Весеннее чудо для мажора - Гауф Юлия

На улицу вряд ли рискну отпустить, иначе рискую стать посмешищем всей деревни, гоняясь за козой, и загоняя хулиганку обратно. А вот так по дворовой дорожке с козой прогуляться – почему нет?

– Подружку себе завела? – услышала я мужской голос, и мы с Джульеттой обернулись.

Ну конечно же это Андрей. Смотрит удивленно, стоит у калитки и пялится. А я в ответ также удивленно вглядываюсь в него – Булатов не в привычном мне расхристанном виде, не в драных джинсах, а в костюме. Бог ты мой!

– Вау, Булатов. Ты что, деда откопал?

Думала, он съязвит в ответ, но парень, кажется, немного смутился.

– Совсем стремно, да?

– Непривычно, но тебе идет, – слова шли вперед моих мыслей, и я нещадно отругала себя за этот комплимент.

Мысленно. А еще укусила за щеку, чтобы думать, прежде чем говорить.

Андрей улыбнулся типичной наглой улыбкой, и вскинул голову.

– Знаю, я хорош, – кивнул он мне.

– Жених, – передразнила я, и ахнула: – Булатов, уж не окольцевала ли тебя та женщина, что гналась за тобой? На свадебку-то позовете?

– Чур меня, женщина! Не поминай лихо! – ужаснулся он. – Не, я в ментовку иду, практику организую себе.

– Так ты ж юрист.

– Вот и попрошу в участке практику, лучше уж в полиции подработаю, чем в душном офисе.

– Будешь с наручниками ходить, и с палочкой? – с интересом спросила я, представив Андрея в форме, с черной дубинкой, или, упаси Господь, с пистолетом.

Нет, такое представить сложно. Раздолбай-Андрей – и в полиции? Скорее, его можно представить по другую сторону решетки, куда он уже попадал на пару денечков, кстати.

– С палочкой? – он подошел поближе к калитке, и я не заметила, как тоже приблизилась к нему. – Наверное, выдадут. Кстати, кудрявая, ты слышала, что палочка сама выбирает волшебника?

– Угу, – кивнула я, все еще представляя Андрея в форме.

– Моя палочка уже выбрала, – указал он на меня, и расхохотался.

А я вдруг покраснела, поняв, о чем он говорит.

– Пошляк! Вот пристегнуть бы тебя наручниками, и научить, как нужно себя вести в приличном обществе.

– Наручниками? – продолжил он смеяться. – Лиза, не люблю такие игры, но ради тебя согласен попробовать. Хочешь побыть госпожой?

– Да иди ты! – топнула я ногой, развернулась, и направилась в дом.

– Приду, – крикнул мне вслед Андрей. – И дверь починю. Жди меня, и я вернусь.

Я шлепнула Джульетту по боку, та обиженно фыркнула, но пошла рядом – это не коза, а собака будто.

– Видишь, какой? – вздохнула я. – И так всегда. Не язык – помело.

В ответ я снова услышала фырчанье, и с подозрением взглянула в козьи глаза-бусинки, полные ехидства, будто говорящие мне, что не только Андрей здесь такой.

– Я – нормальная! А вот он…

Мой спор с козой прервал звонок телефона.

– Доча, – мама говорила радостно, и в то же время виновато, – мы едем к тебе.

– Привет, мам. Вы – это кто? – с подозрением переспросила я, хотя обрадовалась.

Недолго я домашних не видела, но уже соскучилась. Хотя разозлиться бы тоже не помешало – договорились ведь, что ко мне не будут каждый день приезжать, как к несмышленышу.

– Успокойся, мелкие дома. А вот мы с твоим отцом и бабушкой будем у тебя через…

–… через сорок минут, – договорил папа за маму. – Жди, веснушка.

Глава 12

Я хотела встретить родителей серьезно, сдержанно, но вместо этого с визгом кинулась отцу на шею. Сама от себя не ожидала.

– Папа! – я рассмеялась, а он закружил меня.

– Всегда «папа». А мама – так, мимокрокодил? – проворчала мама, и я оторвалась от отца, чтобы расцеловать маму.

Какие они у меня красивые, любящие! Мне даже иногда совестно было перед одноклассниками – мы на переменах болтали, и приятели жаловались. На скандалы между родителями, на усталость матерей и отстраненность отцов – это и богатых семей касалось, и бедных. А у меня детство было безоблачным. Ни разу не слышала ругань родителей, хотя иногда замечала, что мама сердилась на папу – по укоряющему взгляду расшифровывала. Но это длилось пару часов. Подозреваю, ее иногда злили папины шутки, на которые он горазд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ну, и зачем вы приехали? Так и продолжите опекать меня, будто я до сих пор лялька? – подбоченилась я, когда первая радость схлынула.

– Нужно же посмотреть, как ты устроилась, – спокойно произнесла бабушка. – Взрослая ты, взрослая, мы помним. Просто убедиться хотим, что живешь нормально. И вообще на обстановку. Не волнуйся, Лизонька, я этих двоих приструню – доставать тебя не будут.

– Твоя мать намеревалась тебе центнер продуктов везти. Еле уговорил, чтобы весь магазин не скупала, – прошептал папа мне на ухо.

Но мама услышала.

– А кто-то порывался Лизе названивать каждый час, и требовать смс-отчетов. Кто это был, не подскажешь ли, дорогой? – сузила мама глаза, глядя на отца.

– Так, – бабушка хлопнула в ладоши, – давайте-ка в дом!

Первой вошла бабушка, и я суетливо начала вспоминать – все ли убрала. Дверь в ванную сломана, с ней уже ничего не сделать, но остальные следы «преступления» я подчистила – козлика спрятала в шкаф, на него накидала постельного белья, быстро приготовила перекус и завернула бутылку вина в газету, чтобы семья не подумала, что я стала алкоголичкой.

Конец ознакомительного фрагмента.