Акелдама - кровавое поле битвы. Книга 3. Часть 2 - Елена Вихрева

"Мрак, ты красивый и привлекательный мужчина, - Анита вздохнула и совершенно откровенно закончила, - но я люблю другого"

"Нифонта?"

"Рэма", - даже ментальный голос девушки был хриплым и полным боли.

- Анита... - Мрак шагнул к ней, но запнулся о тяжелый взгляд императора.

Нифонт осторожно обнял девушку за плечи и притянул к своей груди.

- Все в порядке, Нит, - она вымучено ему улыбнулась, но вырываться не стала.

- Поговори с ним, - Мрак не обратил ни малейшего внимания на предостерегающие взгляды Леля, Нифонта и Каттеджирна. - Поговори с Рэмом, Анита, дай ему шанс объясниться.

- Посмотрим, - едва смогла выговорить она, вынужденная бороться с вновь разгорающейся яростью.

- Поговори, - Мрак шагнул к девушке, прижался поцелуем к ее руке и хрипло выдохнул: - Прости меня.

- Ничего, - девушке удалось успокоиться и взглянуть в черные глаза мужчины своими уже не алыми, а обычными серо-голубыми. - Все нормально, - она сжала его ладонь. - Увидимся чуть позже. Может, еще во что сыграем.

- Все, что пожелаешь, - бархатно произнес он и нехотя ушел вместе со своим другом, хотя желал в этот момент только одного: защитить эту невероятную девушку от всей той боли, что выпала на ее долю.

Он хотел забрать ее боль и заменить ее счастьем, легким и опьяняющим счастьем, но этого она ему точно не позволит, ведь она слишком сильная, слишком независимая...

- Прогуляемся, конеко? - негромко спросил Нифонт и коснулся губами макушки Аниты.

- Я только за, - вздохнула она, погруженная в невеселы мысли.

Император про себя ругнулся, кляня на чем свет стоит Мрака и его длинный язык, а потом решил рискнуть и подхватил девушку на руки.

- Держись, - он ослепительно улыбнулся и... сорвался в забег по потайному ходу так быстро, что Анита не успела запротестовать.

- Ну вот мы и на месте, - Нифонт осторожно поставил на землю девушку, но из объятий так и не выпустил.

Анита потрясенно рассматривала широко распахнутыми глазами маленький закуток парка, в котором еще никогда не была - он был невероятен: деревья, трава, цветы - вся растительность была яркой, сочной, пышной и просто невероятно красивой.

- Нравится? - коснулся ее шеи горячий шепот.

- Очень, - восторженно выдохнула она. - Тут невероятно красиво.

- Это ты невероятно красивая, - губы мужчины скользнули по шее девушки в нежнейшей ласке.

- Нит, - Анита повернулась в кольце его рук и заглянула в глаза, горевшие не страстью, а нежностью, и замолчала.

Длинные пальцы мужчины откинули в ее лица непослушный локон, мягко обвели ее губы, а затем император едва слышно попросил:

- Можно тебя поцеловать, шерити?

- Нит... - она боялась его поцелуя, боялась, что он может наделать глупостей, а еще боялась самой себя - такому Нифонту она могла не найти в себе сил отказать.

- Тот единственный, который ты обещала, - он запечатлел медленный поцелуй на ее ладони.

- Да, - выдохнула она, подсознательно чувствуя, что пожалеет об этом своем решении.

Мужчина счастливо улыбнулся, а затем его губы приблизились и... мягко коснулись ее губ. Он целовал ее так легко и невесомо, и в то же время так сладко, что Анита сама потянулась к нему и, обняв за шею, запустила пальчики в короткие волосы у него на затылке, в то время как ее губы дрогнули в ответном поцелуе...

Нифонт осторожно, чтобы не спугнуть, коснулся поцелуем губ девушки, пытаясь этим прикосновением выразить все, что он чувствовал. Он целовал легко и нежно, едва касаясь губами ее губ, готовый остановиться сразу же, как она этого захочет, и мысленно молил, чтобы это произошло не слишком быстро. Ее губы опьяняли, искушали и соблазняли, его сердце стучало как сумасшедшее, а тело требовало большего, много большего, но он не мог себе этого позволить. Поцелуй... как сладкая пытка... Вот ее руки взлетели к его плечам, и он едва не застонал - она собиралась оттолкнуть его... Но нет, она не оттолкнула... тонкие пальчики зарылись в его волосы, и она ответила на поцелуй, пусть едва-едва, но ответила... Стон сорвался с губ мужчины, и он едва не потерял голову - она отвечала ему. Поцелуй стал жарче, настойчивее. Нифонт уже ничего не видел и не слышал кроме Аниты, которую отчаянно прижимал к себе и самозабвенно целовал, целовал так, как не целовал никого до нее. В этом поцелуе сплавилась страсть, нежность, соблазн и обещание, обещание любви, обещание нежности, обещание наслаждения.

У Аниты кружилась голова: прикосновения губ Нифонта сводили ее с ума, соблазняли, умоляли сказать ему "да", умоляли уступить. Он окутал ее нежностью с легким привкусом страсти, привкусом обещания большего, того, к чему стремилось ее тело. Этот поцелуй стал для нее откровением: такого Нита она не знала, даже и не представляла, что он может быть таким осторожным и нежным. Она чувствовала отчаянное биение его сердца, ощущала, как под ее руками каменеют его мышцы, слышала его горячий хрипловатый шепот - он повторял ее имя, продолжая целовать. И она подставляла губы для поцелуев, теряясь в них, желая продлить их еще на мгновение и одновременно пытаясь найти в себе силы сказать ему "нет", не обидев при этом.

- Император Нифонт, - знакомый и отстраненный голос проник сквозь чувственный дурман, который окутал девушку.

Она повернула голову и встретилась с темно-синими, чернильными глазами Рэма, в глубине которых промелькнула боль, хотя лицо и оставалось абсолютно бесстрастным...

Рэм вышел из телепорта и удивленно моргнул: он не понимал, почему его забросило в сад, а не в телепортационный зал, как он рассчитывал. Мужчина повернулся и застыл, чувствуя себя так, как будто его только что разорвали на куски - прямо перед ним была его любимая в объятьях Нифонта, и они целовались... Он отстраненно заметил, что ее пальцы зарылись в волосы императора, его руки скользят по ее спине в осторожной ласке, пока он целует Аниту... а она... она отвечает на поцелуй... Тихий, полный муки стон вырвался из самой груди Рэма. Сейчас ему хотелось одного: оторвать Нифонта от любимой и избить его до полусмерти, но позволить себе он этого не мог. Ему необходим был мирный договор, просто жизненно необходим. Однако сдерживало его не это, больше он опасался реакции его тенши - ведь стоит ему снова сорваться, и у него уже не будет ни малейшего шанса поговорить с ней. Она и так злится на него, злится отчаянно, впрочем, увидев ее воспоминания, он не мог ее в этом винить. Он действительно причинил ей боль, много боли, даже если не считать подлых игр Санатана, и не хотел более становиться причиной ее страданий. И пусть ему самому сейчас нестерпимо больно видеть ее в объятьях другого, он сможет сдержаться, сможет нормально поговорить... и если она выбрала другого... он снова едва не застонал, но усилием воли взял себя в руки. Сначала он поговорит с ней и попытается все объяснить, а потом... потом будет видно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});