

Вернувшийся Лука подал голос, когда Пайпер была уже у дверей:

— Я могу принести обед к вам в комнату.

— Это было бы очень кстати, — вместо сестры ответил Эйс. Скрипнуло дерево, и мальчишка оказался рядом. Хорошо хоть, Марселин решила к ним не присоединяться.

За дверями оказался Кит — как и всегда, непричёсанный и улыбчивый, словно эта улыбка была к нему приклеена с самого рождения.

— Что, Энцелад опять тебя отделал? — со смешком поинтересовался Кит. Надо отдать ему должное: он был так же открыт, как и Соня, но храбрость в нём, судя по всему, была вместо мозгов.

«Не игнорируй меня».

— Будто ты в состоянии его победить, — ответила Пайпер, проходя мимо. Эйс семенил за ней, точно утёнок за мамой-уткой, а вот Кит, похоже, решил не церемониться и быстро поравнялся с ней, по-дружески приобнял за плечи.

— Так и быть, я расскажу тебе о триумфальном проигрыше Энцелада. Упоминать о нём опасно для жизни, но ради тебя я сделаю исключение. Диона свидетель, это было лучшее в его карьере! Итак, дело было ещё тогда, когда он был учеником рыцаря…

«Почему ты молчишь?»

У основания черепа закололо. Вряд ли из-за того, что Эйс так пристально следил за нею. И не из-за Кита, иногда слишком сильно давившего ей на плечо. К чёрту искателя, решившего на несколько минут поиграть в рассказчика. Ни близость Кита, ни его история девушку не интересовали. У основания черепа кололо так, словно туда вгоняли иголки, и ощущение это было далёким от приятного.

Кит продолжал говорить, но в его словах стали появляться выражения, совсем не свойственнее искателю. Пайпер постаралась сосредоточиться на них, но не смогла: внезапно на фоне появился белый шум, постепенно сменяющимся чем-то отдалённо знакомым.

«Хруст снега, — подумала Пайпер, одними губами повторив эти слова. — Треск огня».

С каждой секундой звуки становились всё громче. Шаги Эйса стали отчётливее, и вот, он уже рядом, идёт по правую руку от Пайпер и выглядит так, словно его вот-вот стошнит. Пайпер протянула к нему руку и положила её на его плечо, несильно сжала, но ничего не почувствовала под пальцами. Да и пальцы были какими-то слишком светлыми и чуть короче, чем у неё.

Перед глазами всё поплыло.

— Какого чёрта? — прошипел Кит над её ухом. Пайпер с трудом повернула к нему голову — искатель выглядел напуганным, но при этом пытающимся прийти в себя. Он мотал головой и жмурился, но всё равно продолжал со странным любопытством смотреть перед собой. — Это всё твои сальваторские штучки?

Пайпер не ответила. Медленно появляющийся, точно из тумана, образ Третьего перед ними удостоился проклятья из уст Кита, когда Пайпер, тряхнув головой, заметила неладное. Тёмные волосы вновь стали рыжими.

«И это твой ответ?» — со злостью подумала Пайпер. Ключицу сильно жгло.

— Кит, — это оказалось единственным, что сумела выдавить Пайпер.

Лерайе молчала, но девушке не нужны были её ответы, чтобы сложить два и два. Кристалл памяти, всё же отреагировав на неё и захватив Эйса и Кита, погрузил их в воспоминания Йоннет.

Глава 24. Нам нужно оставаться вместе

Едва только Йоннет вышла из портала, на её лице появилась грустная улыбка: она хорошо знала эту гостиную. Выложенный белым камнем пол блестел, словно его только что начистили. Шаги тонули в мягком тёмном ковре, пока Йоннет медленно направлялась к большому дивану, расположенному аккурат между двумя креслами. Находящийся в углу большой книжный шкаф уже успел покрыться пылью, что не было удивительным — вряд ли Лайне, приезжая в этот дом, предпочитали чтение и забывали о традиционной охоте. За огромным окном от пола до потолка, оказавшимся за диваном, медленно падал снег. Напротив дивана был камин, в котором громко потрескивал давно разожженный огонь. Небольшой деревянный столик напротив скрывался за ветхой картой.