Далёкий Друг - Александр Потапов

Золото пламени костра метров на десять разгоняет мрак и создаёт странный, известный с глубокой древности уют. Быстро закипает вода. В бульканье ухи рождается аппетит, и манипуляции супруги над котелком больше напоминают колдовские движения молоденькой ведьмы. Но новые запахи только возбуждают желудок; и уже совсем не важны чьи-либо телодвижения – семейство банально хочет есть. Ближе к полуночи заканчивается внеплановая трапеза. Сморённые сытостью (я, кроме всего прочего, приговорил двести пятьдесят граммов вискаря), все разбредаются по спальным мешкам.

Свежий воздух и активность в течение дня быстро усыпляют команду. Не спится только мне. Вопросов выше крыши, и, что особенно плохо, – не с кем посоветоваться. Разбиваю ситуацию по полочкам, и на базе этой схемы ищу ответы. Впустую.

Отлежав все бока и стараясь никого не разбудить, выползаю на свежий воздух. Здесь неожиданно нападает зуд гиперактивности. Сначала, чтоб впоследствии не гадать, фиксирую настройку прибора. Для этого вытаскиваю из-под изголовья супруги косметичку и заливаю все кнопки и тумблеры лаком для ногтей и для надёжности фиксирую их лаком для волос. Влажный воздух пропитывается ароматами химии, но лёгкий ветерок быстро развеивает эту хмарь. Теперь остаётся ещё одна проверка.

Во сне я разглядел на другом берегу озера отдыхающих и среди них компанию, приехавшую на очень приметном авто. Это ярко-зелёная «шестёрка» с гигантским спойлером – такой шедевр автодизайна и в кошмарном сне не привидится. Распаковываю свою гордость – мощный морской бинокль, память о трёх годах, отданных Родине. Противоположный берег, едва подсвеченный догорающими кострами, как на ладони. Чудо-машина на месте, и её чуть трезвый экипаж довольно оживлённо подаёт признаки жизни.

Впрочем, долго побыть в одиночестве не удаётся. Видимо почуяв, что хозяина нет дома, из палатки появляются сонные члены семейства. Мой наезд на тему – «что не спится?» повисает в воздухе. Наталья подбрасывает в костёр охапку полешек, и уже почти угасшее пламя на глазах набирает силу, разбрасывая по округе мириады малиновых искр.

– Папа, а не пора ли нам растолковать кое-что? – Женя, грызя сухарь, задаёт непростой вопрос.

– Уж не знаю, что и сказать. – Я начинаю оправдываться, но тут же чувствую, что гораздо проще сказать правду. – Случилось то, о чём я и не мечтал. Моя разработка, похоже, заработала. Вот такой каламбур.

– Виталь, ты о мыслеприёмнике? Так вот, значит, куда ушёл мой лак для ногтей, – жена, мило потягиваясь, констатирует факт моего мелкого воровства.

– Да, эта чёртова штука, что изрядно попортила нам всем нервы, подаёт признаки жизни. Мне сложно связно всё проговорить, но вкратце дело обстоит следующим образом. – Я немногословно выдаю самую суть.

Близкие, привыкшие к моим изобретательствам, всё воспринимают достаточно адекватно. Молодёжь сразу же начинает обсуждение случившегося с уклоном на финансовое применение его в жизни. Что с них возьмёшь! Но дискутируют они на порядок лучше нашего. Тем для применения ещё не испытанного и даже не проверенного аппарата высказывается превеликое множество – от ловли рыбы в промышленных масштабах до применения прибора в ведомстве внешней разведки родного государства.

Догорает костёр; сон потихоньку притупляет ораторский пыл, и мои собеседники по очереди возвращаются к спальным мешкам. Я ухожу последним. Тишина опускается на лагерь, и вскоре все засыпают. Я тоже готов улететь по ту сторону реальности, но несколько нудных мыслей удерживают сознание здесь. Для меня чертовски важно уяснить хотя бы приблизительное направление будущих поисков. Засыпаю с простой мыслью, что ответы на вопросы поможет дать эксперимент, который решаю провести сразу же по возвращении с отдыха.

Глава 12

Из-за ночных передряг я проспал сном праведника часов до десяти. Естественно, утренняя рыбалка накрылась медным тазом, но ребятишки не подвели, и их улов оставил в душе сильное чувство зависти. Собственно, винить кроме себя было некого, и я, расположившись с сигаретой у костра, первым делом связался с другом-электронщиком. Наш разговор в основном состоял из специфических жаргонных словечек, зато завершился одними эпитетами.

– Николаич! Я хренею! Это ж!.. – И Вася разразился целой тирадой, в большинстве своём содержащей слова непечатной формы.

Мои попытки направить разговор в конструктивное русло долгое время не давали эффекта.

– Всё, стоп, Вася, хватит! – срываюсь было я, но тот начал лить бальзам на рваные раны моего самолюбия и естественно был с благосклонностью выслушан.

– Я же всегда говорил, что ты – гений! Вот и доказательства, – тут Акиншин уж очень преувеличил мои достоинства, за что был жёстко остановлен.

– Васёк, если ты сейчас же не прекратишь, я первым делом по приезде прибью тебя! И поверь, сделаю это с огромным удовольствием, – эмоции уже не мешали говорить. – Хватит; дело стоит того, чтобы обсудить его при личной встрече.

– Хорошо, Николаич, понял, не тупой; приеду сразу, как вернёшься. Да, кстати, у меня для тебя новость. К сожалению, плохая. – (Эх, лучше бы он пел мне дифирамбы!)

Василий сообщил: меня активно ищут бывшие работодатели, и поиск связан с какими-то финансовыми проблемами.

До меня, конечно, доходили слухи о том, что последнее время производственные дела в фирме идут, мягко говоря, неважно, а в таких случаях определённая категория людей не старается перестроить свою работу, чтобы исправить положение, а отыскивает так называемых «крайних». Финансовое благополучие моей бывшей конторы в последнее время вызывало недоумение и множество вопросов: вместо блестящих прорывных разработок следуют сплошные провалы, а денежные потоки фирмы как реки весной. Я уже давно решил для себя, что под внешним лоском инновационных разработок конторы скрывается нечто не совсем легальное, но, поскольку от дел отошёл давно, на эту тему не парился. Только, видимо, не всё так гладко. И вот вопрос: а, собственно, при чём здесь я?

Конечно, до Васи доходят только слухи, но я как-то сразу прочувствовал тему предстоящего разговора с бывшими хозяевами. Хотя догадаться в общем-то нетрудно: если у меня, как у человека, нанёсшего некоторый ущерб, дела на сегодняшний день идут отлично, значит, при определённых обстоятельствах с моего счёта можно кое-что снять. Но сейчас не те шальные пистолетнообрезные девяностые и так просто не придёшь говорить на пальцах. Нужны некие зацепки, а уж на базе их адвокатскоюридическая сволочь выцарапает из тебя всё до железки. Меж тем в моём прошлом был эпизод, который я по неопытности не счёл важным.

Ещё в самом начале моей работы случилось неприятное событие: я, едва заступив на должность руководителя лаборатории, оказался вовлечён в скандал, связанный с нечаянной поломкой дорогостоящего оборудования. Моей вины в этом (если здраво рассуждать) не было: техника была смонтирована до моего прихода, а запуск в эксплуатацию состоялся в мой первый трудовой день. Но юридически я уже отвечал за всё, что делалось в лаборатории, и, похоже, теперь стоимость того агрегата хотят повесить на меня. Логика простая – деньги можно забрать лишь у того, у кого они есть, а у меня сейчас они водились. Правда, не совсем понятно, зачем фирме такой наезд? Ведь деньги там по-прежнему не переводятся. А может быть, потому и не переводятся, что так же накручивают расходы на всех ушедших? Как бы там ни было, вначале надо добраться до города и уже по обстановке решать, что можно сделать. Я далеко не пацан; за прошедшие годы оброс связями, нужными знакомствами, и, похоже, пришло время поднять всех.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});