Городская фэнтези 2010 - Антон Орлов

Бабка начала урчать, едва Рая вошла. А может, раньше. Гур-гур-гур-гур — мягкими волнами неслось по воздуху, заволакивало слух, темнило зрение, охватывало туманом. Силуэт бабули, высвеченный моргающим экраном, словно раздувался в кресле. Не, на кошку совсем не похоже. Скорее на тучу, когда та рокочет — пухлая громадина с молниями в брюхе, накрывающая город грозовой тенью.

Чарует.

«Все равно кошка лучше!» — вспыхнул напоследок блеск протеста.

Гасить эти вспышки, гасить. Наш долг — заботиться о… Наш общий долг… Топ. Топ. Еще ближе. Бабка стала всплывать из кресла. Туча…

Какие тут кошки. Одни мухи, и то летом. Даже пауки сбежали.

«Без боли, ради жизни! — запели голоса собеса, будто гимн. — Стань донором для близких! Одна кровь, одна семья!»

Блаженно улыбаясь, Рая закинула голову. Какой сладкий сон! Страшно лишь вначале, когда звучит зов, а сознание еще противится. Свет разлился вокруг — яркий, безлимитный. Расцвели блеклые обои и гнутые колючки на подоконнике. Добрая, ласковая бабушка с улыбкой. Обняла — ну прямо перина!

Чмокнул рот, припадая к телу.

Ах. Ноги отнимаются, до того приятно. Кажется, всю жизнь бы так провела, обнятая бабулей. Свет и любовь, потолок исчез, пол растворился, белые облака кругом и золотые блестки сыплются.

Бом-м! Гонг ударил — огромный, медный. Снова в стену — бом-м! Запел ангельский голос в облаках:

— Тут ребенок маленький, кончайте зов пускать! После восьми нельзя! Слышите?! А то крест на двери нарисую!

Рая сонно рассмеялась, встряхивая волосами.

Бабушка оторвалась от дела. Ее голос стал сильным, почти громовым:

— Заявленье подам! На моральный ущерб! Не ваше дело!.. Ой, Раечка, что ты, золотко? Идем, идем, ляжь, отдохни. Устала, хорошая…

Утром будильник дятлом застучал по мозгам. Такая слабеть — еле глаза разлепила. Темнотища; за окном — могила, Фонари еле тлеют, дождик дребезжит по жести. Пошарила со стоном, нащупала ночник-«гнилушку», надавила. Люминофор загорелся, волчий глаз, загробный свет лег на столик. Так, деньги под будильником. Есть бабло, ура!

Порыв бодрости разом сняло, едва встала на ноги. Мир покосился, в глазах чуть не погасло, подступила тошнота.

Плакат гласит: «Это должен знать каждый», а ты забыла. Лежа самочувствие о-го-го, а в стойке «смирно» кровь от головы оттекает к ногам. Обморок, и — брык! Помни об ортостатическом коллапсе, иначе можно сделать брык в неподходящем месте.

На лестничной площадке Рая — невезуха, блин! — пересеклась с соседкой. Та волокла своего пупса в детский садик, а себя на службу. Серая, невыспанная соседка шевелилась нервно и бодро, по-командирски руля ребятенком:

— Ну-ка, стой! Куда, там ступеньки!.. — И за шарф его, к ноге. — Доброе утро, ты в порядке?

Рая поспешила закрыть дверь:

— Вам какое дело?

— Не огрызайся, молода еще, — спокойно ответила та, придерживая карапуза. — Лучше в зеркало поглядись.

— За собой смотрите. Вон, диатез у мальчика — не тем кормите.

— Я-то живого кормлю, он вырастет, — вздохнула соседка, глядя мирно и печально.

Рая заспешила вниз по лестнице.

— В церковь бы сходила! — донеслось вслед.

Скажет тоже — в церковь! Мать-одиночка, а советы раздает. Лучше б мужика к ноге придернула.

От свежего воздуха — хоть он и пополам с дождем — Рае снова подурнело, но она собрала силы в кулак и поспешила к остановке. А то одиночка догонит, еще какой-нибудь оффтопик скажет. Ей-то что! Сама себе хозяйка. Хочет — икон наставит, крест повесит… Кто взялся предков кормить, тому нельзя. «Духовная травма», статья УК, штраф или срок. Зойка деду святой воды плеснула в водку, потом месяц у Варьки скрывалась. Спасибо, Варькины родители пустили, а дедок не настучал.

Кому на Руси жить хорошо? Патриарху Московскому! У него харизма, крест на полпуда, плюс бодигарды — чуть кто рядом заворкует зов, сразу серебряную пулю в лоб.

Надела водолазку, плотную и длинную, но бледность не скроешь. Перчатки в помещении носить тоже как-то… Не шапку же натягивать до подбородка! Тотчас психолог привяжется: «Раиса Капитонова, вы отныне в каком неформальном движении? Антиглобалисты или экстремисты? Пойдемте побеседуем…»

Одно выручает — всемирный режим экономии. Неделя борьбы за сокращение расхода электроэнергии. В учебных комнатах и коридорах темень, все ходят как призраки, одинаковые на лицо.

— Кренит? — посочувствовала Зойка, определив опытным взглядом состояние подружки. — Держись, пройдет. Много твоя глотнула?

— Средне. Погода гадская, облака жмут. А твой как?

— Собака серая, все мстит за воду. Вену порвал…

— И не зализал?

— Сперва лекцию прочел — мол, не ждал такого западла, чтоб родная внучка, бла-бла-бла, и гон на час, А у меня синячище разливался.

Слюна вещь полезная, особенно от близких. Ее в сеть аптек сдают. Лимончик пожуют и свесятся над банкой. Очищенная слюнка — восемь тысяч пузырек.

Между уроками Рая поплелась в буфет, чего-нибудь поесть. Дабы сберечь бабкин бонус, жрать надо скромно: кофе, пирожок, салатик.

— Кофе с двойным сахаром! Нет, с тройным…

Мясистая буфетчица взглянула, как на падаль, оттопырила губищи:

— Тридцать восемь пятьдесят. Мелочь надо готовить! Нет сдачи с пятисот. Где это вам одной бумажкой платят?.. Жди; может, кто мелких даст. Куда?! Не заплатила, уже пьет! Поставь!

От вида ее толстых губ — чмок, чмок. — Раю повело. Голоса вокруг сливались в гул, тени стягивались из углов, единственная лампа расплылась желтым пятном. Сладкий кофе трясся в стаканчике — пить, скорей, глюкоза, — а ветчина за стойкой наблюдала, пялила зенки. К счастью, Светка подскочила, наглая такая:

— Я вперед занимала!.. Ты чего? — шепнула вплотную.

— Сдачи нет.

— На пятьдесят, потом отдашь.

— Спасиб.

— Уходи в общагу жить.

Рая покачала головой и отошла.

Кофе с тройным сахаром нагнал в жилы энергию, но гемоглобина не вернул. Морда лица как была, так белой и осталась.

По белому флагу Раю вычислил психолог Гуляев. Мужик спортивный, ушлый и красивый, притом с репутацией. Она, репутация, не выбирает возраста — наоборот, ее выбирают. Рассказывали, он снял крест после развода. Вроде чтоб вернее баб укладывать. Румяный, легкий на ходу — короче, донжуан. Сразу на глаз определяет, затяжные месячные у клиента или что.

— Проблемы, Раиса?

— Никаких, все пучком.

— Самая главная ошибка тех, кто таит свои проблемы, — заговорил он, так умело обойдя Раю, что она остановилась, — это ложное убеждение: «Я справлюсь сам». Люди терпят болезни, а когда добираются до врача, лечиться поздно. Надо вовремя обращаться к специалистам. Замечу, я здесь для того, чтобы развязывать узлы по жизни. Дело надо решать, пока оно не зашло слишком далеко. Расскажи мне, что тебя тревожит…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});