Свирепый черт Лялечка - Владимир Черепнин

- Не могу.

Она заложила руки за спину и, взглянув на меня, поинтересовалась:

- Про ментов поганых кричать? Волков позорных? Ну, что всех ненавижу?

- Не надо.

- Могу еще песенку блатную затянуть...

- А не затягивать можешь?

- Ладно, не буду.

В сопровождении царя, коровьего, новоиспеченного аббата мы пришли в приготовленную для царских узников "темницу". Камера являлась камерой только потому, что имелась запирающаяся дверь. А в остальном, это были нормальные царские покои.

- Я поговорю с ней, наедине, чтобы спокойно ждала, а то переколотит все, что бьется.

Я указал на бесчисленную посуду, статуэтки и прочие красивые, но непрочные вещи.

- А что не разобью, то погну и покарябаю! - Добавила Лялечка.

Далдон зажмурился, представив возможные разрушения.

- Ладно, шепчитесь, хоть и не положено.

Сопровождающие удалились, оставив нас с чертовушкой наедине.

Я решил на всякий случай проверить, точно ли нас не подслушивают. И не зря. За занавесом у дверей притаился Зупдин. Когда он понял, что его инкогнито раскрыто, то понес какую-то галиматью, про оброненную монетку. Слушать я не стал. Одного пинка было достаточно, чтобы коровий, квадратясь, покинул покои.

Узница

- Надумал, наконец, блудом заняться?

- Нет.

- Тогда будем чертолюдиков делать?

- Разве это не одно и то же?

- Конечно же, нет! Блуд, он для удовольствия, а чертолюдиков делать тяжкий труд... Поняла, чего ты боишься! Ладно, так и быть, ты не будешь беременным. Возьму это на себя. Стану такой пузастой кадушкой.

Лялечка скрюченными перед собой руками показала какой у нее будет живот, зачем-то надула щеки и, переваливаясь с ноги на ногу, показала, как будет ходить: "Пум, пум, пум". Потом рассмеялась и бросила на меня лукавый взгляд.

- У меня серьезный разговор. Я заметил, что очень много словечек из моего мира здесь в обиходе. Да и монетки наши в почете. Сдается мне, что Пахан прибыл сюда именно оттуда.

- Все может быть. Очень даже не исключено. Бздысыкпук тоже так сначала подумал. И даже напрямую спросил об этом у Люцифера. Не он ли подкинул нам такой подарочек.

- Ну и что тот на это ответил?

- Сказал, что не имеет никакого отношения. И добавил, что, конечно, брешет. Вот, и думай, что он имел ввиду? То ли просто брешет, то ли брешет, что брешет? Один раз точно сбрехал, а раз сказал правду. А когда? Тяжело с нами, с чертями.

Лялечка в доказательство своих последних слов грустно вздохнула и печально посмотрела на меня. На это мне возразить было нечего, и я согласился:

- Я знаю. Но с этим потом разберемся. Сейчас меня интересует другое. Завтра предстоит беседа с кардиналом. Что ты про него знаешь? Ты сегодня так лихо рассказывала про Далдона и его государство.

- Я - молодец.

- Знаю. Может и про кардинала расскажешь?

- Все что знала про Далдонию я тебе уже выложила. Лихо, как ты сам заметил.

- Но ты ничего не сказала про кардинала.

- Значит, не знаю.

- Неужто, вас, чертей, не учат знать все о своих главных противниках, священнослужителях?

- Наверное, учат.

- Ну, и?

- Что, ну, и? Тоска смертная. Думаешь интересно запоминать кто сколько народа на костер отправил, да какие у него слабости и пристрастия?

- А сатана говорил, что ты способная ученица.

- Конечно.

- И как же получилось, что он не знает о таком пробеле в твоем образовании?

- А как он узнает? Посмотрит дневник? Это только в мультиках черти за партами сидят. На самом деле обучение происходит по-другому.

- Как?

- Не скажу.

- Почему?

- А вдруг ты шпион подосланный выведывать дьявольские секреты?

- Чей шпион?!

- Человечий, конечно.

- Как же я подосланный, если вы меня сами...

- Знаю, из теплой постельки. Только вы шпионы такие хитрющие, можете так подстроить, никто и не догадается, что не сам принимал решение. Сама в кино видела, как фашисты нашего Штирлица чуть Гитлером не выбрали.

- Ладно, не хочешь рассказывать про обучение, не надо. Но ведь есть наверное какой-нибудь способ проверки результатов?

- Конечно.

- И никто не обнаружил провала в знаниях?

- Ладно. Так и быть, скажу, почему не обнаружили. Представь, задает мне преподаватель вопрос. А я, вместо того, чтобы отвечать, в него плюнула. Знаю я ответ или не знаю - загадка. А вот то что я хороший черт - факт, раз такие гадости вытворяю. Это у вас, у людей все просто. У нас по-другому.

- Это я уже понял. Ну, раз так, спокойной тебе ночи. Завтра как-нибудь разберемся с кардиналом.

- Подожди. Давай я про себя стишок расскажу.

- Давай.

- Я ведь в тюрьме? Тогда слушай.

Лялечка встала в подобающую позу и начала декламировать:

- Сижу за решеткой в темнице сырой...

Я немало удивился. Оказалось, что чертовушка знакома с нашей классикой. Однако классик закончился после первой строчки, рифма - после второй.

-...Вскормленный колбаской и ветчиной. Еще ананасами, рыбкой вяленной, сыром, шоколадками, пирожными, мороженым, грушами и апельсинами, грибами и конфетами. Еще люблю торты. А так же жареных карасей и копченого гуся...

Во время чтения "стихотворения" Лялечка подошла к царским "нарам" (как минимум пяти-спальной кровати), откинула шелковое покрывало, легла. Ее голос становился все тише. Глаза сомкнулись.

- ...картошку тоже ем, пью молоко и сок, когда винца нету... а лягушек не пробовала..., говорят, на курицу похоже... так я лучше курицу и съем... селедку под шубой и..., а когда ничего нету, могу и кочерыжечку погрызть...

Лялечка уснула. Я тихонько вышел. В коридоре дожидался Зупдин. Он тут же запер дверь.

- Если с ней что-нибудь случится, - убью. - Предупредил я коровьего и удалился в предназначенные для меня гостевые покои.

Бессонница

Не смотря на изрядное количество медовухи, я не мог заснуть. Лежал и пялился в потолок. Всего сутки назад я так же бодрствовал. Боялся. Лялечка пообещала ночью превратиться в страшнючую зверюку и преспокойненько погрузилась в сон. А я, как дурак, караулил. Теперь даже смешно вспоминать.

В голове проносились все перипетии последнего времени. Дьявол, другой мир, Пахан, Тусопих, арест, Далдон... Но все это как-то постепенно отдалялось на второй план, уступая место чертовушке. Лялечка. Кто она на самом деле? Если верить ей самой, то злобный, свирепый черт. Но разве ей можно верить?

Нужно верить своим глазам. А они видели взбалмошную жизнерадостную девчонку. Скорей, даже неразумное дитя, несмотря на совершенное тело. Например, когда она хотела напугать или делала вид, что пугает, то подпускала в голос немного хрипотцы, которая по ее мнению придает зловещий оттенок. На самом деле и интонация, и таинственность, с которыми она произносила свои жуткие угрозы и откровения, больше всего напоминали ребенка, рассказывающего приятелям страшные истории. А когда она откровенно несла какую-нибудь чушь, ее звонкий голосок так же едва уловимо менял тембр. Создавалось впечатление, что происходит борьба с желанием рассеяться. Но, зачастую, она выдавала полную ахинею абсолютно нормальным голосом и с серьезным выражением лица, будто сама верила в то, что говорит. Выдавали только лукавые бесенята, притаившиеся в ее глазах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});