Дипломатическая почта - Яна Алексеева

Под ногами мелко дрожала палуба, на смуглых лицах, ловящих с надеждой мой взгляд, вопрос. Главное – доверие… Я улыбнулась. Точнее, оскалилась, глядя прямо вперед, на надвигающиеся корабли. Ах, будь это отцовская рукка!

– Ран, паруса с носа – долой.

И давно сработавшаяся пара буквально взлетела вверх, взбодренная резким жестом.

Лекка резко клюнула носом, когда плотная ткань парусов легла на реи. Две пенистые волны захлестнули палубу, оставляя белые хлопья на гладких темных досках.

– Тиррр, – зародившееся в груди рычание вырвалось протяжным звуком в имени рулевого, обнимающего кормовую мачту, – поднимай бело-золотой вымпел.

Старые родовые цвета Тьелегринов, лет сто назад, заставляющие трепетать не только морийцев. Надеюсь, те еще помнят… длинный, полоскающийся на ветру треугольник рывками пополз вверх. Мой взгляд последовал за ним и выше, в темнеющее небо. Морские боги, повелители ветров…

Начало древней просьбы – молитвы промелькнуло в сознании, когда взгляд, выискивающий среди ветров путь к спасению, наткнулся на тонкое марево. Перистую колеблющуюся облачную пелену, едва заметную в угасающем свете дня, подсвечивало заходящее солнце.

– Сай, приготовься! Всем держаться!

Боги морские и воздушные…

Последний свободный член команды замер у задвижек в центре палубы.

Лекка заметно замедлила ход, тяжко оседая в волнах и разворачиваясь по ветру. Носом точно между двумя морийскими загонщиками.

На ближайшем корабле сменились флажки.

«Приготовьтесь к приему абордажной команды».

Вцепившись в штурвал так, что побелели пальцы, дождалась, когда родовой вымпел поднялся над парусами, коротко бросила навстречу ветру, срывающему с глаз злые слезы:

– Открывай!

Матрос рывком выдернул задвижку и отскочил, когда створки резко распахнулись, гулко ударяясь о палубу. Взвизгнули туго сжатые пружины, вышвыривая из трюма тугой сверток. Завизжали, раскручиваясь, блоки и вороты. Тонкие, прочные канаты, дрожа, унеслись следом. Вскинув голову, я крикнула:

– Отстегивай!

Торчащий из проема рычаг тут же был прижат, длинные волосяные змеи упали, свернувшись крупными кольцами, а лекка едва не выпрыгнула из воды, вздернутая вверх рывком развернувшихся Крыльев.

Мгновение полета, от которого душа проваливается в пятки, хлесткий удар ветра по лицу и судорога в пальцах, удерживающих штурвал на курсе…

И восторг, ни с чем несравнимый восторг, пробирающий до самых костей. И ужас, смешанный с ним…

Да!!

Конструкция из дерева, желтой вощеной бумаги и тонкой голубой, как небо, ткани с треском расправилась над парусами. Там, где токи воздуха встречались, колеблясь, порождали дымку, там, где птицы летают, едва шевеля крылами, где встречный поток быстрее и сильнее… И может дать нам то, что так сейчас нужно. Скорость!

Расплескав воду, узкий корпус тяжело осел в пену.

– Первый, второй, третий – на места! – крикнула, сплюнув кровь из прокушенной при рывке губы. – Кормовые паруса – на три тяжа убрать! Трави на два оборота, правое крыло три оборота – назад! – Это уже тому, кто сегодня выпустил Змея.

Распахнувшийся на два роста в ширину скошенный треугольник накренился, закладывая разворот.

Визг, скрип, стон… Слившись с леккой, проникнув под деревянную обшивку, под рунные щиты, добравшись до самых балок, чуть ли не ощутив, как плещется, омывая днище, соленая вода, я подгоняла… Себя! Ну же!

Тревожный звон колоколов морийских загонщиков расколол пространство надвое.

Только мы уже летим, как по нити, между пенящихся по оба борта взрывов. Они просто не успевают, не успевают, не успевают… поймать в прицел…

Удар-р! Кончик мачты снес, сняв стружку, ограждение одного их охотников. Брызги крови легли на серую ткань и исчезли, смытые пеной… И мы проскочили мимо, едва ли не чиркая парусами по воде. Мимо слившихся в неразличимую пелену мачт и канатов, размазанных серых пятен корпусов, ярких вспышек ловчей магии.

– Левое трави на три! – легшему на палубу, вцепившемуся ногтями в ручки блоков матросу. Поймала его безумный взгляд. Да, да, да…

Но это еще не конец!

Я-корабль обернулась, ловя сине-зеленые блики сетей, вспучивающихся у стремительно удаляющихся бортов. Синие, золотые, белые клетки расчертили небо, хищно, вытянув руки– веревки, пикируя на звенящие от напряжения паруса.

– Правое крыло трави на пять!

Резкий рывок увел лекку в сторону от падающей сверху ловушки. Вода за кормой вскипела, когда горячее полотно яростно цепляясь за поверхность, все же погрузилось в темно-сизые волны.

А сверху уже падала клубящаяся чернота, шелестя и распадаясь рваными клочьями. Тьма и Морские демоны!

Мир как будто замер, давая мне возможность принять решение. Что тут думать?

Воткнув колено между спиц штурвала, полуобернулась, срывая с груди перышки с Защитой. Примотала к выдернутому из кармашку болту, хищно взблеснувшему в последних лучах катящегося к горизонту солнца. Железный стилет лег на ложе вздернутого арбалета, звучно гукнула взведенная тетива. Выловив в мельтешении волн и дрожании палубы под ногами миг совершенного равновесия, подняла руку и разрядила смешно выглядящее в попытке оборониться от смертоносных чар оружие. Светлая полоса прорезала надвигающуюся тьму, раздался тоскливый вой, от которого заныли зубы. Вспышка, грохот и клубящаяся туча осыпалась в море серым пеплом.

Развернувшись, рявкнула:

– Трави Крылья на шесть оборотов, дан-тар[11] на оба борта!

Скрип, щелчки, стремительные нырки обвязанных веревками фигур, скользящих вдоль лееров.

Я замерла, едва дыша. Выдержит ли корпус?

Пение лекки обернулось жалобным стоном, затрещали мачты, доски вразнобой заходили под ногами. Ветром снесло одно из ограждений, деревянные щепки просвистели мимо, одна задев висок, содрала тонкую полоску кожи. Но мы уходили на Крыльях и гудящих, натянутых до звона парусах, оставляя позади черные, вспененные воды, взбешенных морийцев и не успевающие развернуться серые корабли.

И только много позже, когда Крылья Змея были сложены и убраны в малый трюм, канаты перетянуты, лишние паруса уложены, а команда устало, и оттого очень вяло ужинала, чем морские боги послали, у меня появилось время на размышления.

Эти корабли не должны были быть там! Никто не знал, когда и куда они направляются! Ну, точнее говоря, знать могли многие. Все те, кто в тот день рискнули взглянуть на свои домовые камни. Но предупредить охотников? Такая возможность была только у дядюшки…

Но зачем ему это делать? Если только… если только он не работает на них. И им, морийцам, нужно то, что везет на Столичную Жемчужину Кэрдан Ромиш, саеш Тьелегрина. Иначе откуда дорогому родичу знать, о ком и кого надо предупреждать? Это допущение, но с большой степенью вероятности.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});