Второе полугодие - Юрий Ра

знают о планах руководства школы заранее. Или я один такой лопоухий? Да нет, спросил пацанов — они тоже не в теме. Короче, в субботу вместо уроков Зарница. „Урааааа!!!“ — неслось над партами, отражалось от доски и возвращалось в наши уши. Блин, вы же почти взрослые люди, парни!»

Я не кричал и не радовался единственный из особей мужского пола. У меня есть мозг, я им пользуюсь, потому не вижу ничего увлекательного во всех этих детских играх. Если уж куролесить, то по-взрослому! Как в той моей жизни, когда толпа солидных успешных дядек снимала на целый день полигон со всеми его опциями, а потом лупила из всех стволов по всем мишеням. Пейнтбол тоже неплох, но не хватает отдачи в плечо, звука выстрелов, порохового дыма. Хотя, автоматный порох пахнет невкусно, пистолетный помягче. А эта ваша Зарница — детский сад, штаны на лямках. Откосить бы, но не уверен, что смогу. Даже не так, уверен, что без справки не отпустят. Где я её за полдня надыбаю?

— Участвуют пятые — восьмые классы. Форма одежды спортивная по-зимнему. У нашего класса погоны зеленые. Вырезаем из бумаги, размером четыре сантиметра на десять. Как пришивать, знаете, не маленькие.

— А если зеленой бумаги нет?

— Карандашом раскрасишь, Сериков. И вообще, меньше спрашивай, больше слушай. Пойдем в парк или на реку, я сама пока не знаю. Еще вопросы есть? — У меня куча вопросов, дорогая Галинишна, но я не стану их озвучивать. Народ с такими вопросами меня не поймёт, не поддержит, еще и в городские сумасшедшие запишет. А так бы я спросил… — Раз вопросов нет, тогда завтра к девяти часам около здания школы.

— Ножи брать?

— Денисов, ты в своём уме?

— А чего, в колхоз брали, а тут вон, Зарница… — Всеобщий гогот был наградой Де́нису за его экспромт. И с этими людьми они собрались строить коммунизм?

После уроков как-то само собой получилось, что класс собрался в актовом зале, но не на репетицию, а потрындеть за жизнь. Вернее, за военно-спортивную игру.

— Ну чего, народ, чего с собой берем?

— Да как обычно, хлопушки, взрывпакеты… Хорошо бы еще дымовые шашки.

— Хорош ерунду нести! — Попыталась взять бразды в руки Светка Тихонова, комсорг. — Никаких взрывпакетов и дымовух! А то опять к директору потащат кого-нибудь.

— А хлопушек уже нет ни у кого. На тот Новый год все пожгли!

— Можно еще купить ради такого дела.

— Ага, купил один такой. Их еще не начали продавать.

— А вот и начали! В наших «Культтоварах» в отделе игрушек есть, я вчера слышал.

— Что ты слышал?

— Около магаза грохали пацаны, и конфетти насыпано было у порога.

— Точно! Я тоже видел конфетти. Только это всё детсад, хлопушки ваши. Несерьёзно. — Андрей Подколзин был настолько серьезным человеком, что у него даже погоняла нет. И тот проснулся.

— С хлопушками можно решить. Но времени мало.

— О! Корчага сейчас что-то предложит. Давай идею уже, Миха.

— Ну знаете же, серебрянку с марганцовкой если смешать…

— Знаем, знаем! Комсорг запретила взрывпакеты, да и вообще стрёмно. Слабую не слышно, а сильная если в руках рванет, мало не покажется. Или есть что свежее?

— Ту же смесь, но вместо конфетти засыпаем в хлопушку, заклеиваем аккуратно…

— Никто чтоб не отличил от магазинной? А сработает.

— Только подрывать надо не в руках. Привязать к дереву, к хвостику штур подлиннее подвязать и…

— И как мину можно рвать на расстоянии! Они все такие в атаку! А тут мы с миной — хренак! И полные штаны.

— Насчет полных штанов я сомневаюсь, пацаны. Но атмосферы добавит. Кто сегодня сможет слепить устройство?

— Я могу! — И снова Подколзин удивил.

— Тогда не теряй время, вали в магаз, а потом делай. Серебрянка есть дома?

— Всё есть, не переживай. Я побежал!

— Мишка, а что еще можно?

— В прошлом году что было?

— Крепость лепили, а потом штурмом брали. Надо за пять минут флаг схватить и вынести из крепости.

— Если мы будем в обороне, можно по снегу шпагат натянуть. Будут падать, больше времени уйдет, пока добегут.

— Ребзя, а можно вообще колючую проволоку натянуть!

— Кто-нибудь, заткните этого умника, а то он еще и пулемёты предложит поставить.

— А чего, пулемёты — это классно!

— Где ты их возьмёшь? И вообще, противник считается убитым, когда с него сорваны погоны. Никакие снежки, пульки, стрелы с присосками не решают. Пора уже вырасти. Пулемёты ему… — Не слишком я серьёзно с Корнеем? Хотя нет, пусть голову учится напрягать.

— А давайте Корчагина командиром выберем тогда!

— Кого Галинишна назначит, тот и будет. Всегда так.

— А она кто? Военный офигенный специалист или с нами будет в бою драться? Хренушки! Так что её мнение нас не колышет, товарищи комсомольцы. Голосуем!

Вот опять, вот зачем? Я что, рвался в командиры? С другой стороны, делаешь что-то — делай нормально или не берись. А толку в качестве командира от меня больше, чем от любого в классе. Ибо я взрослый. И смотрел такие фильмы, какие им еще не снились. А еще умные книжки читал. Да что читал, я их, можно сказать, писал! Ну почти. Было дело, редактировал воспоминания одного деятеля, пса войны, можно сказать. А он меня учил из пистолета стрелять. Из пистика, как выражаются наши пацаны.

Тихомирова с тревогой смотрела за ходом нашего собрания, её явно не радовал такой серьёзный подход к подготовке игры. Некоторые даже заметили этот момент.

— Светка, не боись! Победим завтра, как учит коммунистическая партия. Типа, кто не с нами, тот против нас.

— А хлопушки вам зачем? И зачем вы туда серебрянку сыпать собрались?

—