Лабиринт миров - Евгений Гуляковский

— Вначале я действительно выполнял его поручения. Но потом, когда я узнал тебя получше, мне захотелось, чтобы ты стал моим настоящим хозяином. Только это не получилось.

— Почему?

— «Хозяин» — это ведь на всю жизнь. Его или мою… В этом все дело. Мы не можем жить вместе. Дорога на Землю мне заказана. Некоторые из моих собратьев еще живут там, но те, кто ушел, не имеют права вернуться. А ты не захочешь остаться в моем мире. Это последняя наша встреча. Я здесь лишь для того, чтобы помочь тебе добраться до настоящей Земли.

— Зачем? Зачем ему это нужно? Почему он позволяет помогать мне?

— Не знаю. Я всего лишь маленький домовой. Игра идет большая, она еще только начинается, и тебе в ней отведена не самая последняя роль.

— Ты все время его чувствуешь? Каждую минуту?

— Конечно, нет. Он входит в меня, только когда ему это нужно.

— И ты… — Лосев заколебался, не сумев сразу подобрать нужных слов, и, наконец, спросил без обиняков: — Когда это происходит, ты чувствуешь отвращение?

— Отвращение? Когда это происходит — это как прекрасный сон. Я вижу в одно мгновение тысячи миров и миллионы разных существ. Я чувствую их мысли и их радость от общения со мной. Это длится недолго, и все забывается, свет гаснет…

— Свет?

— Общение с ним похоже на вспышку света.

После этого ответа Лосев почувствовал странную ревность. Что бы Масек теперь ни говорил, друга он все равно потерял. Уловив его настроение, домовой холодно сказал:

— Нам пора собираться. Твой кар объявлен в розыск по всем полицейским постам. Так что до ближайшей станции воздушки придется добираться пешком.

— И куда потом? Далеко нам ехать?

— Часов пятнадцать. Вход в туннель находится в районе Уральских гор. Его еще придется искать.

Вход они нашли на утро следующего дня. В густом сосновом бору, разрезав землю, вверх вздымался черный клин гранитной скалы. Лосев долго всматривался в нее, прежде чем заметил на поверхности камня легкое, расплывчатое мерцание. Вход был здесь, и стоило поторопиться, пока он не «ушел».

Только сейчас, вдруг, несмотря на все предыдущие разговоры, Лосев понял, что настала пора окончательного прощания, что сейчас он потеряет этого забавного, похожего на медвежонка друга навсегда. «Все-таки друга»… — с горечью подумал он.

— Ты действительно не можешь уйти со мной?

— Не могу, Лосев. Я же тебе говорил, не могу…

И была в голосе Масека такая горечь, что Лосев продолжил свои попытки.

— Не бывает безвыходных положений. В конце концов, Земля твоя старая родина, она сейчас в беде. Там идет война, и мы там нужны, мы оба… Может быть, Гифрон отпустит тебя… — не отдавая себе в этом отчета, Лосев нес какую-то чепуху, уже не замечая противоречий в собственных словах.

— Сколько тебе лет, Лосев?

— Ну, тридцать пять, какое это имеет значение?

— А мне четыреста. И я давно понял, что желания никогда не совпадают с возможностями. Гифрон контролирует мои мысли, для тебя же будет лучше, если я останусь здесь, пока ты считаешь его своим врагом.

Шагнув к скале, Лосев в последний раз обернулся.

— Как я узнаю, что не ошибся и действительно попал домой?

— Из всех миров только настоящая Земля — живая. Ты узнаешь ее сразу, стоит лишь прислушаться.

В этот раз переход не сопровождался наркотическим сном, и Лосев, прежде чем потерять сознание, ощутил боль, словно с него содрали всю кожу, затем была ослепительная вспышка света, сменившаяся полной тьмой.

Глава 23

Когда сознание после перехода в полной мере вернулось к Лосеву, он сидел, а вернее, лежал за столом в деревенской избе, уронив голову на руки…

Медленно и нерешительно, словно боясь узнать правду, он осмотрелся. Память медленно возвращалась к нему.

Знакомая изба. Шаги в горнице наверху, и полупустая миска с грибами посреди стола… Миска с грибами — это было как удар.

Мысли понеслись скачками, словно куча осенних листьев, гонимая ветром. Неужели все, что произошло с ним, всего лишь сон? Наркотический сон? И он вернулся теперь в его начало — туда, откуда все началось, к миске с грибами… Нет, этого не может быть, слишком все было реально…

Но тогда почему он здесь? Масек говорил, что выход возможен в любом месте. Однако вероятность того, что он попадет в то самое, откуда начинал свое путешествие по параллельному миру, практически равнялась нулю…

Лосев разулся и осмотрел левую подошву своей ноги. Едва заметная сероватая точка говорила о том, что отчет Егорова по-прежнему находится у него. Но уж его-то он добыл не во сне.

Миска с грибами? Она могла быть где угодно, в любом из сотен созданных Гифроном миров. «Это еще ничего не значит…»

Но он уже знал, что миска та самая, и стол, и горница, и миллионы крохотных, едва уловимых голосов живых существ, которых он не слышал раньше, до своего путешествия, — а теперь слышит. Было и еще кое-что, безоговорочно указывавшее на то, что он вернулся домой. Дыхание огромной и живой планеты… Почувствовать его может лишь тот, кого долго не было Дома…

Но Лосев все еще боялся поверить, боялся сглазить свою невероятную удачу. Риск попасть в другой мир был слишком велик.

— Проснулся? — Ксения стояла на верхней площадке лестницы, ведущей в горницу, и это тоже было как удар. Потому что ее не должно было быть здесь, не могло быть на настоящей Земле. Он разглядывал ее холодным, оценивающим взглядом, словно видел впервые.

— Как ты сюда попала? Кто ты?

— Что с тобой? Ты потерял память? — Она медленно спускалась по ступеням лестницы, и теперь их разделяло всего несколько метров.

— Не подходи ко мне! — крикнул Лосев, и что-то истерическое, не мужское, прозвучало в его голосе. Никогда раньше он не испытывал такого страха. Она сразу же остановилась как вкопанная, словно он ударил ее этим криком. Только голос ее не изменился.

— Я ждала тебя здесь. Я написала записку, глупую записку… Мне хотелось проверить, пойдешь ли ты за мной… Но я знала, что ты вернешься.

— Шутка, да? Такая простенькая шутка — отправить человека в другой мир.

— Это не шутка, Юра. Ты должен был туда попасть. Это было необходимо.

— А кто дал тебе право решать, что для меня необходимо?

— Тот, кто управляет моей и твоей судьбой.

— Значит, и ты тоже…

— Разве ты этого не знал? Когда я ставила на стол грибы, я хотела лишь одного — остаться с тобой. Но для этого ты должен был пройти через альфа-мир. Теперь ты такой же, как я.

— А ты знаешь, что в том мире я встретил другую женщину — другую Ксению, как две капли воды похожую на тебя? Твоего двойника. Ты знаешь, что я женился на ней?!

— Я знаю, Лосев… Пока тебя не было, я видела долгий сон о тебе… И в этом сне я пошла за тобой. Я видела, как ты ушел в лес вместе с Петром и Павлом. Я шла за вами весь день.

— Мы бы это заметили!

— Но ведь это был сон… Всего лишь сон. Тебе было не до меня, а они… Им вообще не было до меня никакого дела, может, они и заметили… Может, они хотели, чтобы я ушла из деревни и никогда не вернулась, им хотелось, чтобы мы оба сгинули в логове Лешего.

— Ты знаешь про Лешего, ты видела его?

— Я видела, как он вошел в хижину, видела, как за ним захлопнулась дверь, и поняла, что больше никогда тебя не увижу. Тогда я бросилась к двери, стала стучать в нее, умоляя, чтобы меня впустили. Я хотела разделить твою судьбу. Ты был моим лучиком света, моей надеждой, я не хотела снова жить одна в той деревне. Я не знаю, сколько прошло времени, я слышала рев внутри хижины и думала, что ты погиб. Потом пошел дождь. Наверно, в конце концов я потеряла сознание, потому что не помню, что было потом…

Когда я пришла в себя, дверь в хижину оказалась распахнутой настежь, и внутри никого не было, старый засохший дуб заполнял почти все пространство…

— Значит, ты в самом деле была там…

— Ты все еще сомневаешься, Лосев? Я никогда не обманывала тебя…

— Я не понимаю, как ты снова могла попасть на Землю, как ты оказалась здесь.

— Долгий и страшный сон кончился. Я проснулась в своей горнице. Внизу на столе стояла полупустая миска с грибами и моя записка. Теперь мне оставалось только ждать.

— Вернуться можно лишь раз. Один раз…

— Вот я и вернулась, в этот единственный раз.

Он сильно в этом сомневался, потому что был уверен — единственная женщина в пустых Белугах оказалась здесь не случайно, как не случайно и исчезла, оставив ему записку, с буквой «к» вместо подписи.

— Ты не рассказала, что случилось потом. Ты вошла в хижину?

— Да. От дуба веяло холодом. Я почувствовала, что в нем скрывается зло. Я всегда его чувствую. Я обошла дуб и увидела в стене большое светлое отверстие. Проход еще не закрылся, и я поняла, что вы прошли здесь, следы еще не остыли… Тогда я шагнула вслед за вами… И проснулась.