Ватерлиния (сборник) - Александр Громов

Низенький пухлый Валентин скользнул по нему внимательным взглядом и смолчал. Зато торжествующе захохотала Лейла, и хриплый смех отогнал последнюю крылатую тварь, кружащуюся над людьми.

Глава 7

Гнилая мель

– Может, скажешь, для чего тебе это нужно? – вызывающе спросила Кристи, едва тронулись в путь и расстояние, отделившее ее и Эрвина от остальных, внушило уверенность, что ее голос не будет услышан Юстом. – Или ты просто струсил?

– Нет, соскучился. – И Эрвин подмигнул. – В компании веселее.

– А может, тебе нравится роль миноискателя?

– Может, и нравится. Должны же язычники чем-то питаться.

Вымученно улыбнувшись, Кристи покачала головой.

– Я тебя совсем не понимаю.

– И не надо, – хмыкнул Эрвин. – Поверь, так будет лучше.

– Подсчитал оптимальный вариант, что ли? А меня ты спросил?

– Нет. А что, надо спрашивать? Я же сказал: доверься мне. Как по-твоему: почему Юст не потребовал наше оружие? Все будет хорошо, вот увидишь.

– Ты правда пойдешь первым? – недоверчиво спросила Кристи.

– Ага.

– Тебе решать. Я, конечно, не напрашиваюсь… Но вспомни, что ты сам мне говорил.

– Я помню. Устану – сменишь. Пока расслабься.

За день одолели всего ничего. Мало того, что потеряли время, перевязывая раны обрывками одежды, мало того, что потеря крови ослабила людей, а Ян Обермайер охромел и ковылял через силу, так еще дорога вконец испортилась. Не успел остров крылатых тварей отодвинуться к горизонту, как стало ясно, что никакая пуповина не связывает его с Гнилой мелью. Напротив, по всем признакам, глубина болота здесь увеличилась, и зыбун казался не столь надежным. Появились обширные участки топей и открытые полыньи затхлой воды. В иных шумно булькали пузыри болотного газа.

Металлический ящик теперь волочился на веревке следом за Кристи и дважды пригодился всем семерым, когда полыньи смыкались, закрывая путь на восток. Тогда искали пролив поуже и поодиночке переправлялись в ящике, как в пароме. Оба раза Эрвин переправлялся первым под глумливые понукания Юста и завозил конец веревки на тот берег, с величайшей осторожностью загребая шестом, пробуя собой неизведанную пучину под тонким металлическим дном. Во второй раз что-то огромное всплыло к поверхности неподалеку от ящика, но не вынырнуло и не напало, зато ящик закружился в водовороте над НИМ, когда ОНО вновь ушло в глубину.

И все же к вечеру опасная зона была пройдена, под ногами зачавкал обыкновенный зыбун. Проклятый лесистый остров, все еще ясно различимый на западе, иззубрил снизу багряный полукруг заходящего солнца. Все выбились из сил, зато далеко на востоке смутно обозначилась темная полоска, и Юст, взобравшись на ящик, долго вглядывался в горизонт, после чего объявил, что это и есть Гнилая мель.

Еще вчера это известие приободрило бы каждого – сегодня оно не произвело должного впечатления. Никто не пошел собирать головастиков, сил у людей едва хватило на то, чтобы нагрести под себя сырых водорослей и провалиться в сон, как в омут. Юст пинками расталкивал спящих.

– Первую половину ночи дежуришь ты, – сказал он Эрвину, – и ты, – палец ткнулся в Валентина. – Вторую – ты и ты, – указал он на Джоба и Кристи. – Попробуйте мне заснуть. Кто не понял?

– Я понял, Волк, – торопливо отозвался Эрвин. – Не сомневайся, все сделаем как надо.

Кристи отвернулась. Саднила рука под уродливой повязкой, и ныла, жалуясь на усталость, каждая мышца. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не разреветься в голос от боли и обиды. Она ошиблась, ошиблась в выборе! Тот, кто казался ей надежным спутником, пусть не героем, но все же мужчиной, защитником, сдал ее обыкновенному бандиту, не авторитету даже, а просто самозванцу… Неужели и вправду вычислил шансы выжить – свои шансы! – и совершил гнусность, выгадывая лишний процент? Вряд ли. Скорее всего он с самого начала морочил ей голову байками о несуществующем советнике-вычислителе поверженного президента этой гнусной планеты и идиотской задаче трех тел… Трус и болтун, вырядившийся циничным рационалистом! Безголовый и безвольный моллюск! Какой же надо быть дурой, чтобы сразу не распознать его, чтобы увидеть твердь там, где ничего нет, кроме хляби…

Смрадно, тяжело дышала трясина, и волнами колыхался зыбун. Нападали змеи – десятки, сотни проворных гибких тварей, глянцево блестящих в свете многих лун. Язычник высовывал свое лиловое щупальце, хватал луны по одной и утаскивал в топь. Мириады летающих тварей с крыльями, подобными бритве, атаковали стебли хищных растений, извивающихся и клацающих зубами. Кристи хотела бежать, но мокроступы намертво вросли в болотный ковер, пустили упругие ветвистые корни, и не хватало сил нагнуться, чтобы перерезать ремешки. Одна срезанная зубастая «голова», разбрызгивая зеленый сок, упала на нее сверху, впилась в раненую руку и стала поедать живое мясо, причмокивая, давясь и захлебываясь.

Кристи закричала и выплыла из трясины сна. Эрвин тряс ее за плечо. Она села рывком, потревожила руку и от боли проснулась окончательно. Ну конечно! Пришел черед ей сторожить.

– Уже середина ночи? – сердито спросила она и, взглянув на небо, поняла, что ночь уже далеко зашла за половину и вот-вот зарозовеет восток. Невдалеке, сидя на ящике, мирно дремал Джоб. Валентин давно спал и стонал во сне.

– Прости, – сипло выговорил Эрвин, и Кристи поняла, что он держится из последних сил. – Не хотел тебя будить, но… Словом, мне надо поспать хотя бы пару часов, иначе днем я не буду ни на что годен. А день обещает быть незаурядным.

– Конечно. – Кристи с усилием покинула лежку. – Ложись тут.

– Возьми бич. Тут вроде безопасно, но… сама понимаешь. Увидишь змею – бей, но осторожно, иначе отхватишь себе что-нибудь.

Эрвин свалился кулем на примятую кучу водорослей, благодарно пробормотал: «Нагрела место», – и минуту спустя уже блаженно похрапывал, ни о чем не заботясь, словно буквально только что закончил труд титанического объема и неизмеримой сложности. Кристи даже показалось, что он улыбается во сне.

Она толкнула Джоба – тот недовольно забормотал и попытался вновь уснуть. После шлепка по щеке он поднял голову и проныл:

– Не сплю я, не сплю, отстань…

– Вижу, как ты не спишь, – отрезала Кристи. – А ну, встань!

– Чего еще? – недовольно пробубнил клерк. – Сказал же: не сплю.

– Тихо!

– Что? – Сон с Джоба слетел в одно мгновение.

– Кто-то ходит…

– Где?

– Не вижу.

Джоб долго прислушивался.

– Никого нет, – сказал он недовольно. – Показалось.

– Тш-ш-ш!.. Нет, не показалось. Кто-то был только что. Вот… Чувствуешь, опять?

– Что опять? – Джоб перешел на шепот.

– Зыбун колышется. Но теперь слабее.

– Ничего не чувствую.

– Это не под нами. Кто-то ходит вокруг…

– Кто тут может ходить? – забубнил Джоб. – Эти твари либо ползают, либо летают.

Кристи изо всех сил сжала руку Джоба и, наверно, потревожила обрубок мизинца, потому что Джоб коротко взвыл не своим голосом, выдернул руку и зашипел сквозь зубы, как прохудившийся шланг.

– Тише ты, – шикнула она – Вот, опять… Неужели не чувствуешь?

– Еще как чувствую, – со злобой объявил Джоб в полный голос. – Тебе бы так почувствовать! Иди спи. Истеричек мне тут не хватало! С видениями!

Кристи не могла сказать, показалось ли ей или обострившийся слух в самом деле уловил чуть слышное чавканье мокроступов, удаляющееся прочь.

До утра ничего не случилось. Она еще дважды пыталась растолкать клюющего носом Джоба, но тот лишь ругался и ныл, прежде чем вновь уснуть верхом на ящике. Угроза разбудить Юста, чтобы навел порядок, подействовала ненадолго, и в конце концов Кристи оставила попытки. К ней самой сон не шел, а в лунную ночь одного часового вполне достаточно.

Рассвет наступил даже раньше, чем она предполагала. Красное распаренное солнце еще не успело выглянуть из-за горизонта, как стало ясно, кто бродил ночью возле спящих. Две вертикальные черточки вдали, с первого взгляда вроде бы замершие на одном месте, а на самом деле быстро уходящие к Гнилой мели, могли быть только людьми и никем иным.

* * *

Ночной визит незнакомцев встревожил всех, даже Юст казался обеспокоенным и не вполне уверенным в себе.

– Перейдем Гнилую мель ночью, до вечера будем отдыхать, – объявил он и, поколебавшись, добавил без угрозы: – Кто не согласен, пусть скажет.

День занимался ясный, не обещая ни волглой мороси, ни непроглядного тумана. Видимость – как назло – от горизонта до горизонта.

– Через Гнилую мель только ночью, – подобострастно, как показалось Кристи, поддержал Эрвин. – Проскочим, если не нашумим. И лучше обойтись без фонариков. Лун не будет, зато большой прилив обеспечен, и, думаю, мель затопит. Надеюсь, местным будет не до нас.

Юст посмотрел на него с подозрением.

– Насчет прилива и лун – точно?

– Я подсчитал.