Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нельзя в этой связи не отметить, что в современном российском обществе значительно ослабли традиционные межличностные неформальные связи и взаимоотношения, присущие менталитету русского народа, «соборности» и «общинности» его образа жизни. Искусственно внедряемая ментальность в стиле западноевропейского индивидуализма является одним из основных средств разрушения культурной и национальной самобытности российского суперэтноса, и в конечном счете она ведет к потере национально-культурной идентичности.
В своей работе И. Ильин особое внимание уделяет методу религиозного воспитания, который рассматривает как нахождение истинного пути к Богу и, соответственно, к духовному самосовершенствованию. Эта задача имеет также более широкое значение для практики любого духовного воспитания, направленного в конечном счете на совершенствование и самосовершенствование личности. Суть указанного «метода» при всех разнообразных вариантах применения его и интерпретаций в реальных воспитательных ситуациях заключается в «очищении» воспитуемого от «неистинных предметов, содержаний и состояний», – для того, чтобы сам человек смог духовно обогащаться и развиваться. При этом осуществление бесконечного движения к духовному совершенству должно происходить самостоятельно, не по заданному стандарту, хотя и на основе осваиваемых образцов духовного опыта.
Возможен ли в принципе единый метод, пусть даже с вариантами, в духовном воспитании? И. Ильин отвечает на этот вопрос утвердительно. Смысл метода заключается в оказании помощи верующему двигаться к Богу не окружными, а прямыми путями, наработанными религиозной традицией, пусть и неповторимыми в их конкретизации для каждого религиозного опыта. Кроме того, следование методу есть определенная гарантия предотвращения опасности разрыва человека с Богом, если он уповает в своем духовном движении только на свои силы.
Недоверие к методическому подходу в обретении веры, по мнению И. Ильина, основывается на некоторых предрассудках: утверждении, что вера в Бога в основе своей неразумна – и даже «противоразумна», отчего и не поддается продуманному осмыслению (рационализации); что «иррациональное» в вере является принципиально недоступным разуму; что религиозное искание и творческое «делание» в религиозной жизни доступно очень-очень немногим, счастливчикам избранным; что религиозность не «строится» самим человеком, но предоставляется ему исключительно «свыше».
Между тем, как указывает И. Ильин, накопленный огромный религиозный опыт человечества демонстрирует наличие очевидных достижений в выработке Метода духовно-религиозного воспитания, который является неотъемлемой частью всех мировых религий. Ильин также рассматривает попытки отвержения самой идеи религиозного метода уже в религиозной литературе на примере известного реформатского священника, богослова и философа Фридриха Шлейермахера (1768–1834), утверждающего необходимость отказа от методических знаний в религиозной жизни в силу огромного разнообразия видов и типов религиозности, религиозных доктрин, учений и конфессий.
По мнению И. Ильина, признание относительности и даже невозможности методического осмысления веры означает своего рода капитуляцию. Разве верующему человеку следует мириться с принципиально «темными» формами религиозности, способными оттолкнуть человека от Бога и даже привести к борьбе с истинной верой через извращения сектантов, изуверов, фанатиков, алчных стяжателей и глупцов? Как утверждает философ, само религиозное душевное состояние не может быть истинным или неистинным. «Оно может быть постоянным и непостоянным, сильным и слабым, цельным и нецельным, автономным, непосредственным, искренним (или наоборот). „Истинным“ может быть только религиозное содержание» [1, с. 258–259].
Отстаивание И. Ильиным необходимости религиозного метода имеет особое значение для традиционной религиозной ментальности русского народа, отвергающей всякие попытки субъективного произвола в вопросах веры при тщательном следовании путям к Совершенству, выработанным многолетним отечественным религиозным опытом, где органично сочетается объективная и субъективная сторона духовно-религиозной жизни. Важное место в религиозном воспитании, по мнению И. Ильина, занимает тема «чудесного» и «таинственного». Констатируя наличие множества спекуляций и низменных мотивов при обращении к «чудесному» (например, жажды власти над людьми через овладение таинственным могуществом), философ настаивает на том, что отнесение религии преимущественно к сфере «чудесного» и «таинственного» приводит к двусмысленности и неопределенности в вопросах веры и умолчанию в религиозной жизни о самом в ней существенном. Если искать в религии прежде всего «чудесного», то неизбежно окажешься в лагере спиритизма, магии, колдовства и других проявлений «больной мистики», не имеющей ничего общего с истинной религиозностью.
В то же время само ожидание Чуда, как считает философ, есть проявление «живого и беззаветного искания Бога», имеет верную и здоровую основу. Таким Чудом, главным и несомненным, следует считать существование Бога. Двигаясь по пути богопознания, человек, по мнению Ильина, неизбежно приходит к признанию всей окружающей действительности во всем ее разнообразии в качестве Чуда, произведенного Творцом. В конечном счете, верующий человек принимает «чудесное» и «сверхъестественное» за естественный порядок вещей, который недоступен внерелигиозному сознанию, воспринимающему религиозную действительность только как плод фантазий, выдумок, веры в сверхъестественное.
Но не всякое созерцание тайны (включая тайну мироздания) приводит к религии, «ибо религиозная тайна духовна и требует духа. Достаточно сказке превратиться в легенду или миф – и она вступит в область религиозного опыта» [1, с. 281]. То же самое, по мнению И. Ильина, можно отнести и к художественному творчеству, молитве вместо заговоров, отказу от суеверия и пришествия к Богу. Приобщение же к «тайнам» в религиозной жизни следует отличать от «секрета». Бережное отношение к «тайне» в религиозной жизни (в отличие от последнего) осуществляется через «таинство», открывающее человеку новые горизонты в духовном восхождении.
В этой связи И. Ильин обращает в духовном воспитании особое внимание на детей, на пробуждение в воспитуемых благоговейного тайночувствия и придания ему духовного, направленного к Богу характера. При этом и сам человек должен не только ожидать через «тайнодействие» снисхождение Бога к нему, но и сам стремиться к раскрытию этой тайны – через собственное духовное восхождение. Тем самым, по мнению И. Ильина, создается необходимый эффект «синергии» в реальной религиозной практике. Самое главное в этом процессе, как считает философ, является не то, «насколько человек проник в Божественную Тайну, а то, какими органами души он воспринял воспринятое и что именно он сделал с воспринятым, – в самом себе и во внешней жизни. Вот почему в религии чистосердечный юродивец, воспринявший скудное, но героически претворивший его в жизнь, будет всегда выше многоумного знатока, продумавшего обильное, но не претворившего в жизнь свое богатство» [1, с. 286].
Приведенные рассуждения И. Ильина многое объясняют в особенностях менталитета русского народа, принявшего идею Чуда как воли Божьей в качестве необходимого присутствия в повседневной жизни и в формируемой им картине мира. Вера в Божью волю, сочетающаяся с духовным подвижничеством православной практики русского человека способствовала появлению и развитию необходимой пассионарности, способной не только духовно и материально преобразовать окружающую реальность, но и сохранить благоговейное отношение к вере в качестве противовеса обезбожению и секуляризации современного мира.
В рамках отдельного сжатого рассмотрения данного труда И. Ильина не представляется возможным дать полный обзор его идей и положений. Остановимся на заключительной главе его работы «Аксиомы религиозного опыта», названной им «Трагические проблемы религиозного опыта».
Подводя итоги своему исследованию религиозной жизни, И. Ильин делает вывод о том, что истинная религиозность есть порождение духа и результат стремления к совершенству. Но это совершенство может пониматься по-разному, в том числе и недуховно. Достаточно часто последнее проявляется как желание достичь преимуществ и превосходства над людьми через получение особой власти, желание подчинить окружающих своей воле через обретенное могущество над силами природы или подчинение этим силам… Чтобы оценить ту или иную религиозность, ее реальное содержание, по мнению философа, достаточно выяснить, какому «преимуществу» поклоняется верующий человек, к какому «совершенству» он хочет приобщиться, каким способом он осуществляет это стремление. Отвечая на эти вопросы, человек, по мнению Ильина, сталкивается с «трагическими» проблемами религиозного опыта. Само явление «трагического» присутствует в реальной жизни, а не в художественной реальности или в торжестве пошлости. Оно есть порождение духа.
- История философии. Курс лекций в конспективном изложении. Учебное пособие - А. Акулова - Детская образовательная литература
- Основы институционального проектирования. Учебное пособие - Виталий Тамбовцев - Детская образовательная литература
- Философия. Учебное пособие - Владимир Горбунов - Детская образовательная литература
- Конфликты в условиях трансформации современного российского общества. Курс лекций - Коллектив авторов - Детская образовательная литература
- Спортивная медицина: учебное пособие - Людмила Миллер - Детская образовательная литература
- Оппортунистическое поведение работников в системе отношений труда и капитала - О. Имамутдинова - Детская образовательная литература
- Педагогические аспекты профессиональной деятельности педагога-психолога в условиях образовательных учреждений - Елена Тяглова - Детская образовательная литература
- История России. Учебное пособие - Коллектив авторов - Детская образовательная литература
- Правоведение. Учебное пособие - Анастасия Питрюк - Детская образовательная литература
- Эффективность управления медицинской организацией и пути ее повышения - Коллектив авторов - Детская образовательная литература