Цена твоей Любви (СИ) - Магницкая Доминика

Его холодные пальцы крепко впиваются в мою кожу, оставляя красные следы. Толстовка едва ли способна защитить меня от синяков и ссадин. Огромные ладони цепко держат на месте, а его дыхание касается волос на затылке.

Мужчина нагибается, так, чтобы его лицо оказалось на уровне моих глаз. Вкрадчивый шепот неприятно царапает слух, вызывая дикий озноб по коже:

— Я хочу видеть, как ты страдаешь. Только твоё лицо, полное боли и сожалений, способно на краткие мгновения заглушить мой собственный крик.

— Ты просто запугиваешь меня. Но я не боюсь. Кем бы ты ни был, ты ничего не сможешь мне сделать, — вспоминаю, с какой легкостью я смогла обескуражить его лишь одним поцелуем.

Видимо, он тоже об этом думает, потому что его глаза резко опускаются на мои губы. Низкий баритон раздается возле моего лица:

— Проверим?

До этого момента он только угрожал, но не приводил свои угрозы в исполнение. Даже когда я была полностью в его власти — не дотронулся. Не навредил.

Значит, за его словами стоит что-то еще. Какие-то другие чувства, которые он, очевидно, испытывал к моей сестре, и из-за нашего сходства постоянно переносит их на меня.

Я расправляю плечи и вздергиваю подбородок, с трудом удерживая тяжелый, цепкий и крайне ощутимый взгляд.

— Ты ненавидишь меня лишь из-за моей внешности. Мы оба потеряли Монику, но нужно идти дальше. Жизнь на этом не заканчивается, — слова звучат холодно, даже высокомерно.

Моё сердце и правда разрывалось от потери сестры, но боль немного притупилась из-за затуманенного сознания. Каждый день я тщетно выискивала её образы, копаясь в своей памяти, но мне постоянно не везло. Я что-то упускала. Даже видения и жуткие сны больше не тревожили.

Последний ключик, который у меня остался — комната Моники, наглухо запертая и скрытая от моих глаз. Но, зная цель, гораздо проще добиться своего. Я обязательно постараюсь открыть дверь её комнаты или же найду знакомых, которые хорошо знали мою сестру.

— Я не собираюсь идти дальше. Она была моей жизнью. Я дышал ею, а ты лишила меня кислорода. И теперь предлагаешь просто забыть? — хрипло смеется. Надрывно, словно струны его души до сих пор «поют» только для одной девушки.

Он наклоняется ко мне ко мне. Так близко, что я чувствую тепло его тела:

— Я никогда не смогу её забыть. Она отпечатана в моём сердце. Представь иронию — всё, что мне остается — вспоминать черты её лица, мягкий голос и бесценные моменты, которые мы больше никогда не сможем повторить. Последние пять месяцев я прожил, как мертвец. И только ваше абсолютно идентичное сходство даёт мне, — закашливается и грозно сводит брови у переносицы, — впрочем, не важно. Я не трепаться с тобой собрался.

На его лице застывает холодная и донельзя высокомерная маска. А я уже успела понадеяться, что Рон отступит и поймёт — своим поведением он лишь мучает нас обоих, доводя до белого каления.

Мужчина шумно втягивает носом воздух и недовольно шипит сквозь зубы:

— Почему ты до сих пор пользуешься её духами? Мечтаешь распрощаться с жизнью? — зло выплевывает каждое слово, одной рукой продолжая прижимать меня к себе, а второй хватаясь за шею. Его глаза полыхают необузданной злостью.

Я вытягиваю ладони, упираясь в мощную грудь, однако он даже не замечает моего сопротивления. Держит крепко, но пока не причиняет боли. Просто заставляет смотреть на него.

Он сам прекрасно осознает, что поступает мерзко и низко. Мерится силой со слабой девушкой. Это равнозначно борьбе волка с зайцем. Конец предначертан.

— Зачем ты меня позвал? — громко кричу, в который раз пытаясь до него достучаться. Отворачиваюсь и смахиваю слёзы, не собираясь показывать ему, насколько мне больно и страшно. Резко вздрагиваю, когда он неожиданно проводит руками по моим плечам и вытирает заплаканное лицо.

Жесткие пальцы кажутся мягкими на ощупь. И эта несвоевременная ласка пугает меня сильнее звонкой пощечины, потому что на мгновение мне захотелось замереть и насладиться этим моментом. Мотнуть головой, как кошка, и попросить «добавки».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он молчит. Сканирует меня напряженным взглядом, выворачивающим душу наизнанку. Наконец, после долгой паузы, когда я почти потеряла рассудок от волнения, раздается его хриплый голос:

— Я хочу, чтобы ты для меня станцевала.

— Что?! Сейчас не время для шуток! — ищу в его глазах хотя бы каплю насмешки, но натыкаюсь лишь на стальную серьезность.

Вот дерьмо.

Он кивает, словно угадывает мои мысли, возвращается к машине и достает черный пакет. Хищным взглядом окидывает улицу и быстро возвращается ко мне. Резко тянется к моей ладони и насильно заставляет взять пакет, содержимое которого я, к счастью, не могу рассмотреть.

— Здесь одежда. В ней ты должна приехать ко мне и станцевать, — прищуривается.

Моя ладонь буквально пылает от желания врезать ему. Он что, совсем спятил? Правда думает, что я добровольно поеду в его дом и буду исполнять любые прихоти?

Неприятный мороз проходится по коже, оставляя мрачное послевкусие. Из горла вырывается горький смешок.

Боже.

— Я никуда не поеду. Забери это и проваливай, — протягиваю ему пакет, но мужчина полностью игнорирует мои действия. Тогда я просто бросаю его на асфальт и скрещиваю руки, опасаясь, что он снова ко мне прикоснется.

— Не советую дерзить. Я знаю, что твой дом пуст, и могу прямо сейчас заставить тебя станцевать для меня, — откровенная насмешка проскальзывает в его голосе.

— Ты принимаешь меня за сумасшедшую? Как ты себе это представляешь? — от глупости этой ситуации я даже невольно начинаю улыбаться.

Боюсь представить, какая одежда лежит в этом пакете. Явно — не милые пижамы или строгие костюмы, закрывающие тело.

Продолжаю негодовать:

— Ты похитил меня, связал и угрожал, приставив дуло к моему виску. Только умалишенная после таких зверских издевательств станет для тебя танцевать.

Он выдерживает недолгую паузу и хрипло бросает, ногой подталкивая ко мне пакет:

— Сегодня в восемь вечера. Адрес получишь сообщением, — делает шаг назад и отворачивается.

Ну конечно. Плевать он хотел на моё мнение. Даже ответа не ждёт.

На свой страх и риск я кричу ему вслед:

— Не приеду.

Меня прошибает озноб. Рон медленно поворачивается и впивается в меня властным взглядом. Прячет руки в карманах брюк. Его лицо бесстрастно и спокойно, в то время как я тщетно пытаюсь справиться с нарастающей паникой.

— Разве я спрашивал тебя? Адрес, одежда и время — точка. Меня не волнует, чего ты хочешь, — мгновенно оказывается рядом и проводит по моему подбородку большим пальцем. Его пристальный взгляд гипнотизирует. Лишает дыхания. Требует. Приказывает.

«И, похоже, ждать он совершенно не любит. Как, впрочем, и всегда» — последняя мысль вышибает весь кислород из моих легких.

Откуда я знаю, что такое мерзкое поведение естественно для него?

— Ты не в том положении, чтобы отказывать мне, — недобро прищуривается. Скользит глазами по моему лицу, затем медленно опускает взгляд ниже. От этого мне хочется обхватить себя ладонями и закрыться, защитившись от грубого и неприкрытого оценивания.

Мужчина делает шаг навстречу и прижимается ко мне вплотную. Грозно шипит:

— А если не приедешь, тогда ты просто не оставишь мне выбора, — стискивает зубы с такой силой, что я слышу их скрежет, — придется наведаться в твой дом и рассказать твоей матери об отбросах общества, с которыми ты путаешься. Или, как вариант, снова связать тебя и отвезти в комнату, созданную специально для твоего заточения. Может, ты способна слушать только угрозы? Они-то с легкостью урезонивают твой буйный нрав.

— Всё не так, — запинаюсь, неожиданно чувствуя смущение из-за его горящего взгляда, — я уехала с Брайсом, потому что надеялась, что он поможет мне восстановить потерянную память.

— Да что ты говоришь? — усмехается и наматывает волосы на кулак, оттягивая назад голову, — какая складная ложь. Просто яд для ушей. Ты вечно забываешь кое-что крайне важное — я помню всё. До мельчайших подробностей. Как ты трахалась с ним, пытаясь вызвать мою ревность, как притворялась Моникой, думая, что я слепой. Маленькая дрянь.