Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви - Федор Мельников

112

Даже в панагии, пожертвованной царицей Елизаветой Петровной в 1764 г., вместо Богородичной иконы вставлено ее собственное изображение с обнаженными плечами. Прохоров В. Христианские древности. 1862. № 12. Снимок с панагии и портрета царицы.

113

Протопоп Аввакум. Житие... Указ. Изд. С. 34-35, 218, 220-221,239-240 и др. "Имя епископское дается ныне, - говорит св. Василий Великий о своем времени, - людям развращенным, подлым рабам, потому что никто из рабов Божиих не решается себе искать епископства, ищут же люди отчаянные". Письмо его к Евсевию, епископу Самосатскому // Творения. Ч. VII. С. 179-180.

114

В исключительно ценной по своей документальности и глубоко продуманным выводам книге крупного французского ученого Пьера Паскаля "Аввакум и начало раскола", Париж, 1939, доказано что увлечение русских верхов при царе Алексее Михайловиче латинством и западничеством было изменой не только русским национальным основам и народному духу, но и изменой самому православию, даже христианским основам.

115

Через 173 года эту глубокую скорбь священномученика Аввакума выразил знаменитый славянофил А.С. Хомяков в стихотворении "России":

Пошли мы просить исцеленияНе у того, в чьей рукеИ блеск побед, и счастье мира,И огнь любви, и свет умов,Но у бездушного кумира,У мертвых и слепых богов.И обуяв в чаду гордыни,Хмельные мудростью земной,Мы отреклись от всей святыни,От сердца стороны родной.

// Перепечатано в Русском православном календаре, 1941 г. стр. 6-7, Владимирово - Чехословакия.

116

В парижском (русском) "Возрождении", в №№ 4046-4051 за 1936 г., напечатан замечательный очерк известного русского писателя Ивана Лукаша "Боярыня Морозова". Жизнь и страдания старообрядческих мучениц изложены в этом очерке так неподдельно правдиво, с таким сердечно-искренним чувством, что нельзя читать его без душевного волнения и даже слез. Есть замечательная картина известного художника Сурикова "Боярыня Морозова". Вот отзыв о ней Петроградского "Церковного вестника", считавшегося органом "Святейшего Синода": "На картине г. Сурикова Морозова является в своеобразной обстановке - ее везут на пытки в подземную тюрьму. Впереди идет взвод стрельцов в красных кафтанах с секирами на плечах; за ними следуют сани-розвальни с боярыней Морозовой. У ней на руках цепи, но дух ее бодр: глаза ее, как раскаленные угли горят из-под ее полумонашеской шапки и черной фаты, все тело словно приподымается с соломы, набросанной в дровнях, она высоко поднимает в воздух руку с двуперстным сложением, она с жаром что-то проповедует. Вокруг толпа, все московское население, высыпавшее из своих домов на сугробы снега, навалившиеся горами на улицы. И молодые, и старые, и богатые, и бедные, и знатные аристократы, и темная чернь - все это повысыпало из домов и теснится на улице, на ступеньках церкви, на заборах. Тут встретились и смешались в густой толпе и сестра Морозовой княгиня Урусова в дорогих уборах XVII в., вся в бархате, драгоценных мехах, шелке, и богатые посадские женщины в шитых шапочках и платочках, штофных сарафанах; но еще больше тут монахов, монахинь, служек, юродивых, нищих, мужиков и баб, тайно или явно стоявших за старую веру и старую жизнь. В этой толпе есть поразительные типы: таков блаженнейший, что сидит нагишом на снегу и тоже творит знамение двуперстием; таков хохочущий поп в лисьей шубе - на третьем плане слева; таковы и молодые женщины справа; таков и возница боярыни - невзрачный мужичонка. Мы не говорим уже о самой Морозовой: образ положительно способен преследовать зрителя в течение многих дней". Церковный вестник. М., 1887. № 12. С. 236.

117

Выбрасывали древние святыни из церковного прославления и другие никонианские архиереи. Так, новый Холмогорский епископ Афанасий, которого упоминали выше, в 1683 г. исключил из лика святых уже канонизированного чудотворца, преподобного Евфимия, бывшего игумена Михайло-Архангельского монастыря (1585-1599 гг.), где почивали и его целительные мощи, за то лишь, что они имели двуперстное сложение, и самые мощи были не известно куда убраны // Церковь. 1913. № 29. С. 694-695.

Так, другой Холмогорский архиерей, Варнава, в 1716 г. разжаловал преподобного Георгия (Шенкурского чудотворца). Церковь. 1909. №№ 32 и 33 // Еще разжалованный святой и спрятанные мощи. Прекращены службы святому Нифонту, Новгородскому архиепископу и виленским мученикам Антонию, Иоанну и Евстафию. Академик Е. Голубинский. История канонизации святых. С. 177; Никифор, архиепископ Астраханский. Ответы на вопросы старообрядцев.

118

Иоаким добавил еще: "А креститесь кто как хощет, двумя персты, или тремя, или всею рукою, сие все едино, токмо бо знамение креста на себе вообразити: мы о том не истязуем". Это заявление патриарха вызвало уже в наше время некоторые споры между учеными исследователями русского раскола. Одни, именно защитники никоновских реформ и соборных проклятий, хотели видеть в этом заявлении Иоакима некоторый обрядовый либерализм. Другие же, незаинтересованные в отстаивании ошибок и погрешностей прошлого, выясняют, что это заявление Иоакима есть просто "вынужденная фраза", сказанная совсем не по убеждению, а по страху, а главное, потому, что он, припертый к стене своими собеседниками, не мог ничего другого и сказать. Выписками из книги Иоакима "Увет", составленной после этого разговора, Т.И. Филиппов в своих публичных чтениях в Обществе любителей духовного просвещения в 1872-1873 гг. доказал, что Иоаким осуждает двоеперстие как обряд армянский и содержащий в себе ереси. Филиппов Т.И. Современные церковные вопросы. С. 323-324. Другой исследователь, священник А. Синайский замечает: "...мнение Иоакима (крестись кто как хощет) сказано было под влиянием страха, для успокоения, а не по убеждению" // Отношения... С.79-80. Да тогда же, при прении в Грановитой палате, один из старообрядческих выборных привел такой обычный в то время факт в обличение нижегородского архиерея, повторившего вынужденное заявление Иоакима: "Правду ли глаголеши, яко за крестное знамение и за молитву не мучаете. То чесо ради, егда приведут пред вас коего христианина и в первых словесех истязуете его, како крестится и како молитву творит? И аще отвещает оный: крещуся и молитву творю по старому, яко же св. Церковь прияла от св. богоносных отец, и вы за то того часа велите его и мучити, и в тюрьму вринете на смерть. И ныне у тебя в Нижнем Новгороде сидят три человека за крест и молитву в яме, которая ископана глубиною саженей десять, под банею Иванскою. По твоему же приказу приходил к ним поп Евфимий мироносицкий и, извед их из ямы, вопрашивал: повинуются ли церкви во всем и архиерею. Они же, приемше от него благословение, отвещаше: Во всем повинуемся и волю вашу без прекословия будем творити, точию увольте нам крестное знамение и молитву по старому имети, и оной поп тебе возвестил, ты же паки повелел в ту же яму бросить". Филиппов Т.И. Отношение... С. 322.

119

В "Изборнике" "Народной Газеты" помещен снимок с древней гравюры, изображающей спор о вере в Грановитой палате. Редакция "Изборника" сделала следующее примечание к этой гравюре: "Как видно, картина написана во славу Петра Великого и в хулу "раскольников". Художник, очевидно, по заказу Синода, не пощадил правды для того, чтобы изобразить иереев синодальной церкви кроткими овечками, а их противников злодеями. Сам Петр изображен ревнителем "святой церкви". Конечно, подлинная история говорит совсем другое. Даем снимок с этой картины исключительно для того, чтобы, во-первых, ознакомить читателей "Изборника" с интересной стариной, а во-вторых, чтобы показать лишний раз, как писалась история" // 1906. № 6-7. Существует еще другая картина "прений", на которой священник Никита изображен безобразным извергом, а на самом деле он был, судя по его деликатным, вежливым писаниям, кротким, смиренным и тихим пастырем Церкви Христовой.

120

Знаменитый историк В.О. Ключевский дает такую характеристику Софье: "Эта тучная и некрасивая полудевица с большой неуклюжей головой, с грубым лицом, широкой и короткой талией, в 25 лет казавшаяся 40-летней, властолюбию пожертвовала совестью, а темпераменту - стыдом, достигнув власти путем постыдных интриг и кровавых преступлений". Курс русской истории. ГИЗ, 1925. Ч. III. С. 452.

121

Тот же историк замечает: "Усиление карательных мер против старообрядцев нельзя ставить целиком на счет правительства царевны Софьи: то было профессиональное занятие церковных властей, в котором государственному управлению приходилось служить лишь карательным орудием". Там же. С. 451.