Записки краеведа Кердика, естествоиспытателя Фантазии - Lars Gert

Не судьба — значит, не судьба: мы плывём на восток. Что же до Волшебных земель — отныне и вовеки это не сбывшийся сон мечтателя; эти земли словно растворились в пучине, как Нуменор, или недоступны простым смертным, как Валинор.

Так, в компании лишь китов да моржей мы плыли ещё некоторое время, пока по мою правую руку не оказались берега моей родины — северное побережье полуострова Тронн, преисполненное арктических пустынных, тундровых и дерново-грубогумусных почв, характерных для субполярных редколесий и лугов, постепенно скрылось из виду.

Вскоре я уже плыл по Морю нордов, не заходя в Китовую гавань и стараясь не уклоняться к югу, потому что знал, что меня там ждёт: гигантская расселина, пробоина (если такие слова вообще можно применить к гидрографии); адская воронка, водоворот судьбы — рулетка, в которой нет победивших. Ибо ещё никому не удавалось вернуться из Врат смерти, из лап узкого, но коварного залива — узкого перешейка между восточным берегом Стерландии и западным берегом, принадлежащим кронству Сюшер, улусу Вурра и владению Номадистан. Оба этих намеренно безлюдных берега были заброшены много тысячелетий назад; здесь нет ни флоры, ни фауны, ни грибов, ни волшебных созданий. Говорят, что Врата смерти — одно из самых странных мест в моей Фантазии (наравне с Берегом костяных статуй, пустыней Хюм и Руническим морем); многое свидетельствует о том, что когда-то здесь произошла страшная геологическая катастрофа — вплоть до разлома континента пополам. Более экзотические гипотезы строятся на предположении, что это происки Первого среди драконов — того, кого нельзя называть его настоящим именем; дескать, этот сверхгигант грыз Фантазию вдоль и поперёк — оттого она и приняла столь причудливые формы, формы неправильные и донельзя изрезанные.

Еле уклонившись от опасных течений, мы благополучно поплыли дальше, но спустя некоторое время столкнулись с другой напастью: по мере нашего продвижения на восток мы всё чаще стали сталкиваться с плавучими льдами — пока и вовсе не встали, как вкопанные.

Я не досмотрел, я проглядел; я забыл, что уже зима. Я не учёл многих вещей — в том числе и то, что, несмотря на одну и ту же широту (которой мы придерживались непрестанно), долгота имеет здесь куда большее значение! Иными словами, здесь заметно холоднее, хотя это был всё тот же Север. Течения были более холодными, вода являла собой уже сплошной непроходимый лёд… Что мы могли сделать?

Ныне кораблю стоять до самой весны, а я, сойдя на берег, двинулся, куда глаза глядят. Конечно же, у меня имелась при себе карта, но я и так знал, где я примерно нахожусь: это богатая серебром Сиберия, собственной персоной. Некоторые именуют её Вюрценландией, но это не имеет для меня особого значения. Гораздо больше меня занимал тот факт, что именно этими землями некогда управляли одноглазые великаны Севера. Добро пожаловать, Циклоптера! Добро пожаловать, суровый край ледяных дюн…

На сей раз, я был хорошо подготовлен к холодам, поэтому, одиноко ступая сначала по океаническому льду и промёрзшему шельфу, затем — по палевым мерзлотным и мерзлотно-таёжным почвам Сиберии, я без особого труда вышел к приморскому селению Ойгир — благо, циклоны/антициклоны вращались сейчас вдали отсюда. Зато я чувствовал, как меня в кромешной тьме насквозь сверлили мириады светящихся глаз, явно принадлежащих фуриям, бестиям и иной нежити; я натыкался на следы каменных троллей и кефалогигантов.

— Ъ, — радушно поприветствовали меня, едва я заглянул в местную таверну, — только настоящий мужчина может доплыть до Сиберии!

Согревшись у камина и подкрепившись горячим бульоном с загагарой13, я заночевал, а наутро, всё так же пешком я направился в сиберскую столицу — город Клоггенбор.

Пребывая в Сиберии некоторое время, я заметил (хоть и читал об этом ранее), что, в отличие от Тираннии, в которой преобладал гедонизм14, или Тронна с его магократией, по другую сторону Врат смерти в кронствах нордов был распространён культ воды и льда — что есть прямая противоположность Эйнару, где довлел культ огня.

Не сочтите меня вечным кочевником (ибо это не есть образ моей жизни — только временное призвание, зов неведомого духа), но я снова не усидел на одном месте. Я точно юла и егоза, в мои-то лета. И сейчас передо мной, перед Кердиком-непоседой стоял выбор: плыть ли в соседний Свэй морем, или же идти по суше, спустившись с Ледовых холмов.

В раздумьях пребывал я долго: сухопутный путь, несравненно, короче, однако в таком случае мне предстоит преодолеть множество преград в виде всяких узких горных перевалов, а Чёртову гору и вовсе лучше обойти.

Мой разум и моё сердце, посовещавшись некоторое время, пришли к мнению, что морской путь для меня будет более предпочтительным — более того, от Клоггенбора географически рукой подать до прародины всех нордов — издревле закованному в ледяной панцирь острову Амеланд. Одни кличут его Нордикой (отсюда название общего для нас языка), другие ещё более официально — просто Нордландия. Но и Нордландия, насколько мне известно, не является настоящей прародиной моих предков: ходят не беспочвенные слухи, что норды приплыли на тот остров откуда-то с Севера — то ли с полюса, с северной полярной шапки, то ли вовсе с иного полушария, что за ней. Ещё более невероятным является сказ о том, что норды — пришельцы из глубокого космоса, потомки некой высшей цивилизации, а также то, что они появились и в Фантазии, и в параллельном мире, на планете Земля одновременно. Проверить эту теорию я не в силах — не в моей это власти. Да и, честно говоря, подобные кривотолки имеют сомнительный характер — насколько мне известно, первые норды в своём развитии недалеко ушли от пещерного человека — так о какой высшей цивилизации речь? Более того, я обладаю знанием о том, что первую настоящую цивилизацию построили люди Востока — раса желтолицых, раса щелеглазок; эти невысокие, но очень умные люди обладали высоким коэффициентом интеллекта (средний показатель которого варьировался от ста сорока девяти до ста пятидесяти двух), и по количеству изобретений не уступают ни гномам, ни эльфам — раболепия у меня пред ними нет, зато имеется всяческое уважение. Это великие, достойные пракитайцы, заслуживающие пристального внимания. Это в их краях находится Земля вечной молодости! Кто знает — может, мне повезёт? Посчастливится открыть эту страну заново…

Учитывая время года, я не стал нанимать снеккар или кнорр, а пошёл на своих двоих в Нордгард, ориентируясь по карте и полагаясь на удачу; под ногами же моими была уж не земля, но лёд.

Устало