Божественная комедия. Чистилище - Данте Алигьери

Песнь семнадцатая

Третий круг. – Гневливые. – Выход из дыма. – Примеры свирепого гнева в видениях. – Ангел мира. – Подъем в четвертый круг, – Ночь. – Любовь как корень всех добродетелей и всех пороков.

1. Читатель, если в Альпах в облак тонкийКогда-нибудь вступал ты и сквозь парСмотрел, как крот глядит чрез перепонки,[645] —

4. То помнишь ли, как тускло солнца шарВо влажные вступает испаренья,Когда их в небе разрежает жар?

7. И даст тебе полет воображеньяПредставить то, как солнце в этот разЯвилось мне в минуту захожденья.

10. Так, по стопам учителя стремясь,Я шел из облака, облит лучами,Которых блеск уж под горой угас.[646]

13. Фантазия! ты с внешними вещами[647]Так рознишь нас, что уж не слышим мы,Хоть тысяча-б гремела труб пред нами.[648]

16. Кто ж шлет тебя, коль чувства в нас немы?Шлет свет тебя! Он сходит сам, иль сила[649]Небесная нам льет его в умы.

19. Злодейство той, кто вид свой изменила,[650]Став птицею, привыкшей распевать,Фантазия! ты мне теперь явила.[651]

22. И здесь мой дух замкнулся так опятьВ самом себе, что ничего из мира,Из внешнего, не мог уж воспринять.

25. Затем в мечты ниспал, как дождь с эфира,Свиреп и дик, тот гордый изувер,Кто на кресте был распят после пира.

28. Вокруг него: великий Ассуер,Эефирь царица, Мардохей, друг блага,В делах и в слове честности пример.[652]

31. Едва сама собой исчезла сага,[653]Как дождевой пузырь, как скоро в немСоздавшая его иссякнет влага, —

34. Лик девушки в видении моемПредстал в слезах, с словами: – О родная!Почто ничем во гневе ты своем[654]

37. Решилась стать, Лавинию спасая?Убив себя, теряешь дочь, и вотЯ с матерью теряю вольность края.[655]

40. Как греза рушится, когда падетВнезапный свет в закрытые нам очи,Дрожа в обломках, прежде чем умрет[656] —

43. Так этот призрак канул в сумрак ночи,Лишь только свет лицо мне озарил[657]Сильней того, что вынесть в нашей мочи.

46. Я взор обвел, чтоб видеть, где я был;Вдруг чей-то глас, сказав: – Здесь всходят в гору![658] —От всех иных предметов отвратил

49. Мне мысль, и так хотелось мне в ту пору[659]Узреть того, кто так вещает с гор,Что я предстать в его не медлил взору.

52. Но, словно солнце, что, слепя нам взор,В избытке света образ свой скрывает, —Он поразил глаза мои в упор.[660]

55. – Божественный то дух! Он предлагаетБез наших просьб длань помощи тебе,[661]И сам себя во свет свой облекает;[662]

58. Он нам дает, как каждый сам себе,[663]Затем что всяк, кто просьбы ждет от брата,Готов злорадно отказать в мольбе.[664]

61. Спешим на зов! Коль не минуем скатаИ не войдем, покамест длятся день,Придется ожидать нам дня возврата.[665]

64. Так вождь сказал, и я за ним, как тень,Направил шаг в обитель благодати,[666]И лишь вошел на первую ступень,

67. Как за собой услышал глас: «Beati[667]Pacifici», и ветр, как бы от крыл,[668]Пахнул в меня, чтоб снять с лица печати.

70. Так высоко над нами уж светилПоследний луч, за коим ночь приходит,Что там и сям сверкнул уж блеск светил.[669]

73. О силы! Что ж вас в немощь ночь приводит?В душе сказал я, чуя, как тяжелИстомы гнет, что на меня нисходит.[670]

76. Мы были там, где дальше уж не велХод лестницы, и скрылись мы под кровомГоры, как челн, который в порт вошел.

79. И чтоб узнать, что в этом круге новом, —На миг свой слух напряг я у межи;[671]Потом к вождю так обратился с словом:

82. – Отец мой добрый, что за грех, скажи,Здесь очищается в скалистом гроте?[672]Ты шаг сдержал, но слова не держи.

85. – Любовь к добру, ослабшую в полете,[673] —Он провещал, – вновь проявляют тут;Отсталое весло тут вновь в работе.[674]

88. Но, чтоб понять тебе был легче труд, —В час отдыха впери в меня мышленье;Слова мои плод добрый принесут.

91. Ты знаешь, сын, не может быть творенье,[675]Ни сам Творец творенья без любви[676]Природной иль духовной ни мгновенье.[677]

94. В природе нет ошибки; но, увы![678]Другая впасть в ошибку может – целью,[679]Избытком сил иль слабостью в крови.

97. Быв предана небесных благ весельюИ благ земных ища не без конца,Она греху не станет колыбелью.[680]

100. Но к злу склоняясь иль стремя сердцаКо благу больше иль слабей, чем надо,[681] —Тварь восстает тем самым на Творца.

103. Любовь – отсюда сам поймешь ты, чадо, —Дает посев делам, как полным благ,Так полным зла, за них же казнь – награда.[682]

106. А как любовь к самим себе никакНе может выгоды своей не видеть,То нет существ, кто-б сам себе был враг.[683]

109. И как нельзя представить, ни предвидеть,Чтоб кто вне Бога сам собой быть мог,То нет причин и Бога ненавидеть,[684]

112. Итак осталась (коль мой вывод строг)[685]Любовь одна – любовь творить зло ближним,И в теле вашем ей тройной исток.[686]

115. Одни мечтают, взявши верх над ближним,Чрез то возвыситься, и вот – спешатС ступеней верхних свергнуть брата к нижним.[687]

118. Другие славу, почесть, силу мнятВ себе утратить с повышеньем брата,И потому, злорадствуя, скорбят.[688]

121. А в третьих – злобой так душа объятаОт тяжкой им обиды, что грозуОтмщенья мнят излить на супостата.[689]

124. Грех тройственной любви сей здесь внизуКазнится. Но внимай, как ложной жаждойЛюбовь другая вас стремит ко злу.[690]

127. Добро, хоть смутно, понимает каждый;[691]Всяк ищет в нем утех душе и мнитДостичь его, чтоб мир найти однажды.[692]

130. Всех тех, кого любовь не слишком мчитПознать добро, снискать его со страстью,Тех, с покаяньем, сей карниз казнит.[693]

133. Добро иное вам дает напасти,[694]Нет блага в нем, – того, что всех важней —Где плод и корень истинное счастье.[695]

136. Любовь, стремящая к нему людей,Казнится в трех кругах вверху над нами,И состоит из трех она частей,[696]

139. Но из каких – то мы увидим сами.[697]

Песнь восемнадцатая

Четвертый круг: грех уныния. – Любовь и свобода воли. – Примеры редкой деятельности. – Аббат из Сан-Зено. – Скалиджьери. – Примеры пагубного греха уныния. – Сон Данте.

1. С своей беседой тут остановилсяМудрейший муж, с вниманьем взор вперя[698]В мое лицо, вполне ль я убедился.

4. И я, уж новой жаждою горя,Наружно молчаливый, думал: – Может,Вождя я утомлю, с ним говоря.[699]

7. Но он, познав, что душу мне тревожитМысль робкая, как истинный отец,Заговорил, да смелость в дух мой вложит.

10. И начал я: – Так свет твой, о мудрец,Живит мой ум, что тайный и глубокий[700]Смысл слов твоих мне ясен наконец.

13. Но объясни: где той любви истоки,К которой сводишь, добрый отче, тыВсе добродетели и все пороки?»

16. – Впери ж в меня все мысли и мечты, —Он отвечал, – чтоб стал тебе понятнымОбман вождей среди их слепоты.[701]

19. Дух, созданный к любви вполне податным,Подвижен всем, что нравится ему,Быв вызван к акту чем-нибудь приятным.[702]

22. Все сущее является умуЛишь в образах; ум образ духу кажетИ преклоняет самый дух к нему;[703]

25. Когда же в духе образ тот заляжет,То склонность та и есть любовь, и в нейПриятное природу снова вяжет.[704]

28. И как огонь, по сущности своей,Восходит вверх, родясь туда стремиться,Где более он длится средь огней,[705] —

31. Так пленный дух желанием томится(Духовным актом) и не знает сна,Покуда в нем желанье не свершится.[706]

34. Теперь пойми, как истина темнаДля мыслящих (о! как их довод шаток!)Что в вас любовь не может быть грешна.[707]

37. Хоть, может быть, как суть, любви зачатокХорош всегда; но если воск хорош,То не всегда хорош и отпечаток.[708]

40. – Насколько свет ты мне в рассудок льешь, —Я отвечал, – любовь я понял ясно;Но к скольким вновь сомненьям ты ведешь?

43. Коль в нас любовь вступает самовластноИзвне, идти ж душе лишь сим путем,То в выборе пути душа ль причастна?[709]

46. И он: – Скажу, насколько лишь умомМы видим здесь; но как то дело веры,То Беатриче допроси о том.[710]

49. Субстанциальны формы вне их сферыВещественной, и те, что с ней слиты,[711]Наделены все силой разной меры.[712] [713]

52. Но силы те без действия мертвыИ познаются лишь из их явленийКак в древе жизнь – из зелени листвы,

55. Откуда же идет ряд постиженийИдей первичных, скрыто то во мгле,[714]Как и порыв всех первых похотений.

58. Они в вас скрыты, как инстинкт в пчелеГотовить мед, и первая та доляНе подлежит ни славе, ни хуле.

61. А так как всякая другая воляСтремится к ней, то сила вам данаДавать совет, храня границы поля.[715]

64. Вот тот принцип, по коему должнаЛюбовь к добру, иль злу, смотря, какуюВы избрали, вас награждать сполна.[716]

67. Мыслители, вникая в жизнь земную,Свободы той познав вам данный дар,Создали миру Этику святую.[717]

70. Допустим же, что всякой страсти жарНеобходимостью в вас пламенеет,Все ж сила в вас тушить ее пожар.

73. В свободе воли Биче разумеет[718]Мощь благородную; храни ж в уме,[719]Какой у ней то слово смысл имеет.[720]

76. Луна, востав из волн в полночной тьме,Являла нам уж в небе звезд немного,Раскалена, как бы котел в огне,[721]

79. И против звезд неслася той дорогой,Где меж Сардинией и Корсикой заходСветила дня римлянин видит строгий.[722]

82. И славный дух, чье имя в род и родНад Мантуей возвысило Пьетолу,С души моей так сбросил груз забот,[723]

85. Что, мудрому внимая там глаголуУчителя в ответ мне, я стоял,Как тот, кого дремота клонит долу.[724]

88. Но быстро ту дремоту разогналВо мне народ, что с быстротой потопаЗа нашими плечами вслед бежал.[725]

91. И как брега Исмена и АзопаНа праздник Вакха мчавшихся фивянНередко были ночью местом скопа:[726]

94. Так душ пред нами несся целый станИ был стремлением усердно круговоеДвижение свершать он обуян.[727]

97. И быстро так-то скопище густоеНеслось вперед, что вмиг примчалось к нам,И впереди кричали с плачем двое:[728]

100. – С поспешностью шла в горы Мариам,И Цезарь-вождь, чтоб овладеть Илердой,Массилью взяв, бежал к испанцам сам.[729]

103. – Скорей! скорей! чтоб с волею нетвердой[730]Не опоздать! – кричали вслед строи, —Усердье к благу любит Милосердый![731]

106. – О вы, в ком ныне острый жар любвиВосполнил лень, быть может, наказуяЗа косность дел по вялости в крови!

109. Вот сей живой (и верьте, что не лгу я!),Лишь день блеснет, хотел бы вверх взойти;Скажите ж мне, где щель в скале найду я?[732]

112. Так вождь сказал бежавшим по пути,И дух один: – Отбросив нерадивость,Беги нам вслед, коль хочешь щель найти.

115. Нам воля так внушает торопливость,Что стать не смеем! Извини ж мне, брат,Коль нашу казнь ты счел за неучтивость.[733]

118. В Вероне был в Сан-Зено я аббат[734]При Барбароссе добром, в век насилий,[735]О чем досель в Милане все скорбят.

121. Одной ногой уж Некто стал в могиле,[736]Аббатство вскоре вспомнит он, о томСкорбя, зачем в то время был он в силе,

124. Когда, больного телом и умом,Он сына незаконного наметилПротив закона к нам духовником.[737]

127. Умолк ли он, иль что еще ответил, —Не знаю: вихрем мчались души те;Но эту речь я слышал и заметил.

130. И тот, кто был помощник мне в нужде, —– Взгляни, – сказал, – две сзади души этиУнынья грех преследуют везде,

133. Крича бегущим: – Прежде смертью в сетиБыл взят тот род, что видел моря дно,Чем Иордан его узрели дети.[738]

136. И тем бойцам, которым не даноОтваги мчаться с отраслью Анхиза,Бесславно жизнь покончить суждено![739]

139. Как скоро сонм вдоль этого карнизаНастолько вдаль ушел, что скрылся с глаз, —Мой ум одела дума, словно риза.

142. И с думой той толпа других сплелась,И в думах тех блуждал я так мышленьем,Что в неге чувств сомкнулись веки глаз,

145. И размышленье стало сновиденьем.[740]

Песнь девятнадцатая