Год козла отпущения - Татьяна Луганцева

– Вот это новость, – протянула удивленная Яна. Так какого черта… – сдвинула она брови. – Зачем тогда вы дали эту маленькую надежду? Я, конечно, могу попробовать, но вряд ли переплюну правительство пусть даже самой захудалой страны.

– Я просто сказал правду, что только один человек в мире мог бы вам помочь. Но я не виноват, что Патрик не хочет больше принимать пациентов.

– Пять лет как погибла его жена. И он перестал работать. Интересно, а на какие деньги он существует? – спросила Яна.

– Вы шутите? Патрик весьма состоятелен. В двадцать лет он уже заработал свой первый миллион, дальше – больше. Даже если Патрик ни дня больше не будет работать, он может купаться в роскоши. К тому же я сказал, что он не принимает пациентов, но он продолжает читать лекции, в том числе и в нашем институте. На его имя запатентовано как минимум пятьдесят лекарств для лечения психозов, шизофрении, эпилепсии, депрессии и так далее. Очень эффективные, кстати, лекарства, с минимумом побочных эффектов. Патрик и сейчас работает над ними. Это для него как хобби. Поэтому Патрик по-прежнему оказывает людям неоценимую помощь. Некоторые болезни, которые до этого не лечились, благодаря Патрику стали поддаваться терапии. У многих людей появился шанс на полноценную, нормальную жизнь.

– Да он просто супергерой, этот ваш Патрик! – воскликнула Яна. – Эти лекарства тоннами продаются и приносят ему немалый доход.

– И я бы добавил, что совершенно заслуженно.

– Ладно, – вздохнула Цветкова. – Если вы знакомы, вы можете позвонить ему и попросить хотя бы выслушать меня? – спросила она.

– Это бесполезно. Когда Ричард позвонил и сказал, что вы едете, я уже пытался это сделать. Но Патрик не берет трубку.

– Скажите, где он живет?

– Вы не отступитесь? – удивился психотерапевт.

– Я обещала, что пойду до последнего, – ответила Яна. – Вы знаете, где он живет?

– В Подмосковье, в загородном доме, адрес я дам.

– Небось, охраняемый поселок? И близко не подойдешь?

– Нет, обычная деревня, но дом у Патрика хороший, такой мини-замок. Он купил в свое время развалившуюся усадьбу и отремонтировал ее. Сам занял левое крыло усадьбы, а правое отдал под нужды жителей. Они там днем организовали что-то типа детского садика, а вечером – клуб по интересам.

– Ладно, спасибо за помощь. – Яна поднялась с кресла. – Я пойду, пожалуй, а то скоро стемнеет.

Но не успела Цветкова подойти к двери, как та резко распахнулась и внутрь ворвалась маленькая, но очень разъяренная женщина и начала колошматить Яну по голове своей совсем не маленькой и не легкой сумкой. При этом женщина визжала как резаная.

– Вот я вас и застукала! Что, голубчики, доигрались?! Думаешь, я ничего не вижу и не слышу?! Что я дура? Видеть каждый раз твое наглое лицо! Эти ухмылочки, уединение в туалете с телефоном, задержки якобы на работе! Подлец! Сволочь! По-моему, мы уже это проходили! Тогда ты вернулся, как паршивый пес, стоял на коленях, молил о прощении! И это все для того, чтобы немного затаиться, поиграть в верного мужа и опять завести очередную шлюшку?! Психотерапевт, уважаемый человек! А знают твои коллеги, что ты сам сводишь с ума свою жену?! Нахал! Мучить меня из-за этой крашеной проститутки! – И женщина с ненавистью во взгляде повернулась к Яне.

– По-моему, вы ошибаетесь… – начала Цветкова, поняв весь комизм ситуации, но слово «проститутка» спутало все мысли.

«Да что же такое? Я невинна как слеза младенца, а меня опять так обзывают!» – подумала Яна и пропустила мощный хук справа от этой маленькой, но безумно разъяренной женщины.

Яна покачнулась и, не удержавшись на высоких каблуках, повалилась назад. Затылок с незажившей шишкой поцеловался с острым углом стола, а дальше Яну приняли в свои объятия темнота, мрак и спокойствие.

Глава 6

Яна старалась не прислушиваться к ощущениям в своем теле, потому что они ее не радовали. Было больно глотать, моргать и даже думать. Очаг боли сконцентрировался в голове, словно там нарывал фурункул. А еще большой дискомфорт в ее состояние вносили голоса, которые, как стая пчел, жужжали рядом с ней.

Яна прислушалась к голосам и приоткрыла один глаз. Над ней стояли трое. Герой-любовник с взъерошенными седыми волосами, его низкорослая жена с заплаканными глазами и незнакомый Яне мужчина, который не мог не привлечь ее внимания, потому что был весьма красив и импозантен. Он был чуть выше среднего роста, пропорционально сложен, с выразительными губами и густыми русыми волнистыми волосами. Кожа незнакомца была тронута легким загаром. Черный элегантный костюм еще больше подчеркивал его фигуру, а белоснежная рубашка – безукоризненный цвет лица, вот только одна деталь никак не вписывалась в идеальный облик. Рукава у мужчины были засучены, а в руках он держал какую-то кровавую тряпку.

– Это точно не мозги? Она не пробила голову? – суетилась женщина.

– Нет, это не мозги, – приятным и очень спокойным голосом ответил незнакомец.

– Мы с Галочкой так испугались! – сказал Илья Леонидович. – Потекла кровь и еще какая-то темная жидкость.

– Это сгустки крови от предыдущей гематомы, – пояснил мужчина.

– Предыдущей чего? – не понял психотерапевт.

– Шишка у нее на голове уже была, причем не одна, – пояснил мужчина.

– Можно разговаривать потише? – прохрипела Яна. – А то голова раскалывается…

– Ой, смотрите, она очнулась! – заметила женщина, и все трое уставились на Яну.

– Эпилепсия? – спросил привлекательный мужчина.

Яна заметила, что глаза у него красивые, темно-синие, а взгляд острый, пронизывающий.

– Меня зовут Яна Карловна Цветкова, а не Эпилепсия, – ответила она.

– Я спросил, страдаете ли вы эпилепсией? – пояснил мужчина.

– Я? Нет. А почему вы спрашиваете? – забеспокоилась Яна.

– Так у вас ушибы на голове, полученные в разное время, травма руки… – он скользнул взглядом по ее фигуре.

– Нет у меня никакой эпилепсии! – попыталась приподняться Яна.

– Это я ее толкнула! Я во всем виновата! Я решила, что она любовница моего мужа! – снова заплакала женщина, которую, как поняла Яна, звали Галина. – Простите меня! Простите меня, пожалуйста! Я не хотела, я не разобралась, в меня словно бес вселился.

– Да все правильно! – засуетилась Яна. – Так им и надо.

– Кому? – спросил незнакомец, удерживая ее неожиданно сильными руками. – Не двигайтесь, старайтесь не делать резких движений, у вас сотрясение мозга.

Тут же его руки стали более мягкими и нежными, а бинт, который Яна сначала приняла за тряпку, он приложил к ее затылку. «Он обрабатывает мне рану!» – догадалась Цветкова.

Психотерапевт Илья Леонидович, похоже, нервничал больше всех.

– Господи, Яна, вы как упали и стукнулись головой, у меня сердце чуть не остановилось. Я вообще решил, что вы убились. Но оказалось, вам повезло.

Яна чувствовала себя очень неловко. Почему-то ей хотелось уйти и не выглядеть клоунессой в этих чертовски красивых глазах.

– Да уж! Мне вообще очень сильно везет, – она ощупала голову, – особенно в последнее время.

– Яна, дело в том, что этот мужчина… – Илья Леонидович, вдохнув и указав кивком на незнакомца, сделал паузу.

– Ангел, – закончила за него Яна, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

– Я, конечно, хорош, но не настолько, – впервые улыбнулся мужчина, и Яна не смогла оторвать от него взгляда. Ярко очерченные губы, ровные белоснежные зубы, легкие морщинки в уголках глаз, которые не то что не портили его идеальное лицо, а еще больше придавали выразительности взгляду, словно заворожили госпожу Цветкову.

– Это Патрик Ривс, вы искали его, – сказал Илья Леонидович, приосаниваясь, словно осознавая всю торжественность момента.

Яна настолько удивилась, что у нее на несколько секунд прошла головная боль. Потом она резко хлопнула Патрика по плечу и гаркнула:

– Вот это да! Мне сказали, что прорваться к вам на прием сложнее, чем в Букингемский дворец! А стоило слегка отключиться, а вы тут как тут! Класс!

Патрик обескураженно улыбался, все еще не отнимая бинтов от ее затылка.

Яна ощутила тонкий аромат дорогого парфюма, исходящий от него, и легкое прикосновение его руки к своей щеке и уху. От этих ощущений она начала плавиться, словно воск зажженной свечи.

– Я был в деканате, согласовывал расписание лекций и видел, что мне несколько раз звонил Илья Леонидович, но не мог ответить. Поэтому, когда освободился, решил лично зайти…

– Да! – прервал его Илья Леонидович. – И появился именно в тот момент, когда вы расшибли голову. И Патрик очень помог, он оказал вам первую помощь. Он единственный, кто не потерял самообладание, потому что мы с Галочкой находились просто в шоке.

Яна наконец-таки отвела взгляд от красивого лица Патрика Ривса, потому что это уже становилось неприлично, и огляделась по сторонам. Тусклый свет, стены какого-то больничного окраса.