Это смертное тело - Джордж Элизабет

Глава 28

Пони лежал на Милл-лейн, сразу за Берли. Он корчился на земле, у него были сломаны обе задние ноги, и он отчаянно пытался встать и убежать от толпы, собравшейся у машины, которая его сбила. Животное то и дело жутко вскрикивало, выгибало спину и молотило ногами.

Робби Хастингс остановился на узкой обочине, приказал Фрэнку оставаться на месте и вышел из машины. Его оглушил шум: стоны пони, разговоры, крики. Когда Роб приблизился, из толпы ему навстречу вышел мужчина в джинсах, футболке и веллингтонах. Джинсы были поношенные и порыжевшие на коленях.

Роб узнал его. Иногда они встречались в пабе «Голова королевы». Звали мужчину Билли Родин, он работал садовником в одном из больших домов на дороге. Роб не знал, в каком именно.

Когда пони снова застонал, Билли поморщился и показал большим пальцем на людей. Их было четверо — две пожилые пары. Одна женщина плакала, а другая повернулась к пони спиной и кусала руку.

— Американцы. Водитель растерялся, вот все и случилось.

— Поехал не по той стороне дороги?

— Примерно так. Навстречу им ехал другой автомобиль, и на повороте он не сбавил скорость. — Билли показал туда, откуда только что приехал Роб. — Напугал их. Они свернули направо, вместо того чтобы повернуть налево, потом попытались исправить положение, и там оказался пони. Я уж хотел их отругать, но… посмотри на них.

— Где другой автомобиль?

— Уехал.

— Номера запомнил?

— Не разглядел. Я был там. — Билли показал на один из кирпичных домов в пятидесяти ярдах от них.

Роб кивнул и пошел посмотреть на жеребца. Пони кричал от боли. К Робу подошел один из американцев. На нем были темные очки, футболка с логотипом, бермуды и сандалии.

— Ах, черт возьми, мне так жаль. Помочь вам поместить его в трейлер?

— Э? — спросил Роб.

— В трейлер. Может, если мы возьмем его за круп…

Роб сообразил: должно быть, мужчина думает, что он хочет погрузить бедное животное в трейлер и отвезти его к ветеринару. Он покачал головой:

— Придется его убить.

— А мы не можем?.. Поблизости нет ветеринарной службы? О черт! Черт! Этот человек говорил вам, что произошло? Тут был другой автомобиль, и я…

— Он мне рассказал.

Роб присел, чтобы поближе рассмотреть пони. Животное закатывало глаза, изо рта шла пена. Особенно было досадно, что это жеребец. Роб узнал его: этот пони, как и три других, только что был перевезен на его территорию — обслужить кобыл. Молодой жеребец со звездочкой на лбу. Он должен был прожить более двадцати лет.

— Послушайте, нам что, нужно оставаться здесь, пока вы… — заговорил американец. — Я просто хочу знать, потому что Кэт сильно расстроена, и если она увидит, как вы убиваете пони… Она у меня очень любит животных. Это уже испортило нам отпуск — не говоря о бампере машины, — а в Англию мы приехали всего три дня назад.

— Езжайте в деревню. — Роб рассказал мужчине, как туда добраться. — Дождитесь меня в «Голове королевы». Увидите паб, он справа. Думаю, вам надо позвонить по телефону — договориться насчет машины.

— Скажите, у нас будут большие неприятности? Могу я что-то с этим сделать?

— Вам ничего не будет. Это просто формальность…

Пони дико заржал. Это было похоже на стон.

— Сделайте что-нибудь, ну хоть что-нибудь! — закричала одна из женщин.

Американец кивнул:

— «Голова королевы». Хорошо. — Он обратился к своим товарищам: — Садимся. Поехали.

Они быстро очистили место, оставив Роба с пони и с Билли.

— Самая плохая часть работы, да? — спросил Билли. — Бедный тупица.

Роб не знал, к кому отнести его высказывание: к американцу, к пони или к нему самому.

— Слишком часто это случается, особенно летом, — сказал он.

— Моя помощь нужна?

Роб отказался. Он прикончит бедное животное и позвонит в администрацию, чтобы забрали тело.

— Тебе не нужно оставаться.

— Ну и ладно, — сказал Билли Родин и пошел к саду, из которого он сюда прибежал.

Оставшись с животным, Роб пошел к «лендроверу» за пистолетом. Два пони меньше чем за неделю, думал он. Для него наступила черная полоса. Обязанностью агистера была защита животных в лесу, особенно пони, но он не знал, как это делать, если люди не научились ценить их. Он не винил бедных глупых американцев. Возможно, не так быстро они и ехали. Места здесь красивые, и совсем нетрудно отвлечься на что-нибудь интересное, однако Роб подозревал, что, если бы не автомобиль, выскочивший на них, этого бы не случилось. Он снова приказал Фрэнку оставаться на месте, открыл дверь «лендровера» и потянулся за пистолетом.

Пистолет исчез. Роб тотчас это увидел и сначала подумал сдуру, что его украл один из американцев, поскольку те проезжали мимо его «лендровера» по пути в Берли. Потом Хастингс вспомнил о детях в Гритнаме, где он в лесу выгружал двух пони. От этого предположения у него внутри все перевернулось. Роб принялся лихорадочно обыскивать машину. Он всегда держал пистолет за водительским сиденьем, в специально замаскированной кобуре, однако теперь его там не оказалось. На пол пистолет не упал, не было его ни под водительским, ни под пассажирским сиденьем. Роб вспомнил, когда последний раз пользовался оружием. Это было в тот день, когда он встретился с двумя детективами из Скотленд-Ярда на обочине дороги, где лежал другой раненый пони. Роб быстро припомнил, что один из полицейских был чернокожий… уж не он ли, поскольку он черный… И тут Роб понял, какая чудовищная это мысль и что она говорит о нем самом, если он мог подумать такое. В этот момент он услышал новый крик пони и стук брыкающихся ног.

Роб схватил ружье. Господи, ну не хотел он делать это таким образом, однако выбора у него не было. Он зарядил ружье и пошел к бедному пони, и все это время он лихорадочно перебирал в мозгу события прошедших дней, вспоминал людей, приближавшихся к его «лендроверу».

Он должен был каждый вечер убирать из машины пистолет и ружье. Но его постоянно что-то отвлекало: Мередит, детективы из Скотленд-Ярда, его собственное посещение местной полиции, Гордон Джосси, Джина Диккенс… Когда он в последний раз убирал пистолет и ружье, как ему и было предписано? Сказать этого он не мог.

Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что он должен найти пистолет.

Мередит Пауэлл стояла перед начальником, но не могла на него смотреть. Он был прав, а она не права, и альтернативы не было. Мередит не справлялась со своей работой. Она постоянно отвлекалась, по малейшему поводу выскакивала из офиса. Отрицать это она не могла, а потому только кивала. Такого унижения она еще никогда не чувствовала, даже в самые ужасные моменты в Лондоне, когда человек, которому она подарила свою любовь, оказался недостойным объектом ее женской фантазии, взращенной романами, кино и рекламой.

— Итак, я хочу видеть изменения к лучшему, — сказал в заключение мистер Хадсон. — Вы можете мне это обещать, Мередит?

Конечно, она могла. Он ждал от нее этого, и она пообещала. Мередит объяснила, что ее самая дорогая и старинная подруга убита в Лондоне и это выбило Мередит из колеи, но она постарается взять себя в руки.

— Да-да, мне очень жаль, — быстро сказал мистер Хадсон, словно уже знал о подробностях убийства, да он и в самом деле знал. — Да, это трагедия. Но жизнь продолжается, и мы не должны вести себя так, словно на нас обрушились стены.

Конечно, конечно. Он прав. Мередит просит прощения за то, что нанесла ущерб фирме «Гербер энд Хадсон», но она непременно исправится. Если мистер Хадсон хочет, чтобы она осталась после работы и наверстала упущенное время, то она сделает это, хотя дома у нее пятилетняя дочь и…

— В этом нет необходимости. — Мистер Хадсон чистил ногти ножом для открывания писем и делал это так усердно, что Мередит сделалось дурно. — Я хочу увидеть завтра за рабочим столом прежнюю Мередит.

Мередит поклялась, что так и будет, и поблагодарила мистера Хадсона за доверие.