Наследие чародея - Сара Зеттел

Над каналом, почти касаясь черного льда повисшими, как плети ветвями, склонилась обнаженная ива. Одинокий ворон сидел на изгибе ствола. Его глаза поблескивали в лунном свете, когда он смотрел на стены дворца по ту сторону ледяного зеркала.

— Король.

Ворон одним глазом глянул на черную тень на снегу. Потом взмахнул крыльями и опустился на снег возле грязной ступы.

— Старая Ведьма, — сказал он и трижды кивнул.

Ветер развевал изорванное черное одеяние Бабы Яги.

— Что видно там, внутри? — Она ткнула концом перепачканного песта в сторону дворца.

— Много чего, — прокаркал ворон. — И мало. Суетятся, бегают туда-сюда. И все хотят перекувыркнуться друг через друга, чтобы в конце концов встать на ноги.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, рядом шелестел ветер, и поземка тонкой вуалью носилась в воздухе.

— Ты видишь там того, кто носит титул агнидх? — поинтересовалась Баба Яга.

— Вижу, — ответил ворон.

Ступа ведьмы опустилась на снег, и в воздухе запахло падалью.

— Он в долгу перед тобой.

Ворон ничего не сказал.

Железные зубы ведьмы тускло блеснули в лунном свете.

— Скоро ему понадобится уйти из дворца. Ему придется идти через миры. Ты мог бы ему помешать.

Ворон склонил голову набок:

— Так я навлеку на себя гнев Лисицы. Это ее игра. — Он прокаркался, а затем добавил: — Но и твоя тоже, ведь так?

Ведьма металлически скрежетнула зубами:

Она вмешалась в то, что принадлежит мне. Теперь я вмешаюсь в то, что затеяла она.

— Нет. — Ворон встряхнулся и нахохлился. — Ты хочешь, чтобы я вмешался и поставил под удар себя и свой народ. С какой стати я должен это делать?

Баба Яга засунула когтистую руку в глубины рванья, служившего ей платьем. Когда она извлекла ее снова, в костлявых пальцах был зажат маленький череп птенца.

— Твоя жена носит в себе наследника, и ты думаешь, что он очень слаб, — сказала она. — На самом деле он уже мой.

Вне себя от ярости, ворон расправил крылья и, вытянув вперед клюв, резко закаркал, отвергая эти слова. Но все же не ударил. Слишком много правды было сейчас между ними.

Баба Яга протянула ему череп:

— Сделай, как говорю я, и ты получишь своего ребенка обратно.

Ворон поднял клюв к небу и забил крыльями в воздухе.

— Старая Ведьма, ты требуешь слишком многого!

Баба Яга лишь пожала плечами, и рука с детским черепом потянулась обратно в недра одежды.

— Стой! — выкрикнул ворон, и рука Бабы Яги замерла.

Ворон переступил с лапы на лапу и поднялся в воздух. Когда он пролетал мимо ведьмы, его черные когти выхватили череп из ее рук. Громкими криками выражая свое недовольство, он растаял в темноте.

Баба Яга скрючилась в своей ступе, и на лице ее появилась железная ухмылка. Потом ведьма дважды ударила пестом оземь и исчезла.

Глава 16

Ананда шла впереди своей свиты, а рядом с ней важно вышагивал Хранитель Бакхар. Даже теперь, в тусклом свете раннего утра, коридоры все еще блистали стеклянными праздничными украшениями. Повинуясь приказу вдовствующей императрицы, придворные поспешно возвращались в свои комнаты. Но Ананда никого не замечала: она была слишком поглощена тем, что только что видела. Неужели дух Аваназия действительно являлся колдунье Бриджит? Или это было просто ловкое представление? Если да, не следует ее винить в этом: она внесла раздор между Калами и императрицей, и у Ананды появилось время. Пока Совет лордов и императрица допрашивают Калами, ей удастся помешать охоте на Сакру. Возможно, она даже сумеет как-нибудь снестись с лорд-мастером Пешеком, сообщить ему о происшедшем и заручиться его поддержкой. Если императрица рассорится с Калами, баланс политических сил будет нарушен, и тогда, имея несколько надежных сторонников, можно будет повернуть эту ситуацию в свою пользу…

По коридорам ползут сквозняки слухов. Никакая стража не удержит взаперти всех обитателей дворца и приехавших на праздник гостей. Уже сейчас заключаются пари о том, каких перемен следует ждать, и она тоже должна участвовать в этой игре. Должна…

— Вы печальны, принцесса, — пробормотал Хранитель Бакхар.

— Пустяки, добрый Хранитель… — ответила Ананда и тут же прикусила язык. Она машинально ответила на хастинапурском, ведь и вопрос был задан на ее родном языке!

— Чародей? — спросила она, не называя Сакру по имени, так как оно звучало одинаково на любом языке.

— Всегда готов служить Дочери Луны, — пробормотал он себе под нос. Фрейлины и пажи невозмутимо смотрели вперед, делая вид, что не слышат ни звука. Процессия уже миновала Янтарную и Музыкальную комнаты и теперь двигалась к Яшмовой галерее. До прибытия в апартаменты Ананды оставались считанные секунды.

— Ты знаешь, что мы видели в Большом зале? — торопливо прошептала Ананда.

— Да. Дочь Аваназия рисковала, — ответил Сакра, задумчиво опустив голову, как и подобает добропорядочному Хранителю. — И сослужила нам еще большую службу.

Душе Ананды всколыхнулись одновременно надежда и страх.

— Какую?

— Она увидела, что источник недуга императора — пояс на его талии.

Ананда споткнулась от неожиданности. Пояс?.. Все из-за него?! Она должна увидеть Микеля! Кровь стучала у Ананды в ушах, все остальные планы и помыслы исчезли без следа. Она должна во что бы то ни стало сорвать с Микеля эту мерзкую штуку…

— Скорее всего, его не видно невооруженным взглядом, — продолжал Сакра. — И императрица не подпускает к императору никого, кроме собственноручно отобранных слуг.

Они подошли к двери. Фрейлины под предводительством Кирити и Беюль поспешили в комнаты, чтобы приготовить их к приходу госпожи. Ананда едва удерживалась от того, чтобы сейчас же сломя голову броситься в комнату Микеля.

Но она этого не сделала. Соблюдая приличия, Ананда проводила Сакру в одну из комнат, хотя каждая клеточка ее мозга кричала: «Быстрее!»

Кирити и Беюль закрыли двери и заперли на засов. Остальные девушки занимались тем, что зажигали свечи и расставляли вещи по местам. Вся эта суета большей частью была вызвана желанием фрейлин показать, что они слишком заняты, чтобы прислушиваться к разговорам госпожи и Хранителя, о чем бы они ни были.

Ананда повернулась на носочках и схватила Сакру за руки.

— Ты можешь освободить его? — спросила она шепотом.

— Не могу, — ответил он и тут же поднял руку, чтобы предупредить крик отчаяния, готовый сорваться с губ Ананды. — Разрушить заклятье-привязь, а это оно и есть, может либо тот, кто наложил заклятье, либо человек, связанный с жертвой кровью или клятвой. Я никак не связан с Микелем, а вот ты — да. Если ты сможешь снять с него пояс, он будет свободен.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});