Содержательное единство 1994-2000 - Сергей Кургинян

4. Лица заокеанского супостата

Теперь обратимся к ситуации на международном фронте, и в первую очередь к позициям самого крупного геополитического оппонента – США. Я считаю, что там все непросто, и можно еще что-то предпринимать, хотя бы теоретически.

На рисунке1 – две основные версии отношения элит США к России. И для одной, и для другой части американской элиты Россия – исторически неполноценный объект. Разница только в том, как трактуется историческая неполноценность. Я хочу особо обратить ваше внимание, что ни по отношению к побежденной Германии, ни по отношению к побежденной Японии американцы эту версию исторической неполноценности страны не выдвигали. И там, и там говорилось, что есть деформации и несообразности, но в целом объект имеет свое историческое значение, свои позитивные традиции. Презумпция исторической виновности – ноу-хау Запада, применяемое исключительно для России (красной, белой – любой!). Но рассмотрим версии понимания нынешней (и всегдашней) России элитными групами в США.

Версия первая – это версия Тэлботта. Клинтон, разумеется, тяготеет именно к ней. Ее содержание: демократическая, реформированная, вошедшая в "белый мир" Россия может стать важным и полезным партнером США.

Версия вторая – это версия Бжезинского. Ее разделяют как Киссинджер, так и многие "картеровцы", из тех, кто пытается вылепить нового Клинтона. Содержание версии 2: Россия – это главный ужас мира, который надо ликвидировать любой ценой.

Метафора Бжезинского: "Россия – это неисправимо неотмываемая свинья!". Метафора Тэлботта: "Россия – это отмываемая свинья!".

При этом Тэлботт, сделав однозначную ставку на нынешнюю российскую администрацию и ее политический и экономический курс, не проявляет никакой политической гибкости и как бы не видит происходящего. Но в связи с очевидными провалами российской политики США "по Тэлботту" и очевидным крахом российских "реформистских" стратегий Тэлботт оказывается все более уязвим для критики со стороны своих американских оппонентов. Что делает в этом внутриамериканском элитном конфликте Тэлботт? Ему говорят: "Но Чубайс, но коробки с долларами!" – "Нет, они все равно демократы". – "Да нет, они воры!" – "Нет, надо подумать". А это значит, что крах в России системы реформистских ожиданий будет означать одновременно крах всей версии Тэлботта. А Бжезинский прет напролом, используя в своей аргументации перечисленные очевидности.

Рис.1.

Обратимся к рисунку2. Имея свою элиту, способную всерьез отвечать на вызовы, можно было бы "послать куда подальше" обе эти версии. Но элита диссоциирована, Россия этой диссоциацией ослаблена больше, чем потерей территории. И мы обязаны придавать международному фактору не просто серьезное ( так надо делать всегда!), а чуть ли не решающее значение. А раз так, то следует понимать, что есть две версии: Строуба Тэлботта и Збигнева Бжезинского, а между ними… неструктурированное поле американской политики. Оно не пустое, не без фигур, но в нем нет организованности. Часть этого поля – правые, республиканцы США, изоляционисты, европофилы. Эти люди неприятны нынешней власти США. Они хотят убрать фактор России из рассмотрения. Вроде бы – чем плохо? А тем, что подобное убирание – это выдача России на откуп исламу и Европе. Так и говорится (почти впрямую): "Отдать эту свинью на откуп и позабыть о ней".

Рис.2.

Но есть в указанном неструктурированном поле и некий совокупный политический субъект "Х", который вообще иначе относится к России, который готов и способен снять презумпцию ее исторической неполноценности – пусть хотя бы до уровня Японии или Германии 45-го года. Однако у субъекта "Х" две проблемы. Проблема первая: он сам не организован, это отдельные и слабо связанные между собой люди. Проблема вторая: у этого "Х" нет партнера в России. Каждый раз, когда разговор на данную тему доходит до главной точки, говорится следующее: "Сергей, это хорошо. Но ты покажи, где наш собеседник в Москве! Это кто? Это такая же неструктурированная масса? Если этих людей дергают за нитки несколько других людей, которых можно, в свою очередь, дернуть за нитки в любой момент, то зачем этот разговор? О чем он?" А далее мне сказали: "Даже во времена Коржакова легче было говорить о России, потому что можно было оперировать фактором Коржакова и выдвигать варианты. А сейчас что? Полный паралич. Зюганов даже не дергается, он нулевой фактор. Как и все остальные".

И, наконец, последнее – это страшно двусмысленная роль самого Тэлботта. Он сидит, "как собака на сене", на этой "пророссийской" версии Клинтона и никого в свою "зону ответственности" не пускает. И не вполне понятно: он сидит на этом просто потому, что он обычный бюрократ и "кыш все, кто не я", или же он сидит, чтобы "заморозить" пророссийское поле и затем просто автоматически передать все это поле Збигу. Но объективно те, кто пытается выстроить что-либо другое здесь, в России, или даже в США, натыкаются на стандартный отпор: "Ах, ты не принимаешь версию #1, ты против Чубайса? Тогда ты – враг народа".

Клановая борьба в РФ – это уже давно не внутрироссийское дело. Это международная опухоль межплановой множественной конфликтности. Она вспухает в тех же США на фоне паралича нашей элиты. Меня спрашивают: а что же делать? Отвечаю сразу же. Если бы была элементарная воля определенных ведомств и правительства России, тогда ясно было бы что делать – активизировать структурирование в этом американском бесструктурном нерусофобском секторе, прорабатывать схемы и модели этого структурирования и искать необходимые интерфейсы. Просто потому, что версия Тэлботта провалилась и на ней можно ставить крест.

Но в России в этом направлении никто реально не работает. СВР занята бизнесом, внутри ФСБ идет война друг с другом, о военных структурах я просто не говорю, потому что говорить по-крупному в общем-то уже почти не о чем. И тогда то, что происходит далее, рассмотрим на рисунке3. Есть система технологий СТ-1, которая связана с версией Тэлботта. Я называю это системой "му-му". Ходить, искать "настоящих" или "подходящих" демократов, "воспитывать" их, давать им советы. Это и относительно безвредно (в плане прямых результатов), и абсолютно бесполезно. Оскар Уайльд говорил, что всякое искусство совершенно бесполезно. Он был декадент и по отношению к декадентству был прав: всякое декадентское искусство совершенно бесполезно. "Развивая его положение", могу сказать, что и всякая декадентская политика совершенно бесполезна. А Тэлботт на глазах у всех становится политическим декадентом…Так-то оно так! Но рядом-то есть версия Бжезинского и система технологий СТ-2 – активных технологий, абсолютно проработанных и подкрепленных ресурсом!

Рис.3.

В принципе эти технологии делятся на два класса – на класс "концлагерь", т.е. строительство вокруг страны блокирующей новой "линии Керзона", и на класс "расчленение", что предполагает прямое быстрое вмешательство, создание уже ясно обозначенных осей раскола и дальше растаскивание территории на несколько кусков. "Расчленение" – это крайняя технология, ее слишком многие (и обоснованно) боятся: в России ракеты, опасные производства, полно оружия и т.п. Больше сторонников у технологии "концлагерь". Но и в США, и у нас понимают, что выстроить вокруг страны сплошные заборы или расставить по всей границе "железные батальоны", которые будут "все ограждать", невозможно. Строить будут антироссийские блоковые структуры, а эти блоковые структуры будут оттягивать на себя территории – российские территории. Поэтому непримиримого противоречия между первым и вторым классом технологий СТ-2 нет.

Что получается в результате? Если версия Тэлботта проваливается и вся политика США "выпрыгивает" из этой версии, эта политика неизбежно пролетает, не задерживаясь, пустое поле и быстро выходит на версию Бжезинского и всю систему "Збиг-технологий". Она выходит в режим тотальных активно-деструктивных действий против России в условиях, когда здесь парализованный капитал, парализованная оппозиция, раздираемая противоречиями власть и страна в том состоянии, которое я описал.

Это беспрецедентная ситуация, когда объект, слабый, как никогда, начинает подвергаться многократно усиленному давлению. И в ней, в этой ситуации, люди, занятые не чистой аналитикой, а политическим проектированием, стоят перед альтернативой. Одни говорят: "Ну, и пусть будет усилено давление, пусть начнется вся эта система внешних "наездов", может быть, тогда хоть кто-то в России проснется". А если не проснется? Этот "капитал" ведь состоит из бандитов, которые вроде привыкли стрелять. На них "наехали" из ФБР так, как не наезжали никогда и ни на кого, ни на какую Колумбию. А они молчат. Где гарантия, что, если завтра молодые выкормыши Збига включат все технологии своей версии, в России прямо сейчас, в этом году, возникнут субъекты, которые начнут сопротивляться?