Мой Рагнарёк - Макс Фрай

— Того парня он, тем не менее, так и не истребил! — Зло ухмыльнулся я.

— Какого парня? — С любопытством спросил Дионис. Он уже давно стоял за моей спиной, вежливо выжидая удачный момент, чтобы вмешаться в нашу беседу.

На сей раз его лицо не представляло собой ничего выдающегося — кажется, эта помятая рожа принадлежала какому-то человеческому шуту, или, как говорят Олимпийцы, «комедийному актеру» — но я еще не опустился до того чтобы убивать все свое время на созерцание иллюзорных событий никчемной человеческой жизни, именуемых «кинематографом», а посему не мог сказать наверняка… Эти дурни Олимпийцы совершенно помешаны на кинофильмах и киноактерах, так что безумная страсть Афины к обличью Марлона Брандо — это еще цветочки, большинство ее родичей меняет свой облик чуть ли не по дюжине раз на дню. Их лица редко соответствуют моим представлениям о том, как должны выглядеть боги, но вразумлять их бесполезно…

— Что ты здесь делаешь, Бромий? — Весело спросила Афина. — Решил помочиться в мой бензобак? Очень мило с твоей стороны, но ты же знаешь, я предпочитаю традиционное топливо.

— Я просто зашел в гости. — Улыбнулся он. — Мы редко ходим друг к другу в гости, и это не есть хорошо…

— Ну да, так мало поводов устроить вечеринку! — Фыркнула Афина.

— А мне не нужен повод, чтобы устроить вечеринку, поскольку самые лучшие вечеринки устраиваются без всякого повода. — Спокойно ответил Дионис. — Уж ты поверь крупнейшему специалисту в этом вопросе, дорогая! Или ты сейчас «дорогой»?

С тобой никогда не знаешь, как остаться вежливым… Так какого это парня вам не удалось истребить?

— Да так, один мираж в пустыне. — Отмахнулась Афина. — Бедняга Игг наконец-то встретил своего легендарного великана Сурта — правда, пока без огненного меча.

Очень симпатичный великан… да и не великан он вовсе!

— Какого великана? — Ошалело спросил Дионис.

— Какого, какого… Ты слишком много пьешь и слишком мало читаешь, Сабазий! Вот если бы ты выбрал время порыться в гнилье, которое хранит в своем изголовье наш общий друг, — последовал ироничный поклон в мою сторону, — ты бы уже знал, кто такой великан Сурт, зачем ему огненный меч, и так далее. Какой ты у нас все-таки необразованный!

— У каждого свой способ коротать время. — Пожал плечами Дионис. — Перестань ворчать, Паллада. Я прилетел сюда, чтобы угостить тебя лучшим вином, какое только можно найти под этим несчастным небом… и я буду рад, если ты, Один не станешь говорить, что спешишь удалиться — ибо твое общество всегда доставляет мне радость.

— Ну хоть кому-то мое общество доставляет радость! — Насмешливо улыбнулся я. — Что ж, спасибо на добром слове, Дионис.

— Что за странная идея: устраивать вечеринку именно на моей амбе! Слетал бы ты к нашему папочке, Бахус: уж он-то всегда готов повеселиться. — Вздохнула Афина.

Впрочем, лицо Марлона Брандо показалось мне вполне довольным. Было совершенно ясно, что у Афины нет серьезных возражений против небольшой дружеской пирушки, скорее наоборот!

— Что касается нашего отца… С тех пор, как Зевс облюбовал для себя тело какого-то дряхлого русского правителя, не так давно переправившегося через Стикс, с ним стало совершенно невозможно иметь дело! — Вздохнул Дионис. — Во-первых, он очень неразборчиво говорит. Впрочем, это даже к лучшему, поскольку теперь Зевс предпочитает не полагаться на импровизацию, а зачитывает вслух заранее написанные речи. Если учесть, что тексты выступлений пишет отнюдь не он, а его очередной мальчик из смертных, да еще и журналист по профессии — можете себе представить, что он метет! И вообще, видеть Вседержителя с этими дурацкими, словно наклеенными, черными бровями, в каком-то жутком одеянии, с кучей блестящих значков на груди… Сразу вспоминаешь, что мы на пути в Тартар, да еще и думаешь: «скорее бы»!

Знаешь, Паллада, я — не любитель напиваться с горя.

Встреча за чашей вина должна быть радостной, а какая уж тут радость!

Поговорила бы ты с ним, что ли…

— О чем? — Фыркнула она. — Зевс имеет такое же право развлекаться, как и все мы. И если это ужасное тело с бровями его действительно развлекает — что ж, остается только порадоваться, что и на его долю выпало одно из земных наслаждений!

— Да уж, умеешь ты обращаться со словами! — От души рассмеялся я. — «Одно из земных наслаждений» — это надо же! Из тебя вышел бы хороший скальд, Паллада.

— Но ему действительно кажется, что это хорошая шутка. — Печально улыбнулась Афина. — Ты же знаешь, Один: мы все давно утратили разум. И не вина Зевса, что его безумие действует на нервы остальным — таким же безумным, как он сам… Ты предлагал нам немного повеселиться, Бахус?

Ликуй, бездельник: мне кажется, я переживу, если сегодня это случится именно на моей амбе… Присоединишься, Игг?

— Почему бы и нет? Сегодня мне действительно не помешает немного повеселиться. Не так уж часто мне доводится бражничать в твоей компании. А скоро нам всем будет не до этого…

— Передать тебе не могу, как меня это радует. — Твердо сказала она. — Если уж нам суждено погибнуть в последней битве — пусть так, ничего не попишешь. Все лучше, чем сходить с ума от праздности и томительного ожидания неизвестно чего… В общем, я даже рада, что этот твой «великан Сурт» уже в пути.

— Вы так и не объяснили мне, что это за «великан Сурт» такой. — Жалобно заметил Дионис. — И откуда он взялся? И почему ты, Один, выглядишь, так, словно твоя жизнь уже закончилась, а Паллада сияет, как новенький щит из кузницы Вулкана?

— Потому что… — Начал было я, и тут же умолк, поскольку понял, что не хочу отвечать на его последний вопрос, по крайней мере, сейчас. — А черт его знает, почему! — Весело завершил я.

* * *

Я сидел на камне и равнодушно думал о предстоящей встрече со Сфинксом.

Аллах говорил, что эта тварь уже давно стережет так называемое «мое оружие» — я здорово надеялся, что легендарная кошка не согревает своим волшебным задом вход на какую-нибудь секретную военную базу! Только бегать по пустыне с атомной бомбой под мышкой мне не хватало… Я лениво улыбался своим дурацким мыслям и пытался понять: а как, собственно, я буду ее разыскивать?

Но она пришла сама. Бесшумно подкралась сзади и положила мне на плечо мягкую, тяжелую кошачью лапу. Я обернулся и изумленно покачал головой: фантастический облик этого существа вполне мог бы оказаться последней каплей, способной подточить бастион моего здравого смысла — если бы этот самый бастион не сдался без боя задолго до нашей встречи…

Она была далеко не такая огромная, как мне почему-то казалось в те благословенные времена, когда я не назначал свидания сфинксам, и вообще считал их персонажами каких-то занудных древних мифов. Немного крупнее африканского льва, раза в полтора, не больше. Лицо у нее было вполне человеческое — заурядное, некрасивое лицо немолодой женщины. Грузное, мускулистое кошачье тело самым нелепым образом дополнялось обыкновенным дамским бюстом, изрядно обвисшим — честно говоря, на ее месте я бы непременно попытался прикрыть эту красоту первой попавшейся тряпочкой!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});