Трудно быть Лёвой - Альберт Зеличенок

- Во любит эффекты старикан, - хихикнул кто-то невидимый в углу, но так и не появился в этой повести.

С восходом солнца сопротивляющегося Левушку вытряхнули из постели, накормили, напоили, дали с собой два набитых мешка с провизией и выставили за ворота, вышвырнув ему вслед также недовольного ранним пробуждением коня и меч. И наш Вечный Герой, вздохнув, отправился на подвиги. Ломающийся Меч указывал ему дорогу, и неприятности пока что не спешили.

На восьмой день Леву ожидала первая встреча. Пещера, в которой он собирался переночевать, оказалась занята. Из ее глубин, зевая и потягиваясь, вышел широкоплечий крепыш с большим топором на плече. Ростом он был едва выше пояса не такого уж высокого Левы. У недомерка были жгучие черные глаза слегка навыкате, крупный горбатый нос, широкий рот с толстыми губами, мускулистые руки и ноги и небольшие всклокоченные пейсы. Вообще надо сказать, что все волосы на его голове - и шевелюра, и борода, и усы, и даже брови - были взлохмачены и не расчесывались, очевидно, со дня рождения. Если он, конечно, родился с бородой, на что было очень похоже. Одет он был, по ночному времени, в кальсоны, колпак с помпоном и расстегнутую жилетку. Выглядел карлик столь сердитым, как будто именно Куперовский оторвал у его жилетки рукава.

- Кто здесь гремит железом, ржет и будит порядочных гномов? сварливым тоном осведомился он.

- Здравствуйте, - прошептал Лева. - А вы правда гном?

- У твоей мамы один сын? - спросил крепыш.

- Один, - удивленно ответил Левушка.

- Так вот он идиот, - констатировал хозяин пещеры. - А я - гном. Иткин, сын Певзнера.

- Да удлинится бесконечно твоя борода! - торжественно произнес Куперовский, который тоже кое-что читал и знал, как обращаться с разными сказочными тварями и тварюшками.

- Да падет типун на твой болтливый язык! - ответил гном. - Разве это пожелание? И так замучаешься мусор и колючки из бороды выбирать, а тут еще доброжелатели со своими заклинаниями! Не дай Бог, Эру услышит!

Лева начал извиняться.

- Ладно, проехали. Тебе переночевать? Пять шекелей, с постелью и завтраком.

Куперовский расплатился подаренными волшебником монетами. Гном попробовал их на зуб, присмотрелся...

- Что, работа чародея с Нулевого Отражения? Да? Я сразу догадался, тут у него фирменный знак есть, тебе не видно, а нам, сверхъестественным существам, сразу заметно. Пустое, не тушуйся. Не обманешь - не продашь, как говорится. Сойдут. В корчме возьмут или на рынке.

Он провел Леву по коротким переходам в высокую сводчатую пещеру, битком набитую спящим гномами.

- Видал? - хвастливо прищелкнул языком крепыш. - Ни один ничего не почуял, все дрыхнут. Бери их хоть голыми руками. Только я, Иткин, сын Певзнера, услыхал грохот, который производили в верхнем пределе ты и твоя лошадь. Все потому, что у меня самый чуткий сон. Я всегда настороже. Недаром я происхожу из достославного рода. Мой предок Балин, прозванный Хабарлогом за свою неукротимость, за обедом однажды съел восемнадцать больших колбас с довеском и после этого еще сам дошел до опочивальни. Известно за ним и множество других подвигов.

- Извините, - остановил Куперовский словоохотливого гнома, - но где бы здесь все-таки можно было бы прилечь? Очень спать хочется.

- А вались где место найдешь, - буркнул недовольно Иткин. - И не обессудь: у нас так принято. В чужую синагогу со своей Торой не ходят.

Лева с трудом отыскал местечко между двумя храпящими бородачами и, с полчаса поворочавшись на разбросанном по всему полу сене, уснул.

Иткин разбудил его ни свет ни заря.

- Пошли, - буркнул он, - а то братья проснутся.

- Они что, все - твои братья?!

- Да нет, - раздраженно отмахнулся Певзнеров сын. - Просто у нас так принято говорить. Поспеши. Это, видишь ли, секретный покой, посторонним здесь делать нечего, а я вот тебя привел. Заработать, понимаешь, захотелось пару лишних шекелей.

- Пять, - уточнил Лева.

- Ну, пять. Ладно, пришли, вот и твоя лошадь. Прощевай. В будущем году в Иерусалиме, как говорится.

И он шагнул в темноту.

- Постой! - закричал Левушка. - А завтрак?! Ты же мне обещал! Я же за него заплатил!

- Памятливый! - хмуро сказал Иткин, появляясь из тени. - Вот твой завтрак, - и он протянул Куперовскому небольшой узелок. - Но сухим пайком, не обессудь. Счастливо.

- Пока, - ответил Лева и не удержался от озорства. - Да удлинится твоя борода хотя бы еще на метр.

Он пришпорил коня и ускакал, оставив позади машущего кулаками и сыплющего проклятиями гнома.

Еще через два дня Куперовский встретился с другим персонажем. Вообще чувствовалось, что он попал в зачарованные места. Деревья без всякого ветра шелестели кронами, а когда он начинал дуть, застывали в неподвижности. В темные углах кто-то вздыхал и ворочался. Зловредная тварь - орк Цубербиллер - стащила у Левушки носовой платок, туалетную бумагу и ложку. Хорошо, что у него была запасная. Накануне нижеописанной встречи из местного озерка, на берегу которого Лева устроил дневку, вынырнула русалка, призывно покачала неслабым бюстом, двусмысленно улыбаясь, погладила пальчиком свой левый сосок и, хихикнув, исчезла в глубине, прежде чем Левушка догадался поинтересоваться, что ей, собственно, от него нужно. Даже воздух здесь был другим, он как-то странно пах, отчаянно сопротивлялся каждому вдоху, а попав в легкие, шумно качал оттуда права.

В этот день, стараясь застраховаться от всяких неожиданностей, Куперовский разбил бивак на зеленом лугу, под голубым небом и желтым солнцем, среди птичек, бабочек, божьих коровок, гусениц, мух, комаров, букашек и таракашек. Впрочем, вру, таракашек не было, зато попадались клещи, возможно, даже энцефалитные. В общем, пейзаж очаровывал, и Лева далеко не сразу заметил, что его одиночество оказалось нарушенным. Некто возлежал на валуне неподалеку, вертя в руках флейту и тоскливо глядя в небеса. Едва он убедился, что Лева обратил на него внимание, как повернулся в его сторону, приподнявшись на локте и приняв еще более грациозную позу. У него были изящные руки и ноги, стройное тело, не без претензий упакованное в невесомые полупрозрачные переливающиеся всеми цветами радуги - и многими другими - одежды, прекрасное лицо с тонкими испанскими усиками и глубокими огромными глазами неопределенного оттенка и длинные струящиеся золотистые волосы. Даже пейсы его были прихотливо расчесаны, надушены и убраны цветами. Даже горбинка на его носу была маленькой и изящной. И вообще все это существо было не вполне материальным, каким-то живодригущим.

- Здравствуй, человек, - пропело эфирное создание. - Как твое имя и что тебе нужно в Волшебной Стране?

- Здравствуйте, - отвечал с поклоном Лева. - Меня зовут Лев Куперовский, я странствующий рыцарь. Но это временно, а на самом деле я инженер из К-ни. Это далеко, вы не знаете. А пришел я в ваши места потому, что меня привел сюда Ломающийся Меч.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});