Пол АНДЕРСОН — Приключения звездного торговца - Пол Андерсон

Закончив это дело, он обернулся, тяжело дыша. Пока он трудился, Чи тоже не бездельничала. Она сидела на полу посреди невообразимого нагромождения батарей и всевозможных приспособлений, сворачивая из провода катушку и хмуро глядя на конденсатор. Она могла только гадать, каковы электрическая емкость, сопротивление, индукция, вольтаж и сила тока в собранной ею схеме. Хотя, впрочем, ее предположения основывались на весьма солидном образовании.

Обе двери содрогались от обрушивающихся на них ударов. Фолкейн сосредоточил внимание на той из них, которая не была забаррикадирована. Он потянулся, раскачиваясь на носках, и приказал своим мускулам расслабиться. Позади него Чи возилась с разрядником; он слышал треск искр.

Человеческий голос за дверью прокричал:

— С дороги! С дороги! Мы сейчас выбьем эту поганую дверь, если только вы уберетесь с дороги!

Чи даже не подняла голову от работы.

Грохот снаружи утих. Через секунду мертвой тишины раздался топот, и в дверь ударило что-то тяжелое. Бронза зазвенела и прогнулась. Таран ударил снова. На этот раз раздался треск и взрыв проклятий. Фолкейн ухмыльнулся. Должно быть, они используют бревно из склеенных вместе стволов местного бамбука, которые не выдерживают удара. Он подошел к двери и выглянул в образовавшееся между дверью и косяком отверстие. Там стояли нескольких эршока в полном вооружении, лица их были искажены яростью.

— Ку-ку,— сказал им Фолкейн.

— Приведите кузнеца! — Фолкейну показалось, что он узнал голос Хью Падрика.— Эй ты, приведи того дерьмового кузнеца! Пусть захватит молотки и лом.

Пожалуй, так они справятся с дверью, но на это понадобится время. Фолкейн вернулся к Чи и стал ей помогать.

— Думаешь, в этих батареях достаточно электролита?

— Да.— Чи не отводила глаз от импровизированного телеграфного аппарата, который она соорудила на единственном

рабочем столе, не использованном для баррикады.— Ведь до Хайякаты всего километров четыреста, верно? Даже этот страдающий плоскостопием Адзель добрался сюда всего за несколько дней. Что беспокоит меня гораздо больше: удастся ли нам получить нужную частоту?

— Ну, это можно установить только приблизительно, а потом попробовать разные частоты. Знаешь, скользящий контакт на катушке.

— Да знаю я! Мы же обсудили все это в твоей комнате. Перестань болтать и займись делом.

— Я же тут для украшения,— отшутился Дэвид. Он неловко взялся за плоскогубцы — они не были приспособлены для человеческой руки — и принялся соединять батареи между собой. Так, теперь лейденскую банку... или здесь ее полагается называть рангакорская банка?

Бронзовая дверь вновь зазвенела и подалась. Фолкейн уделял ей половину своего внимания. С того момента, как они вломились в мастерскую, прошло, наверное, около часа. Не так уж много времени, чтобы уподобиться Генриху Герцу[53]. Но Чи делала последние соединения. Она села перед уродливым раскорякой-аппаратом и кивнула. Затрещали искры в разряднике. Чи отстукивала точки и тире кода Лиги. Невидимые, неощутимые радиоволны пронизали пространство.

Теперь все зависело от того, удастся ли ей найти ту частоту, на которой работали их безвременно погибшие рации, среди всего множества частот, которые она могла только пробовать вслепую. Да и времени на попытки почти не оставалось. Дверь рухнет через минуту-другую. Фолкейн отошел от Чи и занял пост у двери.

Крепления засова отскочили. Дверь косо повисла на одной петле. В щель протиснулся эршока с мечом в руке.

Фолкейн преградил ему дорогу. Зазвенела сталь. Как Дэвид и ожидал, воин не имел никакого представления о настоящем фехтовании. Фолкейн мог убить его в течение полуминуты. Мог, но не хотел. Кроме того, пока он удерживает этого парня в двери, в комнату не ворвутся остальные.

— Поразвлечемся? — обратился он к противнику поверх мелькающих клинков. Тот в ответ яростно оскалился.

Бип-бип-биип-бип. Переместись в Рангакору. Приземлись в пятидесяти метрах от южных ворот. Бип-биип-биип.

Эршока прижался спиной к дверному косяку. Неожиданно он скользнул в сторону, открывая дорогу второму бойцу. Фолкейн удержал первого на месте энергичной атакой, одновременно совершив знаменитый удар каратэ ногой. Второй противник застонал от боли и повалился назад, в руки своих соплеменников. Резко обернувшись, Фолкейн отразил удар первого воина и сделал выпад. Острие меча вонзилось в руку эршока, Фолкейн повернул меч, рассекая плоть; оружие противника зазвенело, упав на пол.

Не теряя времени на то, чтобы высвободить собственный меч, Фолкейн повернулся, еле избежав удара третьего противника. Он сделал шаг вперед и сделал захват, который помнил по урокам каратэ. Рывок — мерзкий звук ломающейся кости — и противник со сломанной рукой и посеревшим от боли лицом упал на колени, а Фолкейн завладел его мечом. Оружие зазвенело, столкнувшись с мечом следующего противника.

Фолкейн огляделся. Эршока, которого он ранил, лежал, сжавшись в комок на полу. Кровь лилась из его раны, невероятно яркая даже при этом освещении. Второй поверженный сидел, привалившись к стене. Дэвид взглянул в лицо своего нового противника (мальчишки с пушком на щеках — он сам был таким совсем недавно) и предложил:

— Если ты немного отодвинешься, эти бедолаги смогут выползти, а там им окажут помощь.

Паренек ответил проклятием и яростным выпадом. Фолкейн отразил удар и прижал его клинок к полу.

— Разве ты хочешь, чтобы твой товарищ истек кровью? — спросил он.— Расслабься, я тебя не съем. Я вообще-то совсем мирный человек.

Фолкейн отошел на шаг и занял оборонительную позицию. Юноша изумленно посмотрел на него, затем попятился к двери и толпившимся за ней людям и икрананкцам. Фолкейн подтолкнул раненого ногой.

— Иди,— сказал он мягко.

Поверженные противники выбрались за дверь. В коридоре воцарилась тишина.

Хью Падрик протолкнулся вперед. Его меч был обнажен, но он держал его опушенным.

— Что ты затеял? — прохрипел он.

— Очень страшное колдовство,— ответил ему Фолкейн.— Вам это обойдется дешевле, если вы сразу же сдадитесь.

Бип-биип-биип-биип!

— Чего ты от нас хочешь? — спросил Падрик.

— Ну, во-первых, большую кружку воды. А после этого можно поговорить.

Фолкейн попытался облизать губы, но язык был сух. Будь проклят здешний воздух! Неудивительно, что туземцы не пользуются коврами: они все время получали бы статические разряды. Может быть, это и послужило началом интереса ранга-корцев к электричеству?

— Да, можно поговорить.

Меч Падрика опустился еще ниже. В следующую долю секунды он молнией устремился к бедру Фолкейна.

Тренированное тело Дэвида прореагировало прежде, чем включился рассудок. Землянин высоко подпрыгнул: тяготение в две трети земного облегчило дело. Острый металл со свистом пронесся ниже его подошв. Фолкейн приземлился прежде, чем его противник успел отдернуть меч, и своим весом вырвал оружие из руки Падрика.

— Ах ты озорник! — воскликнул он.

Его левый кулак врезался в лицо противника. Падрик со всего размаха сел на пол, его нос превратился в кровавое месиво. Фолкейн заметил себе, что нужно будет содрать с Падрика три шкуры за пластическую операцию, когда помощники ван Рейна организуют здесь соответствующие услуги.

Какой-то икрананкец ткнул в него копьем. Дэвид отбил его в сторону и вырвал из рук противника. Это дало ему выигрыш в одну минуту.

Еще одну он выиграл, пока Падрик, шатаясь, выбирался из комнаты. И еще одну — пока толпа переминалась с ноги на ногу и с неловкостью глазела на него. Затем он услышал команду Роберта Торна:

— Освободите проход! Лучники, вперед! — и понял, что конец близок.

Толпа расступилась в стороны и попятилась назад. Полдюжины икрананкцев с луками выступили вперед и заняли позицию поперек коридора. Дэвид выдавил самую беззаботную улыбку из своего репертуара, когда перед лучниками выбежала Стефа.

Девушка остановилась и с изумлением посмотрела на Фолкейна.

— Дэвид,— прошептала она,— никто в мире не смог бы так... А я и не знала...

— Теперь знаешь,— Поскольку ее кинжал был в ножнах, Фолкейн рискнул потрепать ее по подбородку,— Там, где я родился, людей учат большему, чем просто управлять машинами. Другое дело, что я бы вовсе не возражал против хорошенькой бронированной боевой машины сейчас.

На серые глаза навернулись слезы.

— Все-таки ты должен сдаться,— сказала она умоляюще,— Что еще ты можешь сделать?

— Вот это,— ответил он, бросил меч и схватил девушку.

Она вскрикнула и начала отбиваться, но Фолкейн оказался сильнее. Он прижал Стефу к себе и крикнул лучникам:

— Уходите, вы, противные уродцы!

Теплый запах ее волос коснулся его обоняния.

Чи невозмутимо продолжала посылать сигналы.