Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как-нибудь в другой раз, может быть, завтра вечером, — сказал Рэднал.
— Разумеется. — Мобли зевнул, демонстрируя безупречные зубы, которые казались белоснежными на фоне его коричневой кожи. — К тому же я совсем замотался… нет, правильно по-тартешски сказать «вымотался», да? Увидимся утром, Рэднал.
Биолог едва сдержал свое раздражение — Мобли опять забыл вежливое обращение «вез». Когда Рэднал впервые столкнулся с иностранцами, ему вообще казалось, что его намеренно оскорбляют. Теперь он понимал, что им трудно справиться с тартешским, но все равно не мог не замечать упущение.
В комнате Дохнора зажегся тусклый свет — читальная лампа на батарейках. Моргафец, однако, не читал. Он сидел на койке, прислонившись спиной к стене и держа на коленях альбом для зарисовок. Слышно было слабое поскрипывание угля по бумаге.
— Что это он делает? — прошептал Фер вез Кантал. Двадцати лет мирного сосуществования оказалось недостаточно, чтобы приучить большинство тартешцев доверять островному соседу.
— Рисует, — так же тихо ответил Рэднал; никто из них не хотел привлекать внимание Дохнора.
Ответ должен был бы прозвучать вполне невинно. Однако прозвучал иначе.
— Судя по документам, он художник.
И опять тон вкладывал в слова совсем иной смысл.
— Если он шпион, Рэднал вез, то взял бы с собой камеру, а не рисовальный альбом. Каждый турист берет в Парк камеру, он бы и не выделялся!
— Верно, — кивнул гид, — но Дохнор ведет себя и не как художник. Он ведет себя как член высшей военной касты. Ты же сам слышал — он дал обет их Богине.
Фер вез Кантал пробормотал что-то малоприличное про моргафскую Богиню, перед этим, однако, еще больше понизив голос. Офицер из Моргафа, услышав оскорбление в адрес Богини, мог бросить вызов. А в Тартеше, где дуэли были запрещены, попросту убить. Так или иначе, он не пропустит оскорбительную фразу мимо ушей.
— Мы ничего не можем с ним сделать, — сказал Жозел вез Глезир, — пока не установим точно, что он действительно шпионит.
— Верно, — согласился Рэднал. — Вот уж чего не нужно Тартешу, так это дать моргафцам повод для дипломатического инцидента.
Он подумал, что может случиться с человеком, который так опростоволосится. Наверняка ничего хорошего. Потом ему в голову пришло еще кое-что.
— Кстати о Тиране… Вы знаете, что у нас в группе — свободная Тогло зев Памдал?
Жозел и Фер хором присвистнули.
— Хорошо, что предупредил, — сказал Жозел. — Мы окружим ее заботой и вниманием.
— По-моему, она равнодушна к подобным вещам, — промолвил Рэднал. — Относитесь к ней вежливо, разумеется, но не переусердствуйте.
Жозел кивнул.
Фер никак не мог выбросить из головы проблему Дохнора из Келлефа.
— Если он и правда шпион, то что он делает в Котлован-Парке? Не мог найти объекта поважнее?
— Я и сам об этом думал, — кивнул Рэднал. — Может быть, это у него прикрытие. Кто знает, куда он отправится потом?
— По крайней мере я знаю, куда я отправлюсь, — сказал Жозел, зевая. — Спать. А вы, если хотите, можете болтать о шпионах хоть всю ночь!
— Нет уж, спасибо, — ответил Фер. — Только сумасшедший шпион — да еще шпион на отдыхе — поедет на экскурсию в Котлован-Парк. Если он спятил, нам незачем о нем беспокоиться, а если он просто в отпуске, то опять же это не наше дело. Так что я тоже спать.
— Если вы думаете, что я останусь тут болтать сам с собой, то вы оба спятили! — сказал Рэднал.
Три тартешца встали. Читальная лампочка Дохнора из Келлефа погасла, и его комната погрузилась в темноту.
Рэднал притушил свет в гостиной и со вздохом улегся на мат. Говоря по правде, он предпочел бы сейчас оказаться где-нибудь в поле, в спальном мешке под противомоскитной сеткой… Впрочем, скоро его храп присоединится к храпу других туристов.
И тут у входа в его комнату возникли два женских силуэта. Ради всех богов, только не это!
— Вы что, в сон не верите? — закатив глаза, пробормотал биолог.
Эвилия тихо рассмеялась — или, возможно, это была Лофоса.
— Зачем же спать, когда есть более интересные занятия? — сказала Лофоса. — Кроме того, у нас появились новые идеи. Хотя, если ты устал, мы можем посмотреть, кто еще сейчас не спит.
Рэднал собирался сказать что-то вроде «Да пожалуйста, и не забудь прихватить с собой Эвилию». Однако с удивлением услышал собственный голос: «Нет, останьтесь». Прошлая ночь оказалась более увлекательной и поучительной, чем можно было представить себе в самых диких фантазиях, — как раз то, что воображали люди, говоря о некоторых дополнительных преимуществах работы экскурсовода. До сих пор Рэднал считал все эти истории чистой выдумкой; за два года работы гидом у него даже легкого флирта с туристками не было. Теперь же… Он невольно улыбнулся, почувствовав свою реакцию.
Девушки устроились рядом и, как обещали, продемонстрировали кое-что новенькое. В самый разгар бурных упражнений троицы у Рэднала мелькнула мысль, насколько хватит девушкам изобретательности и хватит ли настолько его. Он выяснит это с удовольствием…
Его силы и их изобретательность истощились одновременно. Рэднал еще помнил, как Эвилия и Лофоса поднялись с мата, вроде бы помнил, как они вышли в гостиную. И уж точно не помнил ничего после. Он спал словно убитый.
Разбуженному отчаянным воплем, сперва ему показалось, что он сомкнул глаза всего секунду назад. Но, запахивая мантию, Рэднал взглянул на карманные часы и понял, что близится рассвет. Со всей скоростью он рванул в гостиную.
Там уже находились несколько туристов — в одежде и без. Буквально немедленно из дверей своих комнат с дикими криками «Что случилось?!» выскочили и остальные, включая двух работников базового лагеря Котлован-Парка.
Хотя на вопрос никто не ответил, ответ, собственно, и не требовался. У стола, где Бентер вез Мапраб и Дохнор из Келлефа играли в бой, стояла Эвилия — совершенно в том же виде, в каком она резвилась с Рэдналом, то есть в чем мать родила. Дохнор тоже был там, но не стоял, а лежал на полу — с неестественно вывернутой головой.
Эвилия сунула в рот кулак, чтобы подавить еще один крик, потом вытащила его и через силу пробормотала:
— Он… он мертв?
Рэднал наклонился над Дохнором, схватил его запястье, попытался нащупать пульс. Пульса не было, моргафец не дышал.
— Мертвее не придумать, — мрачно сказал гид.
Эвилия испустила громкий стон. Ее колени подогнулись, и девушка рухнула на согнутую спину Рэднала.
Когда Эвилия потеряла сознание, Лофоса закричала и бросилась вперед, желая помочь подруге. Носко зев Мартос тоже закричала, даже еще громче. Мобли, сын Сопсирка, рванулся к Рэдналу, пытаясь подхватить Эвилию. То же сделали Фер вез Кантал и Жозел вез Глезир. То же сделал еще один турист — среднего возраста узкоголовый, мало принимавший участие в разговорах, сдержанный и тихий. Возникла сутолока, все мешали друг другу.
Потом тихий узкоголовый внезапно перестал быть тихим и заорал:
— Я врач, будьте вы прокляты шестью миллионами богов! Пропустите меня!
— Пропустите врача! — подхватил Рэднал, как можно осторожнее опуская Эвилию на пол. — Посмотрите сперва ее, свободный Голобол, — добавил он, с облегчением вспомнив имя врача. — Боюсь, что Дохнору уже не помочь.
Кожа Голобола была такой же темной, как у Мобли, сына Сопсирка, но по-тартешски он говорил с иным акцентом.' Когда врач повернулся к Эвилии, та застонала и шевельнулась.
— Девушка в полном порядке, можно не сомневаться, а вот этот бедняга… — Как и Рэднал, он попытался нащупать пульс — так же тщетно. — Вы правы, сэр. Этот человек мертв. И уже довольно давно.
— Откуда вы знаете? — спросил гид.
— Вы же его щупали, да? Нельзя не заметить, что тело остыло, — ответил врач.
Если подумать, то он таки заметил, но как-то не обратил внимания. Рэднал всегда немного гордился, как легко и быстро ему дался курс оказания экстренной помощи. Но он не медик и не в состоянии автоматически фиксировать все детали, как делает опытный врач…
Очередным криком Эвилии, который прервал приступ досады, мог бы по праву гордиться вышедший на охоту пещерный кот. Лофоса склонилась над подругой, заговорила с ней на родном языке; крик затих.
Только Рэднал начал задумываться над тем, что делать дальше, как к нему обратился Голобол:
— Взгляните-ка сюда, сэр.
Врач указывал на пятно на шее Дохнора прямо над тем местом, где она так неестественно изогнулась.
— Ну и что? — вынужден был спросить Рэднал.
— Вы, широкобровые, волосатый народ, вот что, — сказал Голобол. — И все равно здесь четко заметно… изменение окраса… цвета… как это на вашем языке?., пятно! Да? Хорошо. Такую отметину оставляет удар ребром ладони, смертельный удар.
Несмотря на всю жару Низины, в животе у Рэднала образовался ледяной ком.
- Любовь, смерть и роботы. Часть 1 - Тим Миллер - Боевая фантастика / Научная Фантастика / Ужасы и Мистика / Юмористическая фантастика
- Час казни - Гордон Ренни - Боевая фантастика
- Открытая дверь - Александр Кротов - Боевая фантастика
- Трилогия Трауна-2: Темное воинство - Тимоти Зан - Боевая фантастика
- Призраки прошлого - Михаил Александрович Михеев - Боевая фантастика / Героическая фантастика
- Охотник (СИ) - Матвей Курилкин - Боевая фантастика
- Возрождение. Как достать любимую со звезд - Василий Федорович Биратко - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Прочие приключения
- Как достать любимую со звезд - Василий Федорович Биратко - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Прочие приключения
- Охотник - Матвей Курилкин - Боевая фантастика
- Резервация 'Восток' - Сергей Извольский - Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы