Полдень, XXI век (май 2012) - Коллектив авторов

Места силы. Представляют собой каналы, связывающие наш мир с пра-Миром. Проявляют себя влиянием на артефакты, например, увеличивая/уменьшая их вес или вызывая свечение. В частности, Ломоносов выявлял места силы, курсируя с Посредником по городу и окрестностям. Если артефакт прибавлял в весе – значит, направление взято верно. Где артефакт становился буквально неподъёмным, тянул к земле, напитавшись Силой, – там и было нужное место.

Смотрители. Построение Петербургского Покрывала привело к учреждению службы Смотрителей. В обязанности Смотрителя вменено было пожизненное наблюдение за одним из артефактов Покрывала, предотвращение его обнаружения и похищения кем бы то ни было. Каждый из Смотрителей получил персональные инструкции от Ломоносова, в том числе, куда может быть перенесен артефакт в случае угрозы. На протяжении 250 лет каждый Смотритель передавал свою должность выбранному им самим преемнику. Во времена императрицы Елизаветы Петровны Смотрители содержались казной, позднее получали жалование со специального счета, открытого Иваном Шуваловым в швейцарском банке. Последние сто лет они не получают материального вознаграждения, действуя из патриотических побуждений.

Тетради. Рукописная книга Ломоносова, состоящая из двух тетрадей. Содержит результаты изучения александрийского трактата и латинского пергамента Тевтонского ордена, описание пяти Посредников, включая их физические свойства, рассказ об определении «мест силы» и подробные инструкции по возможным размещениям Посредников в конфигурате Петербургское Покрывало.

Марина и Сергей Дяченко. Залитый солнцем весенний перрон

Рассказ

– Почему все-таки эту работу должны получить именно вы?

Артем только что закончил речь о доблестях, о подвигах, о славе, точнее, об опыте, мотивации и множестве ценных свойств. Впустую сотрясенный воздух колебался вокруг его головы, будто шлем из студня.

По ту сторону стола сидел коричневый костюм в полоску. Артему, который устал смотреть на него в первые минуты интервью, приходилось делать усилие, чтобы видеть что-то кроме костюма. Чтобы различать перед собой человеческие глаза, а не карие пуговицы с вылинявшими нитками, крепящими пластмассу к лоснящейся ткани.

– Вот ваше резюме: вы были редактором юмористической радиопрограммы, менеджером по продажам, системным администратором кабельной сети. Почему вас всякий раз увольняли?

– Сокращали должность.

– То есть ваша деятельность оказывалась экономически нецелесообразной?

– Нет. По-разному. Юмористическую программу закрыли, потому что она не была достаточно популярна. Магазин перепрофилировался. Кабельная сеть поменяла хозяина. Но всякий раз я уходил с запасом нового опыта…

Костюм, восседавший напротив, окончательно взял верх над заключенным внутри человеком, и на бледном лице собеседника явственно обозначились пуговицы:

– Большое спасибо. Мы с вами свяжемся.

Артем кивнул, поднялся из-за стола и ощутил с удивлением, что ноги затекли. Он толкнул дверь купе и вышел в коридор.

Поезд шел на запад. Солнце стояло над восточным горизонтом. Холмы и деревья за окном, поросшие травой развалины и одиноко стоящие камни отбрасывали тени вперед по ходу поезда, будто стрелки-указатели. Ровно стучали колеса: мы здесь. Все по плану. Устойчивый мир.

В тамбуре воняло. На лязг двери обернулся человек с сигаретой – Артем узнал его. Лёва Лукич, быстроглазый, тонкогубый, рыжеватый; когда-то они вместе работали на радио.

– Ты закончил? – Лукич смотрел, прищурившись, будто желая разглядеть череп Артема изнутри. – И как?

– Замечательно, – сказал Артем.

Беседа с коричневым костюмом сделала его тугодумом. Только теперь он догадался, что Лукич, пожалуй, претендует на ту же позицию и приглашен на интервью сразу же после Артема.

– Ну-ну, – Лукич покровительственно кивнул, затушил окурок, поглядел на часы. – Удачи…

И прошел в административный вагон.

На открытой площадке бил ветер и скучал солдат с автоматом. Железо на стыке вагонов скрежетало и тряслось, внизу под ним лязгала сцепка. Артем шел, иногда останавливаясь, чтобы пропустить идущих навстречу, иногда просто замирая, упираясь лбом в вагонное стекло, бездумно глядя на проносящиеся мимо рыжие пески, бурые перелески, зеленоватые спокойные озера.

В сорок четвертом вагоне он встретил контролеров. Вытащил билет из внутреннего кармана.

– У вас заканчивается проездной через неделю.

– Я знаю.

– Не забудьте пополнить.

– Обязательно.

– До свидания. Счастливого пути.

В своем купе он сел у окна. Бутылка газировки шикнула, когда Артем свернул ей крышку, будто голову. Алан, попутчик, глянул с верхней полки вниз:

– Был на интервью?

Артем кивнул.

– Опять ничего?

Артем покачал головой.

Алан, кряхтя, спустился вниз массивной пыльной бабочкой. Он был широк во всех проявлениях, помят после сна и недавно пьян. Артем плеснул ему воды в пластиковый стаканчик.

– Что будешь делать?

Артем пожал плечами.

– А на обходчика, грузчика, кочегара ты подавал?

– Сто раз. Там меня даже на интервью не приглашают.

Алан допил воду и аккуратно протер стаканчик полой рубашки:

– А кого возьмут на эту позицию, не знаешь?

Артем посмотрел за окно. В нескольких километрах от поезда, по ровному участку степи, неслись всадники – полсотни, не больше, и еще полсотни сменных верблюдов, без седоков. Они шли параллельным курсом и даже, кажется, немного быстрее.

– Бичи, – сказал Алан. – Тяжелое время для них – равноденствие… Так кого возьмут на эту… твою позицию?

– Не знаю. Скорее всего, Лукича… – Артем прислушался. – Мы что, замедляем ход?

– Средняя Вилка, технический стоп.

Колеса стучали все тише. Звук замедляющегося движения всегда внушал Артему инстинктивный страх: мы останавливаемся. А ночь не ждет. Ночь идет по пятам, мы не должны стоять, мы не успеем…

Всадники пропали из виду.

– У меня так было, – вдруг заговорил Алан, и по звуку его голоса Артем понял, что будет сказано важное. – Вместо меня на работу взяли одного… шустрика. Умел подкатить к начальству.

Алан вытащил из-под подушки плоскую флягу, плеснул пару капель на донышко пластикового стакана.

– И вот мы остановились, как сейчас. Уголька загрузить, воды закачать, стрелку перевести. Я угостил этого… шустрика сигаретами, у меня как раз хорошие были. Вот вышли вместе покурить на площадку, рядом – никого, кто спит, кто занят. Стоим, я чем-то ему баки забиваю, а поезд тем временем трогается. И вот когда он полез за новой сигареткой, я его…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});